Доколе светит луна. За рощей зеленой лежит городок, В лунном сиянье спящий. Король мой, туда утомленный ездок Легко доскачет из чащи. Мы поедем с тобой не спеша, Покуда луна еще светит, И ни одна живая душа Нас в пути не приметит». Эрик Датский поверил пажу. Хлестнув коня по крупу, За Ранильдом юным, в сиянье лунном, Король поскакал к Финдерупу. Свечи и плошки погасли в домах. Не знал человек ни один, Что Ранильд привел короля впотьмах В чей-то пустой овин. Нашедшему здесь приют королю В ум не могло и впасть, Какая до наступленья дня Ему уготована часть. «Ранильд, покрепче дверь затвори, Если служишь мне честно. Слово Марстига до зари Помнить было б уместно!» «Марстиг, мой родич, несдержан в речах. Он хоть кого озадачит! Угроза, что выкрикнул он вгорячах, Поверь, ничего не значит! Чибис, малый свой дом сторожа, Кружит не над кочкой единой. Он машет крылами, гнездом дорожа, Над всей большой луговиной». За дверью никто, затаивши дух, Не прятался ночью темной: Там попросту выложил знак из двух Соломинок паж вероломный. Как только приезжие спать улеглись. Тотчас на крестьянский двор Посланцы прекрасной фру Ингеборг Примчались во весь опор. В дверь овина ударили вдруг Тяжелые копья и пики. «Эрик, датский король, отвори!» — Послышались грозные крики. Ранильд откликнулся: «Кто вам налгал, Будто король — в овине?» Он сеном забрасывать стал короля. «Здесь Эрика нет и в помине!» Соломой и сеном его закидал, А когда ворвались в гуменник, В сторону, где был спрятан король, Кивнул головой изменник! Ранильд мечом ударял спрохвала По бревнам и доскам овина. Так защищал отъявленный плут Жизнь своего господина. «Кто в город Виборг поскачет — Проводить королевский труп? Кто в Скандерборг — поведать Королеве про Финдеруп?» В город Виборг не едет Никто — проводить мертвеца. Худую весть королеве Поведать — шлют молодца.
