неверный шаг. Пока он пытался решить, как лучше изложить свою просьбу, гоблин нарушил молчание.
— Вы похоронили эльфа, — сказал он неожиданно враждебно. — Я наблюдал за вами из окна соседней спальни.
— Да, — согласился Гарри.
Грипхук искоса посмотрел на него своими чёрными глазами.
— Вы необычный маг, Гарри Поттер.
— Это почему? — поинтересовался Гарри, рассеянно потирая шрам.
— Вы копали могилу.
— Ну и?
Грипхук не ответил. У Гарри возникло лёгкое ощущение, что над ним насмехаются из-за того, что он ведёт себя как маггл, но ему не было дела до того, одобряет Грипхук это или нет. Он приготовился к атаке.
— Грипхук, я хочу спросить…
— Вы также спасли гоблина.
— Что?
— Вы доставили меня сюда. Спасли меня.
— Надо полагать, Вы не жалеете об этом, — с лёгким нетерпением произнёс Гарри.
— Нет, Гарри Поттер, — ответил Грипхук, наматывая на палец свою жиденькую чёрную бородку. — Но Вы очень странный маг.
— Ладно, — решился Гарри. — В общем, мне нужна помощь, Грипхук, и Вы можете её оказать.
Гоблин даже не попытался хоть как-нибудь подбодрить Гарри, а продолжил хмуро на него смотреть, будто никогда раньше не видел ничего подобного.
— Мне нужно попасть в сокровищницу Гринготтса.
Гарри не намеревался рубить с плеча: слова вылетели сами, потому что его шрам пронзила боль, и он снова увидел силуэт Хогвартса. Он решительно закрыл разум; ему нужно было сначала закончить разговор с Грипхуком. Рон и Гермиона уставились на Гарри, как на сумасшедшего.
— Гарри, — начала Гермиона, но Грипхук оборвал её.
— Проникнуть в сокровищницу Гринготтса? — переспросил гоблин, слегка морщась от боли, переменив положение на кровати. — Это невозможно.
— Неправда, — возразил Рон. — Это уже делали.
— Ага, — подтвердил Гарри. — В тот самый день, когда я в первый раз Вас встретил. На мой день рождения, семь лет назад.
— Хранилище, о котором Вы говорите, тогда было пустым, — огрызнулся гоблин, и Гарри понял, что хоть Грипхук и покинул Гринготтс, его оскорбило предположение, что кто-то может разрушить защиту банка. — Его охраняли по минимуму.
— Ну, хранилище, в которое нам надо попасть, не пустое, и я полагаю, что его защита будет очень мощной, — сказал Гарри. — Оно принадлежит Лестрейнджам.
Он увидел, что Гермиона и Рон удивлённо переглянулись, но времени пока хватало на то, чтобы всё разъяснить до того, как Грипхук даст ответ.
— У вас нет шансов, — отрезал Грипхук. — Совсем никаких шансов. Если пришёл за чужим ты сюда…
— Отсюда тебе не уйти никогда — да, я помню, — перебил его Гарри. — Но я не пытаюсь
Гоблин покосился на Гарри, и шрам-молнию закололо, но молодой человек не обратил на это внимания, игнорируя боль- приглашение.
— Если бы я и поверил какому-нибудь волшебнику, что он не стремится к личному обогащению, то только Вам, Гарри Поттер. Обычно гоблинов и эльфов не защищают и не выказывают такого уважения, какое Вы явили этой ночью. Только не носители палочек.
— Носители палочек, — повторил Гарри.
Фраза странно прозвучала в ушах, потому что шрам саднило, а Волдеморт обратил свои взоры на север, а Гарри так не терпелось поговорить ещё и с Олливандером, ждущим в соседней комнате…
— Право носить палочку, — тихо сказал гоблин, — долго оспаривалось между магами и гоблинами.
— Но гоблины могут колдовать и без палочек, — заметил Рон.
— Это неважно! Маги отказываются делиться секретами палочковой магии с другими магическими созданиями, они отказывают нам в возможности расширить наши способности!
— А гоблины не рассказывают о своей магии, — парировал Рон. — Вы же не говорите нам, как делать мечи и доспехи так, чтобы получалось как у вас. Гоблины обрабатывают металл так, как маги никогда…
— Какая разница? — вмешался Гарри, заметив, что Грипхук начинает пунцоветь. — Наше дело не имеет отношения к соперничеству магов и гоблинов или каких-то ещё магических созданий…
Грипхук противно засмеялся.
— Имеет и самое что ни на есть прямое! Тёмный Лорд становится сильнее, чем прежде, и ваше племя ещё больше возвысилось над моим народом. Гринготтс подчинился власти волшебников, домашних эльфов убивают направо и налево, и кто же среди обладателей палочек протестует?
— Мы! — воскликнула Гермиона. Она выпрямилась в кресле, глаза её сверкали. — Мы протестуем! А за мной охотятся так же, как и за любым гоблином или эльфом, Грипхук! Я грязнокровка!
— Не называй себя… — промямлил Рон.
— А почему? — возразила Гермиона. — Грязнокровка, и я этим горжусь! Я ничуть не выше Вас по положению, Грипхук, при этих новых порядках! Это меня мучили там, у Малфоев!
Говоря это, она оттянула вниз ворот платья, обнажив шею и открыв тонкий красный порез, перечёркивающий горло, — подарок от Беллатрикс.
— Вы знаете, что это Гарри освободил Добби? — спросила Гермиона. — Знаете, что мы долгие годы хотели, чтобы эльфы стали свободными? (Рон нервно поёрзал на подлокотнике её кресла) Не думаю, что Вы можете сильнее нас хотеть, чтобы Сами-Знаете-Кто был побеждён, Грипхук!
Гоблин пристально смотрел на Гермиону с таким же любопытством, как и на Гарри.
— Что вам нужно в сокровищнице Лестрейнджев? — грубо поинтересовался он. — Меч, который там внутри, поддельный. Вот этот настоящий, — он переводил взгляд с одного из них на другого. — Я думаю, вам это уже известно. Вы просили меня солгать ради вас — там.
— Но в сокровищнице ведь не только фальшивый меч, а? — спросил Гарри. — Может, Вы там ещё что-нибудь видели?
Сердце стучало сильнее, чем когда-либо. Он удвоил усилия, чтобы не отвлекаться на пульсацию шрама.
Гоблин снова накрутил бородку на палец.
— Наш кодекс запрещает нам раскрывать секреты Гринготтса. Мы — стражи легендарных сокровищ. Мы должны исполнять долг, охраняя предметы, которые нам доверили и которые зачастую сделаны нашими же руками.
Гоблин погладил меч, взгляд его чёрных глаз блуждал с Гарри и Гермионы на Рона и обратно.
— Слишком юные, — наконец, сказал он, — чтобы так много сражаться.
— Вы поможете нам? — спросил Гарри. — У нас нет ни малейшей надежды, проникнуть туда без помощи гоблина. Вы наш единственный шанс.
— Я… подумаю, — Грипхук словно пытался вывести их из себя.
— Но… — рассерженно начал Рон, Гермиона толкнула его локтем под ребро.
— Спасибо, — закончил Гарри.
Гоблин ответил на это кивком своей большой куполообразной головы, затем подогнул коротенькие ножки.
— Я думаю, — повторил он, демонстративно укладываясь поудобнее на кровати Билла и Флёр. — Этот «Костерост» сделал своё дело. Наконец-то я могу поспать. Прошу прощения…
— Да, конечно, — перед тем как выйти из комнаты, Гарри наклонился и забрал меч Гриффиндора, лежавший возле гоблина.
Грипхук не стал возражать, но Гарри показалось, будто, когда он уже закрывал за собой дверь, в глазах гоблина мелькнуло негодование.
— Маленький мерзавец, — проворчал Рон. — Ему нравится держать нас в подвешенном состоянии.
— Гарри, — прошептала Гермиона, уводя их обоих подальше от двери на середину всё ещё тёмной лестничной площадки. — Я правильно тебя поняла? Ты хочешь сказать, что крестраж находится в сокровищнице Лестрейнджей?
— Да, — сказал Гарри. — Беллатрикс так перепугалась, когда подумала, что мы там были. Она была вне себя. Почему? Что, по её мнению, мы ещё могли там увидеть, что ещё мы могли оттуда взять? Что-то, пропажа чего привела бы её в ужас, если бы Сама-Знаешь-Кто узнал об этом.
— Но я считал, что мы ищем места, в которых Сам-Знаешь-Кто побывал, где сделал что-то важное, — пробормотал сбитый с толку Рон. — А бывал он когда-нибудь в хранилище Лестрейнджей?
— Я не знаю, бывал ли он в Гринготтсе, — ответил Гарри. — У него не было золота там, когда он был молодым, потому что ему-то никто ничего не оставил. Он должен был видеть банк снаружи, наверное, когда бывал на Диагон Аллее.
Шрам пульсировал, но Гарри проигнорировал это: он хотел, чтобы Рон и Гермиона поняли всё о Гринготтсе до разговора с Олливандером.
— Я думаю, он завидовал тем, у кого был ключ к подвалам Гринготтса; думаю, он видел в этом истинный символ принадлежности к Волшебному миру. И не забудьте, он доверял Беллатрикс и её мужу. Они были его самыми преданными слугами до его падения и искали его после исчезновения. Он сказал это в ту ночь, когда вернулся, я слышал.
Гарри потёр свой шрам.
— Хотя я не думаю, что он говорил Беллатрикс о крестраже. Он не сказал Люциусу Малфою правду о дневнике. Он, вероятно, мог попросить её положить в Гринготтс своё сокровище. Хагрид когда-то говорил мне, что это — самое безопасное место в мире, если хочешь что-то спрятать… кроме Хогвартса.
Когда Гарри закончил рассказывать, Рон покачал головой.
— Ты действительно понимаешь его.
— Немного, — произнёс Гарри, — совсем немного … мне б Дамблдора так понимать. Но это потом, а теперь — Олливандер.
Рон и Гермиона выглядели немного озадаченными, но очень впечатлёнными, когда проследовали за ним через небольшую лестничную площадку и постучали в дверь напротив двери Билла и Флёр. Слабое «Войдите» было им ответом.
Мастер волшебных палочек лежал на кровати одного из близнецов — той, что была дальше от окна. Его держали в подвале более года и, по меньшей мере, один раз пытали — Гарри знал это точно. Он был истощён: желтоватая кожа обтягивала острые скулы;
