Профессор Марчбланкс — это та крошечная сутулая волшебница, с которой так почтительно разговаривала Умбридж. Профессор Марчбланкс, вероятно, была несколько глуха, так как отвечала Профессору Умбридж очень громко, хотя их разделял всего фут.
— Поездка прошла хорошо, мы проделывали ее уже много раз! — нетерпеливо объясняла она. — Мы уже давно ничего не слышали о Профессоре Дамблдоре! — добавила она, осматривая Холл, словно надеясь, что он сейчас выскочит из шкафа для метел. — Вы не знаете, где он?
— Нет, — Умбридж бросила злорадный взгляд на Гарри. Рона и Гермиону, стоявших на нижней ступеньке лестницы, пока Рон притворялся, что завязывает шнурки. — Но я должна сказать, что Министерство Магии очень скоро его найдет.
— Я сомневаюсь, — закричала Профессор Марчбланкс, — вы его не найдете, если Профессор Дамблдор не хочет быть найденным! А я-то знаю… я сама была его экзаменатором в Трансфигурации и Чарах, когда он проходил СОВы… он делал такие вещи с палочкой, которые я раньше никогда не видела!
— Да… ну… — протянула Профессор Умбридж, пока Гарри, Рон и Гермиона медленно поднимались по лестнице. — Я покажу вам комнату учителей. Я уверена, что вы не откажетесь от чашечки чаю после поездки.
Вечер был не очень веселым. Все старались, зубрили, но никто далеко не продвинулся. Гарри рано пошел спать, но лежал с открытыми глазами, как он думал, часами. Он вспомнил его консультацию по будущей работе и яростную речь Профессора МакГоннагал, что она поможет ему стать аврором, даже если это будет последним, что она сделает в своей жизни. Он жалел, что не готов к экзаменам как следует, и подведет Профессора МакГоннагал. Он знал, что не один так лежит, но все молчали, и, наконец, один за другим уснули.
Никто из пятикурсников не был особо разговорчив и за завтраком. Парвати повторяла заклинания, заставляя солонку передвигаться; Гермиона перечитывала 'Достижения в Чарах' так быстро, что нельзя было четко рассмотреть ее глаза, а Невилл все еще не выпускал нож и вилку, чтобы взять мармелад.
Когда завтрак закончился, пяти — и семикурсники мерили шагами Холл, пока другие студенты ушли на уроки, затем, в полдесятого, их пригласили в Большой Зал, который был переоборудован, как и в Омуте Памяти, когда Гарри увидел своего отца, Сириуса и Снейпа, сдающих СОВ. Четыре длинных стола были заменены множеством маленьких столов, за которыми мог сидеть один человек лицом к столу учителей, откуда на них взирала Профессор МакГоннагал. Когда они все уселись и затихли, она сказала:
— Вы можете начинать, — и повернула огромные часы позади себя, где также лежали дополнительные перья, чернильницы и свитки пергамента. Гарри перевернул страницу, его сердце бешено колотилось — в трех рядах справа и на четыре стола впереди сидящая Гермиона уже что-то царапала: он опустил глаза, чтобы прочитать первый вопрос: а) Назовите заклинание и б) опишите движения палочки, нужные для того, чтобы объект взлетел.
Гарри мимолетно вспомнил, как дубинка поднялась высоко в воздух и громко приземлилась на голову тролля… немного улыбаясь, он наклонился к пергаменту и начал писать.
— Все прошло неплохо, не так ли? — нервно спросила Гермиона в Холле два часа спустя, все еще сжимая экзаменационный билет. — Я не уверена, что правильно описала Хахачары, у меня просто не хватило времени. Вы написали контр заклинание на икоту? Я не была уверена, нужно ли это, наверное, это было все же лишним, а на вопросе двадцать-три…
— Гермиона, — серьезно промолвил Рон, — мы уже про это говорили… мы не будем обсуждать вопросы после экзаменов, один раз и так достаточно. Пятикурсники пообедали вместе с остальной школой (четыре стола вернулись на свои места к обеду), потом они перешли в маленькую комнату за Большим Залом, ожидая, пока их пригласят на практику. Пока одни студенты заходили, оставшиеся, бормотали заклинания и практиковали движения палочки, случайно попадая кому-то в глаз или в спину.
