На склоне горы в ельнике мы заночевали, а утром спустились в долину Сабу и вскоре были на берегу реки. Далее шли по вековому еловому лесу со множеством звериных троп, пересекавших долину во всех направлениях. Некоторые протянулись на несколько километров вверх, но многие уходили в сторону по левым притокам. На отдельных участках звери проложили тропы так, что она огибали лесные завалы и топкие места.
Неожиданно раздались два выстрела, глухо прокатившиеся по тайге и быстро замершие. Стало ясно: наши товарищи уже пришли в устье Сабу и ждут нас. Сделали два ответных выстрела.
Начало темнеть. Снова пальнули. Ответный выстрел показался нам далеким и глухим. Неужели мы заплутали в лабиринте проток? В густом ельнике стало совсем темно, окружающие предметы трудноразличимы. Желание попасть в лагерь придало нам силы в блужданиях по зарослям уремы, но наступившая темнота делала все наши усилия тщетными. Пришлось снова заночевать. До табора добрались только утром. Миша, Иван и Андрей с Петром радушно встретили нас и накормили удивительна вкусной ухой из хариуса, сдобренной лавровым листом и перцем.
Далее наш путь лежал к реке Мои. Урема в этих местах занимает меньшие пространства и легче проходима. Воздух напоен ароматом цветущей белой сирени. Вот и большая галечниковая отмель Мои. Дует прохладный ветерок, гнуса немного. На песке отпечатались совершенно свежие следы крупного сохатого и медведя. На противоположном берегу обнаружили свежую лежку сохатого. По словам наших спутников, эти места очень богаты зверем. Жители Агзу охотятся здесь на соболя и белку.
Ночевали в высокоствольном березовом лесу. Иван развел огромный костер. Фантастические гигантские тени людей и лошадей скользили по кронам деревьев. Звездное темное небо предвещало хорошую погоду.
На следующее утро встретились в устье реки Дагды с нашими батчиками. Начались рассказы. Прошлой ночью Михаил, Петр и Женя охотились в верховьях Самарги. Миша рассказал, что несколько лет тому назад, когда он работал вместе с геологом В. А. Ярмолюком, они тут часто встречали медведей, сохатых и изюбров. Звери любят такие глухие районы, богатые пастбищами. Наших же охотников постигла неудача: из-за кромешной тьмы они не могли ничего разглядеть, хотя слышали зверей и даже ощущали их близкое дыхание.
Так как часть груза осталась в устье Дагды, пришлось заняться его транспортировкой к лагерю. Втроем вместе с Андреем и Петром садимся в бат и стремительно несемся вниз по реке. Мелькают косы и отмели, страшные заломы, густые заросли поймы и редкие скалистые обрывы. На глаз заметно крутое падение русла.
В опасных местах Андрей встает и шестом отбивается от встречных камней, направляя лодку в безопасные места. Петр работает рулевым веслом. В одном спокойном и глубоком месте мои спутники занялись рыбной ловлей. Для этого Петр очень осторожно шестом стал поднимать бат вверх по течению. Андрей же, стоя на носу с острогой, высматривал рыбу.
Резкий бросок — и на остроге крупный ленок. Очень нелегко разглядеть в глубине рыбу, и еще труднее точно метнуть острогу. Удэгейцы обычно не промахиваются. В этих местах на острогу попадаются не только ленки, но и горбуши и даже таймени.
На ужин была приготовлена вкусная душистая уха.
Возвращение с грузом к лагерю, вверх по реке, оказалось не таким приятным, как спуск. Плавание вниз по течению доставляет большое удовольствие и почти не требует затраты сил, хотя в порожистых местах и в заломах оно небезопасно. Подъем же на шестах по порожистым рекам порядочно изматывает, тут необходимы умение и физическая выносливость. Стоя на носу и на корме, выбирая наиболее спокойные места, Андрей и Петр шестами ритмично отталкиваются от дна, работая при этом не только руками, но и всем корпусом, низко нагибаясь и касаясь воды.
На расстоянии трех-четырех километров предстояло преодолеть восемь перекатов. После каждого переката — перекур. Всякий раз, когда выходили на берег, на песке обнаруживали следы или медведя, или сохатого. И все следы очень свежи, оставленные уже после дождя.
В лагере оказались гости. Семья Семена Камандиги из Юге спускалась к морю. Вместе с женой и двумя детьми он надеялся попасть в Самаргу через один-два дня. Мы же на этот путь, только в обратном направлении, потратили уже почти три недели.
Распрощавшись с гостями, снова отправились в путь двумя группами: пешком с лошадьми и на бату. Непрерывный дождь!
Изменилась растительность. Все реже и реже встречаются кусты чубушника и сирени, да и размеры, их стали меньше. Пойма занята тополево-еловым лесом. По склонам долины, где не прошли пожары, растут ельники, по старым гарям — березняки.
Мокрые, дрожащие от холода и уставшие, остановились на ночлег среди высокоствольного лиственничного леса на поверхности 8—12-метровой террасы.
На следующий день я занялся изучением строения этой террасы. В обрыве отчетливо были видны три различных горизонта. Верхний и нижний образованы галечниками, между ними залегали слоистые серые глины с линзами погребенных торфяников.
Разрез показывал, что долина Дагды прошла в своем развитии три этапа. Сначала река была бурной, способной переносить и отлагать крупные обломки горных пород, окатывая их и превращая в галечники и валуны. Река имела горный характер, сходный с современным. В таких же условиях накапливались отложения верхнего галечникового горизонта. В совершенно иной обстановке шло образование глин и торфяников. В широких разливах и старицах осаждались илы и глины, а на некоторых участках наблюдалось заболачивание и образование торфа. Найденная в торфе свежая древесина лиственницы говорит об облесенности долины древней реки.
Со времени возникновения верхнего горизонта галечников Дагды врезалась в речные отложения на 8 —12 метров. Произошло это, по-видимому, за последние 30—20 тысяч лет. Особенности строения аллювия свидетельствуют о том, что за это время русло реки многократно перемещалось. По возвращении в Ленинград предстояло провести лабораторные исследования собранных материалов и проверить правильность предварительных выводов.
Еще два дня сначала под дождем, а затем под палящими лучами июльского солнца продвигаемся вверх по долине. Она становится все уже и уже. Часто прямо над руслом нависают скалистые обрывы. Лошади, минуя труднопроходимые прибрежные заросли, продвигаются по косам и отмелям, вброд переходя с одного берега на другой.
Немного ниже устья реки Каданау Дагды прокладывает путь в узком ущелье. Рокот порогов слышен издалека. Андрей и Петр с большим трудом пропихнули наш бат на спокойный участок. Еще несколько крутых поворотов — и на левом берегу показались постройки метеостанции «Юге» — последнего населенного пункта на восточном склоне Сихотэ-Алиня.
Дальнейший наш путь шел по совершенно безлюдным районам этой горной страны.
3. Перевал
Вечером 23 июля наш отряд обосновался на метеостанции в доме Семена Камандиги. Удаленность от моря и абсолютная высота местности придавали климату черты континентальности. Днем температура воздуха поднималась нередко до 30 градусов, а ночью падала до пяти.
Николая Николаевича Погольского, ведущего в этом районе геологосъемочные работы и базирующегося на метеостанции, на месте не оказалось. Он ушел в десятидневный маршрут и должен был вернуться обратно через два-три дня. Это нас несколько огорчило, так как от него мы надеялись получить хорошие советы о направлении дальнейшего нашего движения. Однако вечером вернулась геолог партии Маргарита
