лыжах с мамой и папой.
— Ну, сказать правду, лыжи не для меня, — ответила Гермиона. — Так что на рождество я приехала сюда. — В ее волос серебрился снег, а лицо порозовело от мороза. — Только не говори Рону. Я сказала ему, что кататься на лыжах — это супер, а то он долго смеялся. Мама с папой были немного разочарованы, но я им сказала, что все, кто серьезно готовится к экзаменам, остались в Хогвардсе готовится. Они хотят, чтоб у меня все получилось, они все поймут. Ну в общем, — радостно закончила она. — Пошли в твою спальню, мама Рона растопила там камин и приготовила сэндвичей.
Гарри спустился за ней на второй этаж. Войдя в комнату, он был искренне изумлен, увидев сидящих на кровати, дожидавшихся их Рона и Джинни.
— Я приехала Гранд-Улетом, — беззаботно сообщила Гермиона, стаскивая с себя жакет, прежде чем Гарри успел вставить хоть слово. — Первым делом, этим утром Думбльдор сообщил мне обо всем, что случилось, но мне пришлось дождаться официального окончания полугодия, чтобы приехать сюда. Умбридж позеленела от злости, когда узнала, что вы все скопом исчезли прямо у нее из под носа, несмотря на то, что Думбльдор сказал ей, что мистер Уизли в Святом Мунго и что он лично дал вам разрешение покинуть школу. Так…
Она уселась возле Джинни, и теперь две девочки и Рон уставились на Гарри.
— Как ты себя чувствуешь? — спросила Гермиона.
— Нормально, — сухо ответил Гарри.
— Не лги, Гарри, — нетерпеливо оборвала его Гермиона. — Рон и Джини сказали, что ты прячешься ото всех с тех пор, как вы вернулись из Святого Мунго.
— Так вот, что они говорят? Так значит? — сверкнул глазами на Рона с Джинни Гарри.
Рон уставился в пол, но Джинни вовсе не казалась смущенной.
— Ну, конечно же так! — воскликнула она. — И ты даже ни на кого из нас смотреть не хочешь!
— Это не я, а вы все на меня смотреть не хотите! — вспыхнул Гарри.
— Может вы оглядываетесь друг на друга, но никак не попадете в такт? — предположила Гермиона, иронически вздернув вверх уголки губ.
— Очень смешно, — отвернулся Гарри.
— Ох, давайте прекратим все эти недомолвки, — резко бросила Гермиона. — Слушай, остальные уже рассказали мне, все что ты подслушал прошлым вечером…
— Надо же? — Гарри засунув руки поглубже в карманы, уставился в окно на густо падающий снег. — Вы ведь все только и делаете, что треплетесь обо мне, так ведь? Ничего, к этому я тоже привыкну.
— Мы хотели бы потрепаться с тобой, Гарри, — произнесла Джинни. — Но ты ведь прячешься с тех пор, как мы вернулись…
— А я не хотел, чтобы со мной кто-нибудь говорил, — Гарри почувствовал нарастающее раздражение.
— А вот это немного глупо с твоей стороны, — вспыхнула Джинни. — Словно бы ты не знаешь, что никто из вас кроме меня не был подвластен Сам-Знаешь-Кому, а тебе я могу рассказать, какое это чувство.
Ее слова так сильно хлестнули по нему, что Гарри даже развернулся на месте.
— Я забыл, — ответил он.
— Счастливчик, — холодно заметила Джинни.
— Извини, я не это имел ввиду. Так… так, ты думаешь я был ему подвластен?
— Ну, ты помнишь все, что делал? — спросила Джинни. — Или есть огромные пробелы, когда ты не знал, чем занимался?
Гарри пораскинул мозгами.
— Нет.
— Ну, тогда Сам-Знаешь-Кто не владел тобой, — просто ответила Джинни. — Когда это со мной происходило, я не помнила, чем занималась много часов подряд. Я могла где-нибудь очнуться и понятия не иметь, как там оказалась.
Гарри с трудом отважился поверить ей, но в его сердце все еще пылал огонек злобы на самого себя.
— Тот сон, что приснился мне о змее и твоем папе….
— Гарри, у тебя и раньше бывали такие сны, — вставила Гермиона. — В прошлом году у тебя бывали вспышки осознания того, чем занимается Вольдеморт.
