Десять горняков верхом на солдатских лошадях примчались в замок Вейенто вечером того дня, когда Аббана разоблачила заговор Ингалоры и схватила шпионку. Гальена тащили привязанным между двух лошадей. Он бежал всю дорогу — благо она, хоть и каменистая, была довольно ровной. Лумель возглавлял кавалькаду.
Шахтеры появились перед воротами замка. Лумель громко закричал, требуя призвать самого герцога и взывая к справедливости.
Герцог, разумеется, к воротам не явился. Перед горняками возник начальник стражи.
— Тихо, тихо, — заговорил он успокаивающим тоном. — Если что-то случилось, говорите мне. Я передам его сиятельству, а его сиятельство примет решение.
— Мы хотим видеть его, — твердо сказал Лумель.
Начальник стражи окинул Лумеля испытующим взором и, судя по всему, остался весьма доволен увиденным.
— Что ж, вы его увидите. Но сперва расскажите все мне, хорошо? — проговорил он.
— Хорошо. — Лумель кивнул. — Мы привели сюда человека, который, как он утверждает, гостит у его сиятельства в замке. Мы хотим сообщить герцогу о том, что он приютил под своей крышей грабителя! Мы обвиняем этого человека, которого привели сюда, перед лицом герцога Вейенто в нападении на наш продовольственный обоз в грабеже и убийстве.
Начальник стражи поднял брови и задержал их в этом положении. Затем перевел взор на Гальена.
Гальен являл собой жалкое зрелище и сам знал об этом. Его сапоги развалились, он был весь покрыт липким потом и пылью, забрызган чужой кровью и к тому же избит: несколько шахтеров, не удержавшись, выместили досаду на беззащитном пленнике, и Лумель не захотел им препятствовать.
— Это правда? — спросил начальник стражи.
Гальен опустил голову и повис на своих путах: он потерял последние силы. Начальник стражи поднял взор на Лумеля.
— Я заберу его и закрою в комнате. У него будут связаны руки и ноги, так что он не сбежит. Сдается мне, разговоры следует перенести на завтра. Сегодня он не скажет нам ни слова, даже если и захочет.
— Зато я могу сказать, и очень многое, — объявил Лумель.
— Хорошо, — подумав, решил начальник стражи. — Входим в замок. Вы располагаетесь на постой. Пленника я забираю. Завтра герцог вас примет.
— Только утром, пораньше, — предупредил Лумель. — Нам нужно возвращаться на работу.
Однако герцог предпочел разобраться в ситуации с горняками сразу же, едва только ему доложили о случившемся, не дожидаясь утра. Для начала Вейенто потребовал, чтобы к нему привели Гальена.
— Он почти обезумел, — предупредил начальник стражи, — Вряд ли сможет объяснить что-нибудь связно.
Вейенто не стал ни возражать, ни настаивать, просто повернулся к начальнику стражи спиной и стал ждать. Поэтому спустя несколько минут Гальена втащили в кабинет его сиятельства и бросили там на пол.
Герцог медленно обратил взгляд на распростертого сержанта.
— Сядь, — приказал он. — Не смущайся, садись прямо на полу. Прислонись спиной к стене. Мне нужно, чтобы ты ответил на несколько вопросов. Потом можешь отдыхать.
— Хорошо, — невнятно пробормотал Гальен.
— Ты пытался захватить продовольственный обоз, предназначенный для шахтерского поселка? — спросил герцог.
— Да.
— Почему?
— Контракт… — Гальен потянулся к своей рубахе, где по-прежнему лежали документы.
— Ты провиантмейстер?
— Да.
— Почему ты не поехал в то место, которое было указано в контракте?
— Там случилось землетрясение.
— Ты просил о помощи в поселке?
— Да.
— Тебе отказали?
— Да.
— Они имели на это право. Но как ты догадался, что обоз должен подойти вот-вот?
— Не было дыма над кухней… И этот Лумель явно ожидал прибытия телег с хлебом и прочим. Это очевидно, — выговорил с трудом Гальен.
— Ты сообразителен, но глуп, — сказал герцог. — Нападение не удалось, насколько я вижу.
— Сперва удалось. Они отбились потом, — отозвался Гальен.
— Где твои солдаты?
— Убиты.
— Все?
— Нет, есть раненые. Не знаю сколько. Они остались в поселке.
— Как же ты уцелел?
Гальен долго молчал, прежде чем ответить на этот вопрос. Он пытался придумать что-нибудь красивое, достойное. «Отбился», «случайность», «просто нас учили сражаться, вот я и…» Но ничто не шло на ум. И Гальен просто ответил правду:
— Спрятался под телегой.
— Умно. — Герцог пожевал губами. — Ты ведь дружок этой женщины-сержанта, Аббаны?
— Да. — Гальен удивился тому, что герцог осведомлен об этом. Впрочем, чему удивляться! В своих владениях Вейенто знает обо всем.
— Она умна, как и ты. И глупа не меньше твоего. Вы оба мне подходите. Я не выдам тебя Лумелю, хотя он сейчас будет просить об этом. Скажу, что ты подлежишь военному суду и что разбираться с тобой будет Ларренс.
— Спасибо, — пробормотал Гальен, закатывая глаза.
— Можешь отдыхать, — позволил Вейенто.
Гальена утащили, а герцог распорядился позвать к нему горняков.
Слух о произошедшем уже разошелся по всему замку среди солдат. Поначалу люди Ларренса отказывались верить в услышанное. Как? Для них нет продовольствия? И не будет? Да еще восемь человек погибли?
Постепенно возле шахтеров, прибывших вместе с Лумелем, начали собираться вояки. И те и другие поглядывали друг на друга с подозрением. Потом начались всякие разговоры.
— Эй, это правда, что, если шахтер сломает в забое руку, другие добивают его ударом молотка по голове, чтоб не мучился? — спросил один из солдат.
— Что? — возмутился молодой шахтер.
— Да то, что слышал! Мы про вас знаем… Вы ведь лазаете к гномкам под юбки, поэтому у вас и волосьев на лобке нет… Гномки любят выщипывать. Что, не так?
— Молчи, — прошипел один из шахтеров и взял было товарища за руку, но тот стряхнул его руку и взорвался:
— Ты, ублюдок! Это твоя мать твоему отцу выщипывала…
Он не закончил: раздался хруст — сильный удар кулаком выбил шахтеру зуб.