Вот позвали Гермиону. Дрожа, она вышла с Энтони Гольдштейном, Грегори Гойлом и Дафн Гринграс. Студенты, которые уже прошли экзамен, выходили через другую дверь, поэтому Гарри и Рон не знали, справилась ли Гермиона.
— С ней все будет в порядке, помнишь, как она получила 120 % на одной из наших контрольных работ по Чарам? — успокаивал Гарри Рон.
Десять минут спустя, профессор Флитвик произнес:
— Паркинсон, Пэнси; Патил, Падма; Патил, Парвати; Поттер, Гарри.
— Удачи, — прошептал Рон. Гарри зашел в Большой Зал, так сильно сжимая палочку, что его рука затряслась.
— Поттер, профессор Тофти свободен, — пропищал Флитвик, стоя прямо около двери.
Он указал на, как показалось Гарри, самого старого и лысого экзаменатора, сидящего за маленьким столом в углу, недалеко от профессора Марчбланкс, которая уже почти закончила с Драко Малфоем.
— Поттер, не так ли? — спросил Профессор Тофти, сверяясь со своими записями и внимательно рассматривая Гарри сквозь пенсне, когда тот приблизился. — Тот самый Поттер?
Краем глаза Гарри увидел, как Малфой после последней фразы вскинулся и посмотрел на него, винный бокал Малфоя, парящий в воздухе, упал на пол и разбился. Гарри не сдержал усмешки, а Профессор Тофти ободряюще ему улыбнулся.
— Итак, — произнес он дрожащим старческим голосом, — не надо нервничать. Могу ли я попросить тебя взять эту чашку из-под яиц и заставить ее сделать несколько сальто?
В общем, Гарри думал, что он справился. Его Летающие Чары были намного лучше, чем у Малфоя, хотя он жалел, что напутал с заклинаниями Изменения Цвета и Роста, так что его крыса, вместо того, чтобы стать оранжевой, стала размером с барсука, пока Гарри не исправил свою ошибку. Он был рад, что Гермиона не была в Зале, и позже об этом не упоминал. Хотя Рону мог довериться — Рон превратил обеденную миску в гриб и не имел понятия, как это могло случиться.
У них не было времени на отдых и вечером — после ужина они направились прямиком в гостиную Гриффиндора и полностью погрузились в подготовку к Трансфигурациям, которые их ждали на следующий день. Гарри пошел спать с головой, гудящей от магических заклинаний и теорий.
Он забыл определение Направляющего Заклинания во время своего письменного экзамена на следующее утро, но думал, что практика будет намного хуже. По крайней мере, ему удалось заставить исчезнуть всю свою игуану, в то время как бедная Ханна Аботт полностью растерялась за другим столом и каким-то образом смогла превратить своего хорька в стаю фламинго, из-за чего экзамен был прерван на 10 минут, пока всех птиц не словили и не вынесли из Зала.
Экзамен по Травологии был в среду (кроме небольшого укуса Клыковой Герани, Гарри думал, что все прошло более-менее хорошо), а потом, в четверг, Защита от Темных Искусств. Тут впервые Гарри почувствовал, что точно сдал. Он без проблем справился со всеми письменными вопросами и был очень доволен, когда на практике смог сделать все контр заклинания прямо под носом у Умбридж, которая холодно смотрела на от двери Холла.
— О, браво! — воскликнул профессор Тофти, который опять был экзаменатором у Гарри, когда он продемонстрировал блестящее заклинание против Боггарта. — Очень, очень хорошо! Я думаю, это все, Поттер, если конечно…
Он наклонился немного вперед
— Я слышал от моего хорошего друга Тибериуса Оджена, что вы можете воспроизвести Патронус? Для дополнительных баллов…?
Гарри поднял палочку, смотря прямо на Умбридж и представляя, как ее выгонят.
— Экспекто патронум!
Его серебряный олень появился из конца палочки и проскакал весь Зал. Все экзаменаторы оглянулись, чтобы посмотреть на него, а когда он превратился в серебряный дым, Профессор Тофти захлопал с энтузиазмом своими старческими руками.
— Отлично! — сказал он. — Поттер, вы можете идти!
Когда Гарри проходил мимо Умбридж, их глаза встретились. Противная улыбка играла на ее широких губах, но его это не тревожило. Конечно, если он не ошибался (и он не собирался никому говорить, если все-таки да), то он только что заработал «Выдающийся» СОВ.
