людей. Человек в очках громко спрашивает:
– Что же видите вы, граждане?
Р а б о ч и й. Тряпки видим. Кости. Вот – череп.
Помахал черепом над головой своей и бросил его в раку. Женщина отходит прочь, вытирая глаза платком.
С т а р и к. Всё верно. Видимость – ясная, граждане.
Г о л о с и з т о л п ы. Что верно-то? Душа ушла, а плоть осталась.
Д р у г о й г о л о с. А зачем говорили: нетленны мощи, ежели оказывается тлен? Жулики!
Волнуются, кричат – немногие единицы горожан, в огромном большинстве – толпа крестьянская. Равнодушно и не торопясь расходятся, разбиваются на группы.
В группе крестьян ораторствует оборванный мужичок:
– В обмане живём. Сколько денег в это место народ таскал? А – вон оно что! Вместо святости – тряпочки!
Большой бородатый мужик кричит:
– Ну ладно, мощи – нарушили, а бог-от остался али нету?
Г о л о с а: – А на что ему, нищете, бог?
– Они вот, эдакие, милостыню просят Христа ради, а во Христа не верят.
– Ты веришь! Наел брюхо от колен до уха…
Кто-то ударил мужичка, он упал, кричит.
С дерева слезают Сергей и Яков, оба в лохмотьях. Их окружили мальчики, кричат:
– Братцы, гляди, беспризорники!
– Бей их!
– Бей воришков!
Яков и Сергей бегут, мальчики гонятся за ними.
Маленькая железнодорожная станция. Пришёл поезд, высаживает продотряд рабочих.
Отряд рабочих идёт просёлочной дорогой, навстречу – Сергей, Яков. Их останавливают, расспрашивают:
– Здешние?
– Нет. Беженцы.
– А куда идёте?
– На станцию. Дайте хлеба, дяденьки!
– Мы сами за хлебом идём.
Поговорив с мальчиками, захватили их с собой.
Большое село. Отряд рабочих на площади, перед церковью; одни сидят и лежат на земле; другие, стоя, разговаривают с мужиками; среди мужиков двое в солдатских шинелях. Бородатый мужик, который был на вскрытии мощей, говорит:
– Хлеба у нас нету.
– Вы чего дадите взамен хлеба?
– Во-от! Хлеб даром не даётся!
– Братцы, неправильно! Хлеб – есть!
– Есть? Ну, ты и давай!
– Пусть попробует, даст! Я ему дам по башке колом…
Яков и Сергей ходят по селу, просят хлеба, им сердито отказывают. Одна баба дала краюху, – старик из избы кричит:
– Зачем даёшь? Волчата, оборванцы эти с городскими пришли! Гони их прочь, гони!
Мальчики бегут.
Сергей и Яков идут, вдали видно водокачку станции.
Я к о в. Ну и жадные мужички-то!
С е р г е й. Как мощи расковыривали, так они ничего, а хлеба попросили у них, так драться!
Станция, но уже другая, побольше. Пришёл поезд, на перроне человек пятьдесят рабочих, это – другой отряд. Рабочий во флотской фуражке, с винтовкой за плечами, говорит начальнику станции:
– Эти три вагона – отцепить, поставить на запасной путь. Мы оставим охрану, четверых хватит?
– Как хотите.
– Тебя спрашивают! Спокойно здесь?
– Теперь – везде беспокойно.
Трое рабочих ведут Сергея и Якова.
– Вот, товарищ Михайлов, послушай, что парнишки рассказывают.
Маленький городок. Украшена трёхцветными флагами площадь. Перед церковью толпа горожан. К ограде привязаны кони, около них сидит, покуривая, казак с погонами на плечах, другой лежит на земле, спит. Среди горожан ещё человек пять казаков. Офицер беседует с дамами. С паперти старичок гонит палкой Сергея, Якова. Из церкви выносят иконы, хоругви, выходят попы. Из улицы на площадь появляется ещё процессия с иконами и хоругвями.
Удар колокола. К р и к и: – Идут!
Процессия выстраивается. Впереди попы в ризах, усатый человек с блюдом,
