– Пошлите ей фотографию Дженни. Она приедет.
Боннер подошел к столу.
– Кстати, – сказал он, – я разговаривал с Остином Гилбертом. Сценарий ему подошел. Завтра он приедет посмотреть пробу, и если актриса ему понравится, он возьмется за работу.
– Хорошо, – сказал я. Так всегда бывало с крупными директорами. Двести тысяч, которые они получали, было для них не главное. Главное, чтобы им понравился сценарий и актеры.
Боннер направился к двери, но остановился на полпути и оглянулся на Дженни.
– Пока, – сказал он на прощание.
– До свидания, мистер Боннер, – вежливо ответила Дженни.
Я кивнул, и он вышел.
– Могу я теперь сесть? – спросила Дженни.
– Пожалуйста.
Она села и стала смотреть, как я перебираю на столе бумаги: предварительная смета, оценка стоимости декораций. Боннер был прав, этот фильм будет стоить больших денег.
– Я обязательно должна быть похожей на нее? – тихо спросила Дженни.
– Что? – я оторвал взгляд от бумаг.
– Я обязательно должна быть похожей на нее?
– Почему ты спрашиваешь?
– Не знаю, – Дженни покачала головой. – Просто чувствую себя как-то неуютно, вот и все. Как будто это больше не я, а моя пустая оболочка. – Я промолчал. – Значит, все, что ты увидел в пробе, это Рину Марлоу? – спросила она.
– Рина была величайшей актрисой, когда-либо появлявшейся на экране, – ответил я.
– Я знаю, – медленно сказала Дженни, – но я не она и никогда ей не стану.
Я посмотрел на нее.
– За две тысячи долларов в неделю ты будешь тем, чем я тебе прикажу быть. – Дженни молча смотрела на меня, взгляд ее был мрачным, и я не мог понять, о чем она думает. – Запомни это, – тихо сказал я. – Тысячи девушек, подобных тебе, ежегодно приезжают в Голливуд. Я могу выбрать любую. И если тебе это не нравится, можешь возвращаться к тому, чем занималась до встречи с Боннером на вечеринке.
Во взгляде Дженни появилась настороженность. Не помешает, если она будет слегка побаиваться меня, а то она слишком самоуверенна.
– А Боннер рассказывал тебе обо мне? – спросила она.
– Он ничего не говорил, да я и не спрашивал. Все, что мне надо о тебе знать, ты рассказала сама. Девушки вроде тебя всегда ищут режиссеров, в надежде произвести на них впечатление. Тебе повезло, ты произвела нужное впечатление на одного из них. Смотри, как бы это впечатление не испарилось.
Дженни облегченно вздохнула, настороженность в ее глазах пропала. Внезапно она улыбнулась.
– Хорошо, босс, как скажешь.
Я вышел из-за стола, подошел к ней и обнял. Губы ее были мягкими и теплыми, глаза закрыты. И в этот момент зазвонил проклятый телефон. Я взял трубку. Это звонил Макаллистер из Нью-Йорка.
– Детективы разыскали Уинтропа, – сказал он.
– Хорошо. Свяжись с ним и вели ему притащить сюда свою задницу.
– Агент сказал, что он никуда не поедет.
– Тогда позвони Монике и попроси ее поговорить с отцом, ее он послушает.
– Я звонил, – быстро сказал Макаллистер, – но она сегодня выехала в Калифорнию на студию «Двадцатый век». Если тебе нужен Уинтроп, то лучше поговори с ним сам.
– Я слишком занят, чтобы ехать в Нью-Йорк.
– А этого делать и не надо, Эймос в Чикаго. В местном детективном агентстве тебе объяснят, где его найти.
– В Чикаго? Тогда, пожалуй, я смогу съездить к нему.
Я положил трубку и посмотрел на Дженни.
– Наступает уик-энд, – тихо сказала она, – я ничем не занята. Чикаго великий город.
– Ты поедешь? – спросил я.
Она кивнула.
– Мы ведь полетим, правда?
– Обязательно, – ответил я.
7
Дженни посмотрела на меня.
– Вот как надо путешествовать, – сказала она, – в нашем распоряжении целый самолет.
