— Мне он тоже очень нравится, — согласилась Лора, стараясь подыграть настроению Мигуэля. — Я бы только хотела его получше понять.
Длинный странноватый фильм они просмотрели в глубоком молчании. Но, возвращаясь в пансион, подробно обсуждали каждую сцену, каждую реплику героев, каждую находку режиссера. При этом так увлеклись, что затеяли громкий спор в коридоре на втором этаже. Их возбужденные голоса эхом отдавались от стен.
Дверь ближайшей комнаты неожиданно распахнулась, и на пороге выросла длинная мужская фигура в ночной рубашке.
— Черт побери, может, вы все-таки пойдете к себе и дадите мне спокойно спать! — прогремел срывающийся от бешенства голос.
Поняв, что еще секунда — и разгорится скандал, Лора повернула ключ в замке своей комнаты, юркнула внутрь и, втащив за собой Мигуэля, закрыла дверь.
Она попыталась унять охвативший ее смех, но безуспешно. И тогда, обняв Мигуэля обеими руками за талию, зарылась лицом в рубашку на его груди. Ответный смех О'Брайана затух в волосах Лоры. Его руки все крепче сжимали тело девушки, как будто он пытался удержать равновесие, которое оба могли потерять в порыве неуемного веселья.
Лора так никогда и не смогла вспомнить, в какой момент их смех перешел в нечто совсем иное. Возможно, тогда, когда ей вдруг непреодолимо захотелось посмотреть в бездонные зеленые глаза. Она подняла голову. Веки Мигуэля были плотно сомкнуты. И тут из его груди донесся сдавленный стон:
— Ты мне безумно нужна, Лора! Я больше не могу себя сдерживать!
Она молчала. Даже тогда, когда его губы стали лихорадочно искать ее. Такой голодной страсти Лора не ожидала от их первого поцелуя. Ни от Мигуэля, ни от себя самой… Можно было подумать, что они оба всю жизнь только и ждали этого момента и готовились к нему. Ее губы инстинктивно открылись навстречу его языку. Не прерывая поцелуя и не сговариваясь, оба сделали шаг к кровати…
Сильные нежные ладони Мигуэля блуждали по телу девушки, ласкали его. Тонкие длинные пальцы смуглых рук проникали в самые интимные места. И только когда на пол упали последние предметы их одежды, а его затвердевшая возбужденная плоть коснулась ее горевшего огнем желания лона, Лора поняла, на какой опасный путь они вступили.
— О, Мигуэль, мы не должны! — простонала она. — Твоя нога еще не зажила, а у меня не зарубцевался шов… Так нельзя!
Лора смотрела в лицо Мигуэля, исказившееся от боли, до этого забытой в порыве страсти.
— Боже мой, Лора, прости меня! Я лишился рассудка! — зашептал он и принялся шарить одной рукой по полу в поисках одежды.
Но Лора судорожно схватила его за плечи.
— Мигуэль, милый, не уходи! Обними меня и дай дотронуться до…
Ее руки заскользили по обнаженному телу Мигуэля, но остановились у перевязанного бедра.
— Лора… Не бойся… Дальше… — прошептал Мигуэль.
Пальцы послушно поползли вниз, к промежности, пока не достигли его затвердевшей плоти.
— Да, да! — простонал Мигуэль. — Боже мой, какое блаженство!
Его рука разжалась, выронив поднятую рубашку. И пальцы Мигуэля оказались между ног девушки, повторяя ритмичные движения ее ладони, крепко сжимавшей мужскую плоть.
Они лежали, повернувшись друг к другу. Их губы слились. Пальцы рук возбуждали взаимную страсть. Их тела могли и не сливаться друг с другом. Но Лора чувствовала, как они превращаются в одно эмоциональное целое. И даже после, когда пик наслаждения был пройден, она еще долго не находила в себе сил разжать пальцы.
В проникавшем через окно лунном свете рельефно вырисовывалось обнаженное тело Мигуэля. Лора нежно проводила свободной ладонью по его широким плечам, сильной шее, резко очерченным скулам и подбородку.
