Собрание сочинений

Въ то время, когда все войско, изнуренное дальнимъ походомъ, палимое зноемъ, томилось жаждою, — два воина, удалясь ночью отъ дружины своей, находятъ ручей, не помнятъ себя отъ радости, почерпаютъ воды, и съ восторгомъ приносятъ Государю. Герой, обнявъ ихъ, говоритъ:

   Или вы чаете, что въ семъ пространномъ пол?
   Вашъ Царь слаб?е вс?хъ, и вс?хъ томится бол??
   Томлюся больше вс?хъ въ несчастливой судьб?
   О страждущихъ со мной, томлюсь не о себ?.
   Пойдемъ и принесемъ напитокъ сей скорбящимъ,
   Несчастнымъ ратникамъ, почти въ гробахъ лежащимъ;
   Подарокъ сей для нихъ, не для меня мн? милъ.

Какой урокъ для Государей! сд?лаетъ ли бол?е сего отецъ для д?тей, н?жно любимыхъ? И храбрые воины поклялись умереть за Iоанна. Сего не довольно. И дряхлые старцы становятся въ ряды, т?снятся подъ хоругви Отечества:

   —- мечей внимая звуки,
   Берутъ оружiе въ трепещущiя руки;
   Едва бiющуся щитомъ покрыли грудь;
   Казалось, лебеди летятъ съ орлами въ путь.

Да и могли ли они не чувствовать усердiя къ тому, который:

   Пренебрегая зной и люту казнь небесну,
   Томленный жаждою и въ пот? и въ пыли,
   Въ средин? ратниковъ ложился на земли;
   Посл?днiй — пищу бралъ, но первый передъ войскомъ
   Являлся духомъ твердъ во подвиг? геройскомъ?

Посмотримъ на другую картину. Прекратилось сраженiе съ Ордынцами; воины вносятъ въ царскiй станъ Князя Троекурова тяжело раненаго. В?нчанный Герой видитъ любимца своего бл?днаго, окровавленнаго, почти безъ дыханiя; глава его склонилась на грудь; уста он?м?ли, очи померкли…

   Рыдая Iоаннъ бездушнаго объемлетъ;
   Но Царь, обнявъ его, еще дыханье внемлетъ.
   Герой сей живъ!…. онъ живъ!…. въ восторг? вопiетъ;
   Самъ стелетъ одръ ему и воду подаетъ.

Поэтъ, изобразивъ Героя своего сострадательнымъ, ум?ющимъ ц?нить заслуги, готовымъ на вс? пожертвованiя для сохраненiя хранителей Отечества, прибавляетъ:

   Коль такъ Влад?тели о подданныхъ пекутся,
   Они безгр?шно ихъ отцами нарекутся.
   Ахъ! для чего не вс?, носящiе в?нцы
   Бываютъ подданнымъ толь н?жные отцы?

Желанiе, достойное сердца, бол?знующаго о томъ, что на земл? такъ много несчастныхъ, и такъ мало ут?шителей!…

Хотите ли вид?ть ратное поле, и на немъ поражающихъ и пораженныхъ? невольнымъ ужасомъ почувствуете себя объятыми! Смотрите:

   Тотъ скачетъ на кон?, нося стр?лу въ гортани;
   Иной, въ груди своей им?я острый мечъ,
   Отъ смерти думаетъ, носящiй смерть утечь;
   Иной, пронзенный въ тылъ, съ коня стремглавъ валится,
   И съ кровью жизнь сп?шитъ его устами литься;
   Глаза подъемлюща катится тамъ глава,
   Произносящая невнятныя слова;
   Иной безпамятенъ въ кровавомъ скачетъ пол?,
   Но конь его стремитъ на копья по невол?.

Какое богатство мыслей и обилiе уподобленiй, какая сила выраженiя — видны въ описанiи военачальнковъ, разд?лявшихъ труды и торжество, ужасы и славу съ Iоанномъ! Зд?сь видимъ Князей: Микулинскаго, Мстиславскаго и Пенинскаго, неустрашимыхъ подобно львамъ разъяреннымъ; тамъ — Курбскiй и Щенятевъ, преусп?вшiе въ военномъ искусств?, рыцари прозорливые, пылкiе, неутомимые, посп?шаютъ на сраженiе какъ на пиршество; за ними сл?дуютъ: Пронскiй, подобный громовой туч?, и Хилковъ, дальновидный и опытный, пос?д?вшiй на пол? брани; дал?е — Романовъ, и Плещеевъ, сотрудникъ его, достойно именуемые Россiйскими Ираклами; Палецкой и Серебряной, потрясающiе оружiемъ отъ нетерпенiя сразиться съ непрiятелемъ; наконецъ — Шереметевъ, Шемякинъ и Троекуровъ, воспитанники Марсовы, одаренные всеопровергающею силою; вс? въ досп?хахъ, горящихъ подобно молнiи; вс? вооружены копьями и мечами. — Какiя препоны остановятъ быстроту и мужество такихъ предводителей! какой гордый Османъ не смирится, какой свир?пый Едигеръ не преклонитъ кол?нъ передъ ними? Никакая твердыня, никакое царство не устоитъ отъ ихъ оружiя.

Кто откажется принести дань почтенiя храброму защитнику Отечества, который среди несчастiя чувствуетъ свое достоинство, помнитъ священнныя обязанности, на него возложеннныя; неколебимый, какъ гранитная скала, противоборствуетъ искушенiямъ, для чувствъ обольстительнымъ; не страшится ни угрозъ, ни казней, и съ радостiю ожидаетъ посл?дней минуты, въ которую съ Ангельскою улыбкою на лиц? можетъ сказать: умираю за В?ру и Отечество! Таковъ Росславъ у Княжнина; таковъ и Палецкiй у Хераскова. — Едигеръ, видя приближенiе того ужаснаго времени, въ которое долженъ преклонить выю свою къ стопамъ Россiйскаго Государя, приб?гаетъ къ хитрости. Князь Палецкiй впадаетъ въ с?ти, разставленныя злод?емъ. На несчастномъ пл?нник? звучатъ уже оковы. Его влекутъ на лобное м?сто. Является Едигеръ; алкоранъ въ рукахъ его. Указывая Князю на книгу в?ры Магометовой, и на прекрасную д?вицу, подл? него стоящую, потомъ на орудiя казни, на другой сторон? разложенныя, велитъ избирать либо то, либо другое. Негодованiе объяло Рускаго воина; пламя гн?ва запылало въ очахъ его. Онъ не долго колебался — и тиранъ закип?лъ яростiю, услышавъ отв?тъ: