собирался делать, чтобы пройти своего Шведского Короткорыла. Крум по-прежнему пялился в землю. Флёр же принялась повторять маршрут Седрика, меряя шагами внутренность шатра вновь и вновь. А комментарии Коробейника делали всё это гораздо, гораздо хуже. Жуткие картины рисовались в мозгу Гарри, когда до него доносилось: 'Ох, близкий был промах, очень близкий'… 'Да, этот парень сильно рискует!'… '
И затем, через приблизительно пятнадцать минут, Гарри услышал оглушительный рёв, который мог значить лишь одно: Седрик пробрался мимо своего дракона и захватил золотое яйцо.
'Действительно, очень хорошо! — кричал Коробейник. — А теперь оценки судей!'
Но он не услышал оценок: Гарри предположил, что судьи поднимают их и показывают зрителям.
'Один есть, трое осталось! — заорал Коробейник, и свисток прозвучал снова. — Мисс Делакур, будьте любезны!'
Флёр дрожала с ног до головы; теперь Гарри чувствовал к ней больше дружеских чувств, чем до сих пор, когда она покинула шатёр с высоко поднятой головой, сжимая палочку в руке. Он и Крум остались одни, по разные стороны шатра, избегая глядеть друг на друга.
Та же процедура началась вновь… Им было слышно, как Коробейник ликующе кричит: 'О, я не уверен, что это было мудро!'… 'О… почти! Теперь осторожно… боже правый, я уж думал оно у неё в руках!'
Десять минут спустя, Гарри услышал, как толпа разразилась аплодисментами ещё раз… должно быть, Флёр тоже прошла успешно. Пауза, в течение которой показывались оценки Флёр… ещё хлопки… затем, третий раз, свисток.
'И вот появляется мистер Крум!' — вскричал Коробейник, и Крум прошаркал наружу, оставив Гарри совершенно одного.
Он сильнее чем обычно ощущал своё тело; чувствовал, как частит сердце, как пальцы дрожат от страха… и в то же время, он словно наблюдал себя со стороны, видя стены шатра и слыша рёв толпы как будто откуда-то издалека.
'Очень смело! — вопил Коробейник, и Гарри услышал, как Китайский Огнемёт издал ужасающий, ревущий визг, и толпа затаила. — Он показывает изрядное хладнокровие — и, — да, он достал яйцо!'
Аплодисменты сотрясли холодный воздух как бьющееся стекло; Крум закончил — очередь Гарри может наступить теперь в любую минуту.
Он встал, смутно отмечая, что его ноги будто сделаны из ваты. Он ждал. И затем он услышал, как просвистел свисток. Он вышел сквозь проём шатра, и паника волной поднималась изнутри. Теперь он шёл мимо деревьев, в проход в ограде арены.
Он видел всё перед собой как в необычайном цветном сне. Сотни и сотни лиц смотрели вниз на него с трибун, наколдованных здесь после того, как он последний раз был в этом месте. И здесь была Рогохвостиха, на другом конце арены: дракониха, низко припавшая над своей кладкой яиц, крылья полусвёрнуты, злые, жёлтые глаза глядят прямо на него; чудовищный, чёрный чешуйчатый ящер, нервно молотящий шипастым хвостом, выбивая на твёрдой земле метровые следы. Толпа страшно шумела, но поддерживала она его или нет, Гарри не знал, или не хотел знать. Настало время сделать то, что он должен сделать… сосредоточить свой разум, полностью и абсолютно, на вещи, которая была его единственным шансом.
Он поднял палочку.
'
Гарри ждал, надеясь, молясь каждой клеточкой своего тела… Если это не сработает… если он не прилетит… Ему казалось, он смотрит на всё вокруг как сквозь какой-то мерцающий, светящийся барьер, как сквозь дрожащий поток нагретого воздуха, отчего арена и сотни лиц вокруг него странно поплыли…
А затем он услышал, как что-то летит в воздухе за его спиной; он обернулся и увидел, как его Всполох со свистом пронёсся к нему, огибая край леса, спланировал на арену и как вкопанный остановился рядом, ожидая, чтобы он сел верхом. Толпа зашумела громче… Коробейник что-то выкрикивал… но уши Гарри больше не реагировали… слушать это было неважно…
Он перенёс ногу через метлу и оттолкнулся от земли. И через секунду произошло чудо.
