меньшей степени, так как окружающая нас объективная реальность постоянно способствует утверждению материалистического взгляда на мир. А идеальное действует только в сфере сознания, никаких материальных подтверждений опытом не получает, а потому материалист в идеалисте проявляется гораздо сильнее, чем идеалист в материалисте. Блестящий пример сказанного – “Диалектика духа” Гегеля.
Идеалист Зюганов, не замечающий основного противоречия эпохи между трудом и капиталом, тем не менее, знает, что труд никогда не примирится с деспотизмом капитала, рано или поздно столкновение двух антагонистических сторон социальной действительности произойдет. “Трудовая Россия” считает, что коммунистам России нужно как можно быстрее объединиться, чтобы серьезно подготовиться к схватке самим, и, самое главное: просветить и подготовить к ней класс рабочих и крестьян в союзе с прогрессивной, антиимпериалистически настроенной молодежью, военнослужащими и милицией, не желающими защищать с риском для собственной жизни интересы толстосумов. Зюганов панически боится неизбежной классовой схватки, и потому пугает рабочих и крестьян, а также их потенциальных союзников, гражданской войной, неуправляемым социальным конфликтом, насилием. В доказательство можно цитировать Зюганова через каждую страницу.
“Растущее социальное расслоение, углубление противоречий между нуворишами и массой нищающего населения грозит социальным взрывом и гражданской войной “классического типа” (Стр.317)
“Сегодня насильственный путь грозит не только национальной, но и глобальной по своим масштабам катастрофой, в которой не будет ни победителей, ни побежденных, ибо “поле битвы” радикально изменило свой контур к исходу ХХ столетия. Оно насыщено и перенасыщено оружием, в том числе массового поражения, сложнейшими и весьма опасными производствами. Неизбежное при силовой конфронтации нарушение работы хотя бы части производственно – технической инфраструктуры может повлечь за собой цепочку катастроф и привести к катастрофе не только региональной, но и глобальной”. (Стр.316) Отметим еще раз, что подобная “техногенная” демагогия противоречит фактам реальной действительности. В 1998 году рабочие, инженеры и служащие Смоленской атомной станции, доведенные до отчаяния невыплатами заработка, пошли по примеру “Трудовой России” в Поход на Москву, чтобы оказать “силовое давление” на правительство и добиться выполнения своих требований. На производственном ритме Смоленской АЭС эта акция никак не отразилась, техногенной катастрофы под Смоленском не произошло. А вот режим Ельцина был всерьез напуган выступлением атомщиков, да еще и возникшей возможностью их союза с “Трудовой Россией”.
За день до Первого мая – 93, будучи с официальным визитом в США, президент России Ельцин заявил своим американским боссам, что “с коммунизмом в России покончено”. На следующий день, в оправдание идиотского заявления, московские власти применили насилие против десятков тысяч людей, вышедших на первомайскую демонстрацию под Красным Знаменем коммунизма. “Трудовая Россия” не опустила Красное Знамя, не бросила лозунг “Пролетарии всех стран, соединяйтесь!” а дала бой “насильникам, грабителям, душителям идей”. Повторись подобная ситуация сегодня, мы действовали бы точно также. А вот какой вывод из первомайских 1993 года событий в Москве сделал ЦИК КПРФ на своем Пленуме 29 мая 1993 года. Документ включен в книгу Г. Зюганова на стр. 34-35, что дает основания считать его авторской работой самого Геннадия Андреевича: “Экстремизм, ставший государственной политикой в России, представляет реальную угрозу отечественной государственности, исторически сложившимся общенациональным устоям, самой многонациональной общности Россиян... В условиях нависшей над Отечеством опасности нельзя отдаться во власть чувств, какими бы благородными они ни были, и следовать принципу: на неконституционные действия президента ответим неконституционными действиями – история нас оправдает (выделено нами. - В.А.). Именно такие действия нужны антинародному режиму, чтобы оправдать чинимое им насилие. Ему нужен политический экстремизм в коммунистическом и патриотическом движении, чтобы превратить процесс распада России в необратимый. Надо набраться мужества и признать: политический экстремизм в коммунистической среде имеет место, он есть выражение мелкобуржуазной революционности и питающей ее психологии поведения – или завтра мы победим, или погибнем” Конец Цитаты. И какой!!! Наберемся терпения и вернемся еще раз к оригинальному тексту документа КПРФ, чтобы подвергнуть его научному, критическому анализу и еще лучше понять наши разногласия..
1. Действия “Трудовой России” 1 мая в Москве расценены документом КПРФ, как проявление “политического экстремизма в коммунистической среде”.Такая оценка не соответствует истине. Почему? Да потому, что термин “экстремизм” введен в обращение буржуазными идеологами, которые шельмуют этим термином коммунистов-революционеров, открыто, со времен “Коммунистического манифеста”, заявляющих о насильственном свержении всего существующего строя. Буржуазная пропаганда Западной Европы давно отработала клише-триаду: коммунист - экстремист- террорист. Своей оценкой действий “Трудовой России” 1 Мая 1993 года Зюганов сам себя поставил в один ряд с буржуазными идеологами. Мы же остались в “коммунистической среде”.
2. Время принятия документа КПРФ – 29 мая 1993 года. Через три месяца и две недели Ельцин пойдет на антиконституционный переворот и устроит кровавую баню в центре Москвы. “Трудовая Россия” смогла предвидеть наступление фашизма и обострение государственного терроризма (вот термин историков - материалистов!) с точностью до одного дня и призвала народ на Вече 3 октября, чтобы не допустить кровавой вылазки фашиствующего режима на улицах Москвы. А к чему призывает анализируемый нами документ Зюганова? “Нельзя... следовать принципу: на неконституционные действия президента ответим неконституционными действиями – история нас оправдает”. Трудно сказать, чего больше в этой фразе: ничем не обоснованной веры идеалиста в верховенство закона или боязни, что на насилие и государственный терроризм властей народ сумеет ответить революционным насилием, не спрашивая на то позволения КПРФ? И того и другого здесь с избытком! После 23 февраля 91-го года, после пьяного сговора в Беловежской пуще, после кровавого насилия над участниками “Осады империи лжи в Останкино”, после кровавого разбоя на улицах Москвы 1- го мая 93-го,- ждать от Ельцина “конституционных действий” могли только утратившие чувство реальности политики. Расстрел парламента России в октябре 93-го отрезвил КПРФ и Зюганова. Ненадолго. Перед референдумом 12 декабря 1993 года по ельцинской конституции в оправдание своего отказа - присоединиться к бойкоту выборов и референдума “на крови” всеми другими коммунистическими партиями и движения - Всероссийская конференция КПРФ от 26 октября 1993 года заявит (стр.37): “Устроители выборов... рассчитывают на то, что при низкой активности избирателей им удастся не только создать видимость единодушного избрания “своего” парламента, но и протащить в спешке состряпанную “демократическую” конституцию, что окончательно развяжет руки диктатуре”. Своим позорным участием в тех выборах КПРФ как раз и помогла Ельцину протащить в спешке состряпанную “демократическую конституцию”, что окончательно развязало руки диктатуре: она начнет войну в Чечне. Однако вскоре после выборов. 25 декабря 1993 г., Зюганов, испугавшись диктатуры с “развязанными руками” настраивает КПРФ на ... сотрудничество с этой самой диктатурой. В Докладе Зюганова Пленуму ЦИК КПРФ 25 декабря 1993 года говорилось (стр.40), что единственно разумной альтернативой гражданской войне в этой ситуации должна стать “сложная и кропотливая работа по восстановлению законности и правопорядка на основе отказа от насилия и поиска взаимоприемлемого баланса общественных интересов”. Зюганов и КПРФ зовут к отказу от насилия над преступным режимом, зовут к сотрудничеству с ним. Это их право. Но зачем же при этом, походя, опошлять героизм настоящих коммунистов в других странах мира?
3. Вернемся на стр. 35 книги Зюганова и не поленимся еще раз прочитать и задуматься над уже цитированной фразой: “Нельзя следовать принципу : на неконституционные действия президента ответим неконституционными действиями - история нас оправдает”. В этот раз мы выделили жирным шрифтом всего три слова. Коммунисты, честные образованные люди всех стран мира хорошо знают, кто, когда и по какому случаю сказал: “Вы можете меня осудить. Не важно! История меня оправдает!” Эти слова принадлежат Фиделю Кастро. Сказаны они во время суда, над участниками штурма казарм Монкада, которыми руководил Фидель. Суд был устроен верным псом американского империализма на Кубе кровавым диктатором Батистой. Авторы цитированного документа хорошо знали первоисточник, но предпочли литературный плагиат, чтобы неосведомленные люди не смогли догадаться, о ком идет речь.
4. Шельмуя революционеров, выставляя нас людьми мыслящими примитивными лозунгами, Геннадий Зюганов вообще приписывает революционность классу мелких буржуа. “Политический экстремизм ... – есть выражение мелкобуржуазной революционности и питающей ее психологии поведения – или завтра мы