— Это было по-другому, — потряс головой Гарри. — Я был внутри змеи. Словно бы я сам был змеей… что, если Вольдеморт как-то перенес меня в Лондон…?
— Когда-нибудь, — сердито засопела Гермиона. — Вы наконец прочтете «Историю Хогвардса», и возможно, это напомнит вам, что нельзя аппарировать и дезаппарировать внутри Хогвардса. И Вольдеморт не смог бы заставить тебя вылететь из своей спальни, Гарри.
— Ты даже не покидал свою кровать, приятель, — произнес Рон. — Я видел, как ты метался во сне все те несколько минут, перед тем, как я разбудил тебя.
Гарри, размышляя, зашагал взад-вперед по комнате. Все, что они говорили не просто утешало, но имело определенный смысл… он взял с тарелки сэндвич и с жадностью запихал его в рот.
В конце-концов, я — не оружие, подумал Гарри. У него с души словно камень свалился, и он почувствовал такое облегчение, что от радости почти готов был тоненько запеть вместе с Сириусом, протопавшим мимо их двери к Конькуровой комнате: «Благослови тебя Господь, мой милый гипогрифф».
Да как ему вообще могла придти в голову мысль вернуться к Рождеству на Бирючиновую Аллею? Восторг Сириуса оттого что дом вновь полон народа, а особенно оттого, что Гарри вернулся к нему, оказался шуткой заразной. Сириус больше не был просто угрюмым домовладельцем, каким казался им летом. Теперь он, казалось, был полон решимости как можно больше получить удовольствия от общения со всеми, прежде чем те отбудут в Хогвардс, и он работал до изнеможения, украшая и убирая дом со всеми к рождеству, так что, когда они все отправились в сочельник по своим кроватям, родовое гнездо Сириуса было не узнать. Потускневшие канделябры теперь украшал не паутина, а гирлянды из падуба, перевитые золотыми и серебряными ленточками, волшебный снег мерцал сугробами на изношенных коврах, огромная ель, добытая Мунудунгусом, была украшена живыми фейками, и скрывала из вида генеалогическое древо Сириуса, и даже на засушенных головах домовых эльфов, прибитых на стене, красовались бороды и шапочки Санта- Клауса.
Проснувшись рождественским утром, Гарри обнаружил в ногах своей кровати целую гору подарков, и Рона, уже вскрывающего свою, ничуть не меньшую груду свертков и коробок.
— В этом году у нас хорошие трофеи, — сообщил он Гарри из-за облака упаковочной бумаги. — Спасибо за компас на метлу, он великолепен; и от Гермионы… она подарила мне планировщик домашних заданий….
Гарри перерыл кучу подарков пока не нашел один, подписанный Гермионой. Ему она тоже подарила книгу, напоминающую дневник. Каждый раз, когда ее открывали, та громко выдавала нечто вроде: «Сделай это сегодня, иначе завтра может быть уже поздно!»
Сириус и Люпин подарили Гарри сборник замечательных книжек, озаглавленных «Практическая Защитная магия и Ее Использование против Темных Сил» с изумительными разноцветными движущимися иллюстрациями злых чар и описывающих их противо-проклятий. Гарри нетерпеливо пролистал первый том, отметив про себя, что он окажется очень полезен на занятиях АД. Хагрид прислал меховой коричневый бумажник, у которого имелись зубы, что по идее было бы неплохой защитой от воров, если бы Гарри все же удалось положить туда деньги без риска остаться с откушенными пальцами. Подарком Тонкс была миниатюрная, но работающая модель Всполоха, наблюдая за полетом которой по комнате, Гарри пожалел, что в данный момент не имеет ее полноразмерный вариант. Рон подарил огромнейшую коробку Всевкусного Драже, от мистера и миссис Уизли он как обычно получил вязанный джемпер и пироги с начинкой, от Добби — катастрофически страшную картинку, у Гарри появилось подозрение, что эльф нарисовал его самого. Только он начал крутить ее в руках, поворачивая то так, то этак, чтобы найти ракурс в котором картинка выглядела бы получше, когда с громким треском, в ноги его кровати свалились Фрэд с Джорджем.
