Услышав имя Грейс, дон Рамон приказал:
— Повернись-ка, дай я посмотрю на твою спину. Диего услышал протестующие крики Грейс и торопливые слова Энкантадоры, что Грейс нужно еще поправиться, потом звук борьбы, а затем — полная тишина. Диего слышал, как у него в ушах стучит кровь. На зубах он чувствовал пыль, которую поднял, упав на землю.
В тишине разнеслось витиеватое ругательство. Диего понимал, что для проститутки в этом нет ничего нового или необычного, но порадовался, что Грейс не понимает по-испански.
— Ни одного следа! — вопил дон Рамон. — Ни одного! Что, черт возьми, здесь происходит?
— Моя объяснить, — лепетала Энкантадора, но ее слова прервал крик боли.
— Нет, не надо! — вмешалась по-английски Грейс. — Пожалуйста! Это я виновата. Ma faute! Parlez-vous Franc, ais? Черт подери! Я не говорю по-испански! Скажи ему, Энкантадора! Скажи ему, что это я виновата!
Но Энкантадора затянула плач на почти безупречном испанском, который скорее всего ей приходилось проговаривать бесчисленное множество раз:
— Пожалуйста, господин! Не бей меня! Я виновата! Я так виновата, так виновата, так виновата! Пожалуйста, пожалуйста, милости! Я сделаю что угодно. Что угодно! Я стану… — И она начала перечислять такие отвратительные сексуальные проявления, что Диего заскрипел зубами от возмущения. Девушка так молода, а знает такие вещи!
Но внутри домика находилась еще одна молодая женщина. Невинная девушка, которая тоже узнает всю глубину человеческих извращений, если он не сумеет быстро ее освободить. Он услышал, как хлопнула дверь, и поднялся.
Грейс прислонилась к колонне и плакала. Из переулка все еще доносились мольбы Энкантадоры.
— Сеньора Кортни! — тихонько позвал моряк. Она резко обернулась.
— Надо прекратить это! Капитан Монтойя, мы должны ей помочь.
— Сеньора, мне действительно очень жаль…
— Нет, не говорите мне, что мы ничего не можем сделать. Я не приму вашу помощь.
На уговоры времени не оставалось. Диего выглянул из-за угла домика. Один из сторожей помогал дону Рамону тащить упирающуюся Энкантадору через заднюю калитку патио. Второй настороженно озирался вокруг. Диего плотнее вжался в стену дома.
Из бокового окна его позвала Грейс:
— Капитан Монтойя, вы еще здесь?
— Тихо! Если меня обнаружат, я не сумею помочь никому из вас.
Он прикрыл глаза и ощутил, как по спине стекают капельки пота, ведь он стоял на самом солнцепеке, словно приклеенный к оштукатуренной стене домика. «О, святая Магдалина, — молился он про себя, — что мне теперь делать?» Из-за стены борделя долетел первый звук ударов о плоть и донеслись первые крики боли. Глаза Диего распахнулись, но он заставил себя снова закрыть их. «О, святая Магдалина, помоги мне!»
Внутри домика Грейс начала колотить в дверь.
— Кто-нибудь! Позовите дона Рамона! Прекратите это! Капитан, пожалуйста, я этого не вынесу!
Оставшийся сторож покинул свой пост и стал приближаться к двери домика.
— Que es lo que pasa? Что случилось? — спросил он. Сейчас или никогда, решил Диего. Сторож наклонился к двери и прижался к ней ухом. Его широкая, темная, как черное дерево, спина оказалась повернута в сторону Диего. Моряк беззвучно вытащил саблю из ножен, сделал быстрый шаг к двери и со всей силы вонзил лезвие между лопаток сторожа, пока металл не напоролся на кость грудины позади сердца. Короткий вопль умирающего слился с криками Энкантадоры. Дверь была закрыта на засов снаружи. Диего быстро его отодвинул и скользнул внутрь. Грейс бросилась к нему, но застыла как вкопанная, завидев труп охранника.
