конечно, это понимали. Так зачем вообще было его трогать?
Дамблдор поморщился.
— Я… сглупил. Жестокое искушение…
— Какое искушение?
Дамблдор не ответил.
— Чудо что вы вообще смогли сюда вернуться! — Снейп, похоже, был в ярости. — На этом кольце лежит невероятно сильное проклятие, нам остаётся надеяться только на то, что удастся его сдержать. Я пока что запер проклятие в одной руке…
Дамблдор поднял почерневшую, бесполезную руку и рассмотрел её с лицом человека, которому показали занятную антикварную вещицу.
— Ты отлично поработал, Северус. Как думаешь, сколько мне осталось?
Дамблдор говорил обычным тоном, как будто спрашивал, какая будет погода. Снейп, помедлив, ответил:
— Не знаю. Может, год. Такое заклятие навсегда не остановишь. В конце концов оно пойдёт дальше, такие проклятия со временем крепчают.
Дамблдор улыбнулся. Ему сообщили, что жить осталось меньше года, а его это как будто мало волновало или не волновало вообще.
— Мне повезло, очень повезло, что у меня есть ты, Северус.
— Если бы вы только позвали меня чуть раньше, возможно, я смог бы сделать больше, выиграть для вас больше времени! — яростно упрекнул его Снейп. Он посмотрел на разбитое кольцо и на меч. — Вы, что, думали, что, разбив кольцо, можно снять проклятие?
— Что-то вроде того… Бред, конечно… — ответил Дамблдор. Он с видимым усилием выпрямился в кресле. — Но, право же, это всё сильно упрощает.
Снейп выглядел совершенно озадаченным. Дамблдор улыбнулся.
— Я говорю о плане, который в отношении меня строит лорд Вольдеморт. Заставить бедного мальчика Малфоя меня убить.
Снейп уселся в кресло, которое так часто занимал Гарри, — по другую сторону стола от Дамбдлора. Гарри видел, что Снейп хотел бы сказать ещё что-то по поводу проклятой руки Дамблдора, но тот закрыл тему вежливым отказом обсуждать её дальше. Нахмурившись, Снейп сказал:
— Тёмный лорд не ждёт, что Драко это удастся. Это просто наказание за последние неудачи Люциуса. Медленная пытка для родителей Драко: им придётся смотреть, как он провалит задание и будет за это расплачиваться.
— В общем, смертный приговор мальчику так же обеспечен, как и мне, — сказал Дамблдор. — Ну а когда он потерпит неудачу, задание, надо полагать, естественным образом достанется тебе?
Наступило краткое молчание.
— Думаю, так Тёмный лорд и планирует.
— Лорд Вольдеморт предвидит, что в ближайшем будущем ему уже не понадобится шпион в Хогвартсе?
— Да, он считает, что скоро приберёт школу к рукам.
— И если он её действительно приберёт к рукам, — спокойно, как ни в чём ни бывало сказал Дамблдор, — обещаешь ли ты, что сделаешь всё возможное, чтобы защитить учеников в Хогвартсе?
Снейп напряжённо кивнул.
— Хорошо. Итак, главная твоя задача — узнать, что задумал Драко. Напуганный подросток опасен и для других, и для себя. Предложи ему помощь и наставничество — он должен согласиться, ты же ему нравишься…
— … уже гораздо меньше с тех пор как отец его впал в немилость. Драко винит в этом меня, думает, что я занял место Люциуса.
— И всё же попытайся. Я не так волнуюсь за себя, как за случайных жертв тех планов, которые могут у него родиться. В конечном итоге, разумеется, если мы хотим спасти его от гнева лорда Вольдеморта, мы можем сделать лишь одно.
Снейп приподнял брови и язвительно поинтересовался:
— Вы намерены позволить ему вас убить?
— Нет, конечно. Меня должен убить ты.
Наступила долгая тишина, то и дело нарушаемая лишь каким-то щёлканьем. Это феникс Фоукс клевал кусок ракушки.
— Мне сейчас это сделать? — полным иронии голосом спросил Снейп. — Или дать вам пару минут сочинить эпитафию?
— О нет, пока не надо, — улыбаясь, ответил Дамблдор. — Полагаю, когда наступит время, случай представится сам. Учитывая сегодняшние события, — он показал на свою усохшую руку, — можно быть уверенными, что это случится в течение года.
— Если вы не против умереть, — бросил Снейп, — почему бы не предоставить это Драко?
— Душа этого мальчика ещё не настолько искалечена, — ответил Дамблдор. — Не хочется рвать её из-за меня.
— А моя душа, Дамблдор? Как насчёт моей?
— Только тебе известно, повредит ли твоей душе помочь старику избежать боли и унижения, — сказал Дамблдор. Я прошу тебя, Северус, об этом огромном одолжении, потому что смерть ждёт меня так же наверняка, как последнее место в лиге ждёт «Плимутские Пушки». Признаюсь, я предпочёл бы быстрый и безболезненный уход затяжному и неприглядному, какой, например, ждёт меня, если в игру вступит Грейбек. Я слышал, Вольдеморт взял его в свои ряды? Или наша милая Беллактрикс — она любит погонять свою еду по тарелке.
Он говорил весело, но взгляд его голубых глаз пронзал Снейпа, как часто пронзал Гарри, будто он видел ту самую душу, о которой они говорили. Наконец Снейп снова коротко кивнул.
Дамблдор как будто остался доволен.
— Спасибо, Северус…
Кабинет исчез, и теперь Снейп с Дамблдором в сумерках прогуливались по пустынным окрестностям замка.
— Что вы там делаете с Поттером, когда по вечерам запираетесь вдвоём? — внезапно спросил Снейп.
У Дамблдора был усталый вид.
— А что? Ты же не собираешься ещё чаще оставлять его после уроков, Северус? Мальчик скоро будет больше времени проводить наказанным, чем на свободе.
— Он снова ведёт себя, как его отец…
— Возможно, так кажется, но в глубине души он намного больше похож на мать. Я провожу с Гарри время, потому что мне с ним надо кое-что обсудить, я должен передать ему кое-какую информацию, пока не поздно.
— Информацию, — повторил Снейп. — Вы ему доверяете… а мне нет.
— Дело не в доверии. Как нам обоим известно, времени у меня мало. Мне необходимо дать мальчику достаточно информации, чтобы он смог сделать то, что нужно.
— А почему мне нельзя знать эту информацию?
— Предпочитаю не ставить все свои секреты на одну карту, особенно если эта карта так много времени проводит в рукаве лорда Вольдеморта.
— Я делаю это по вашему же приказу!
— Да, и делаешь очень хорошо. Не думай, что я недооцениваю постоянную опасность, которой ты себя подвергаешь, Северус. Давать Вольдеморту будто бы ценную информацию, умалчивая о главном, я не доверил бы никому, кроме тебя.
— Но при этом вы поверяете гораздо больше мальчишке, не способному к окклюменции, посредственному волшебнику, у которого к тому же прямая связь с разумом лорда Вольдеморта!
— Вольдеморт боится этой связи, — ответил Дамблдор. — Не так давно он испробовал, что для него на самом деле значит иметь общий разум с Гарри. Это боль, какой он не знал никогда. Он не будет снова