Когда он взмыл ввысь, когда ветер заструился по его волосам, когда лица толпы стали просто розовыми булавочными головками внизу, а Рогохвостиха сжалась до размера собаки, он осознал, что не только землю оставил он далеко внизу: он оставил там все свои страхи… Он вернулся в свою родную стихию…
Это был просто ещё один матч в Квиддитч, вот и всё… просто ещё один матч, а эта Рогохвостиха была просто ещё одной уродливой командой-противником.
Он взглянул вниз на кладку яиц и заметил золотое, сверкающее среди своих цементно-серых собратьев, и надёжно покоящееся между передних лап дракона. 'Хорошо, — скомандовал себе Гарри, — отвлекающий манёвр… начнём…'
Он спикировал. Голова драконихи следовала за ним; он знал, что она собирается сделать и вышел из пике как раз вовремя: струя пламени ударила точно в то место, где бы он находился, если бы не вывернул в сторону… но Гарри это не волновало… это было не сложнее, чем уклониться от Защитника.
'Великий Шотландец, воистину он умеет летать! — завопил Коробейник, в то время как толпа взвизгнула и задохнулась. — Вы следите, мистер Крум?'
Гарри, кружась, набирал высоту; Рогохвостиха по-прежнему следила за его траекторией, и её голова вращалась на длинной шее — если он будет так продолжать, скоро она определённо закружится — но лучше не крутиться слишком долго, или она опять изрыгнёт огонь…
Гарри рухнул вниз, едва Рогохвостиха разинула пасть, но в этот раз ему посчастливилось меньше: он избежал пламени, но навстречу ему со свистом взметнулся хвост, и, пока он уклонялся влево, один из длинных шипов оцарапал его плечо, разодрав мантию…
Он почувствовал, как боль обожгла его, услышал визг и рёв толпы, но царапина, похоже, была неглубокой… Сейчас он взмывал за спиной Рогохвостихи, и его осенило возможное решение…
Непохоже, чтобы дракониха стремилась взлететь, она слишком берегла свои яйца. Хотя она изворачивалась и извивалась, разворачивала и сворачивала крылья и сверлила ужасными жёлтыми глазами Гарри, она боялась отодвинуться слишком далеко от них… но он должен её уговорить, или он никогда до них не доберётся… Весь трюк в том, чтобы сделать это осторожно, постепенно…
Он начал летать сначала в одну сторону, затем в другую, недостаточно близко для того, чтобы она могла дыхнуть в него огнём и поджарить его, но всё же представляя достаточную угрозу для яиц, чтобы быть уверенным — она не сводит с него глаз. Её голова поворачивалась то в одну, то в другую сторону, следя за ним глазами с сузившимися зрачками, обнажив клыки…
Он поднялся выше. Голова Рогохвостихи поднялась за ним, её шея вытянулась во всю длину, покачиваясь, как змея перед факиром…
Гарри поднялся ещё на пару метров, и она издала раздосадованный рёв. Для неё он был как назойливая муха, муха, которую она страстно желала поймать; её хвост хлестнул вновь, но теперь он был слишком высоко, чтобы достать… Она плюнула в воздух огнём, он уклонился… Её челюсти широко раскрылись…
'Давай, — шипел Гарри, вертясь над ней и изводя её, — давай, давай, достань меня… встань и достань'.
И тогда она встала на дыбы, расправляя наконец свои гигантские чёрные кожистые крылья, широкие, как крылья небольшого самолёта — и Гарри спикировал. Прежде, чем дракониха поняла, что произошло, и куда он исчез, он ринулся к земле со всей скоростью, на какую был способен, к яйцам, не защищённым теперь её когтистыми передними лапами — он снял руки с Всполоха — и схватил золотое яйцо…
А затем, с большой скоростью он рванулся прочь, взмыл над трибунами, тяжёлое яйцо надёжно прижато невредимой рукой, и как будто в этот момент кто-то включил громкость снова на полную мощь — первый раз он по-настоящему ощутил рёв толпы, которая теперь кричала и аплодировала так громко, как ирландские болельщики на Кубке мира…
'Посмотрите-ка! — орал Коробейник. — Посмотрите же на это! Наш самый молодой претендент быстрее всех добыл своё яйцо! Ну, это повысит ставки на мистера Поттера!'
Гарри увидел, как смотрители дракона выбегают вперёд, чтобы усмирить Рогохвостиху, а у выхода на арену профессор Мак-Гонагалл, профессор Хмури и Хагрид спешат встретить его, маша ему руками; их улыбки были ясно видны даже с такого расстояния. Он пролетел обратно над трибунами, пока шум толпы