— Он… он мертв?
— Быстрее! — приказал Диего.
— Капитан, вам ведь не обязательно было его убивать? Если бы время позволяло, он тряхнул бы ее как следует.
— Нет времени! Сейчас Рамон придет за вами, сеньора Кортни!
— Нет!
— Нет?
— Мы не оставим ее здесь!
— Говорю же вам, времени нет!
— Капитан, я не хочу, чтобы и вы из-за меня пострадали. Благодарю вас, благодарю от всей души. Сейчас вы можете уйти с сознанием того, что сделали все, чего может от вас требовать честь дворянина. Но я должна по крайней мере попытаться ее отсюда забрать.
— Caramba! — вскричал взбешенный моряк. — Мы побежим на мой корабль, и если будет возможность, я вернусь и заберу вашу подругу.
— Нет, вы не понимаете. Я не покину Гавану без нее. — Энкантадора все кричала. Глаза у Грейс стали совсем стеклянными. — Мы или сбежим обе, или обе останемся. Я ее не брошу.
Диего вздохнул:
— Следуйте за мной.
Ужасные крики Энкантадоры слышались все время, пока они огибали дом. Наконец Грейс и Диего вышли на безлюдную улицу к парадному входу в бордель. Диего осознал, что, хотя медлить опасно, Грейс была права — оставить здесь вторую женщину они не могли. Она многим рисковала, помогая Грейс, поэтому сама заслуживала помощи. Моряк жестом приказал Грейс остаться на улице, а сам осторожно приблизился к двери и заглянул внутрь.
Дверь вела в затененный зал и освещенное солнцем патио позади него. Диего тут же понял, почему дверь осталась открытой. Из тени на свет вышел мужчина в грязной разорванной одежде. Он шел спиной к Диего, и лица его тот не видел, но когда мужчина ступил во дворик, капитан заметил световой блик, сверкнувший на обнаженном клинке окровавленной сабли. Сцена не предвещала ничего хорошего. Диего быстро прикрыл дверь и вернулся к Грейс.
— Сейчас это невозможно, но я уверен, что в ближайшее время дон Рамон окажется слишком занят, ему будет не до того, чтобы продолжать истязать вашу подругу.
Грейс бросила на него недоуменный взгляд.
— Что вы имеете в виду?
— Пошли, сейчас ничего нельзя сделать. Просто поверьте, что на некоторое время он оставит вашу подругу в покое. Мы отправимся на мой корабль, но, обещаю, сеньора, ночью мы за ней вернемся.
Джайлз почувствовал тошноту. Дико рыдающая мулатка лежала на животе на выложенном прекрасной плиткой полу во внутреннем дворике борделя. У нее на спине сидел огромный неф и удерживал ее за щиколотки. Перед ними стоял белый человек в мокрой от пота рубашке и держал в руках кнут, собираясь нанести еще один удар по уже окровавленным ступням женщины. Джайлз поднял саблю.
— Стой! — Как и Джефф, он знал пару дюжин испанских слов, необходимых при захвате испанского корабля.
Испанец опустил руку и, бросив на него презрительный взгляд, ответил что-то на своем языке. Джайлз негромко выругался.
— Черт возьми, знает здесь кто-нибудь хоть слово по-английски?
Испанец жестом велел негру встать и, как только тот вскочил, дернул мулатку за руку, чтобы она тоже встала на ноги. Женщина завизжала от боли, скрестив ноги, повалилась на землю и схватилась за свои искалеченные ступни. Когда испанец замахнулся, чтобы снова ударить ее, она завопила:
— Моя говорить по-английски! Моя сказать ему, что твоя говорить.
Джайлз угрожающе шагнул вперед.
— Прежде всего скажи ему, что если он еще раз поднимет на тебя руку, я убью его прямо на месте.
— Нет, нет! Моя уже получила большая беда!
— Скажи ему, что он купил мою жену и что я пришел ее забрать. — И он слегка шевельнул клинком,