— Ты так прекрасен! — прошептала она.
Он долго, чуть ли не минуту, смотрел на нее. Потом грудь его заколыхалась от приступа смеха.
— Думаю, все это я получил в наследство от родителей, дедушек и бабушек.
Он дотронулся своей смуглой рукой до ее белой кожи.
— Мне также кажется, что тебе повезло: за два месяца стажировки никто в Корпусе мира так и не догадался, что ты слепая.
— Что? Я слепая? Но в таком случае я далеко не одинока!
— Как это понять?
— А так. За несколько дней до отъезда из Мэриленда мы устроили маленький девичник. — Она улыбнулась, вспомнив, что этот «девичник» длился всю ночь. — Так вот. Поначалу некоторые из нас тщетно пытались одолеть какое-то отвратительное вино. Но к двум часам ночи мы принялись разбирать по косточкам всех тамошних мужчин. Самым красивым был безоговорочно признан Том Силбер. После чего каждая из нас призналась, кого бы желала иметь у себя в постели.
На лице Мигуэля появилось выражение столь крайнего изумления, что Лора рассмеялась:
— Только не старайся меня уверить, что мужчины не ведут подобных разговоров о женщинах.
— Конечно, ведут. Для мужчин это вполне естественно.
— Послушай, дорогой шовинист, уж не думаешь ли ты, что после такого заявления я стану рассказывать все до конца? — обиженно проговорила Лора и повернулась к О'Брайану спиной, но при этом продолжая прижиматься к нему.
Мигуэль пробежался кончиками пальцев по ее позвонкам и тихонько укусил за мочку уха.
— Лора, я вовсе не имел намерения оскорбить весь ваш прекрасный пол. Умоляю, расскажи все до конца! Ведь ты не хочешь, чтобы я, благополучно пережив укус бешеной собаки, умер от любопытства. Не так ли?
Лора крепилась несколько секунд, что стоило ей немалого труда. Затем, рассмеявшись, вновь повернулась к Мигуэлю лицом и принялась барабанить кончиками пальцев по его широкой груди и мускулистому животу. Он глубоко вздохнул и попытался обнять Лору. Она посмотрела на него с ухмылкой и сказала:
— Результат нашего голосования был семь — один в твою пользу.
В первый момент на лице Мигуэля появилось смущенное выражение, сменившееся полным недоумением.
— Черт меня подери! — воскликнул он. — Значит, семь — один? И кто же получил тот единственный голос? Том?
— Нет. Джим Пфейферс.
— Джим?! Но ведь у него выпадают волосы и зубы!
— Пусть так. Но ведь любовь — слепа. За него голосовала Карол. Разве ты не знаешь, что они вот уже полгода, как поженились?
— Поженились? — пробормотал Мигуэль. — Вот как! — Он провел указательным пальцем по щеке Лоры. — Итак, Лора Нордхейм, при столь огромном спросе на меня я начинаю подозревать, что ты захочешь выйти за меня замуж. Причем попытаешься сделать это поскорее, дабы какая-нибудь девица тебя не опередила.
— Выйти замуж? Мне? За тебя? Великий Боже! — в изумлении воскликнула Лора, но, заметив, как улыбка на лице Мигуэля меркнет, отодвинулась и замолчала.
Только после того, как пальцы Мигуэля требовательно сжали ее руку, Лора поняла, что он ждет ответа.
— Конечно, я выйду за тебя замуж! — решительно сказала она. — Потому что полюбила. Полюбила с того чудесного урока танцев. Но ты… ты… Когда ты…
— О, значительно раньше, — перебил девушку Мигуэль. — Думаю, это произошло еще тогда, когда ты еле волочила ноги по беговой дорожке. И все же, даже в самых смелых полетах своей эротической фантазии, я никогда не думал, что стану твоим возлюбленным. Поверь, я мечтал о тебе каждую ночь. А потому вставал наутро с тяжелой головой.
— Мигуэль, ты шутишь, — прошептала Лора, радуясь, что он не видит счастливого румянца на ее
