Гарри Поттер и Дары Смерти (перевод В. Сорокина)

— Ручками, — сказала Эрмиона.

— Классная мысль, — сказал Рон, закатив глаза, и продолжил исследование портьеры.

Они прочесывали каждый дюйм комнаты больше часа, но в конечном итоге были вынуждены признать, что медальона здесь нет.

К этому времени солнце уже взошло, и его свет ослеплял даже сквозь замызганные окна лестничной площадки.

— Ну, он может быть где-нибудь ещё в доме, — оживлённо сказала Эрмиона, когда они брели вниз по лестнице. В то время как Гарри и Рон впадали всё в большее уныние, она, казалось, становилась всё более решительной.

— Смог ли он уничтожить его или нет, он бы хотел спрятать его от Волдеморта, не так ли? Помните все те ужасные вещи, от которых нам пришлось избавляться, когда мы были тут прошлый раз? Часы, кидающиеся стрелками, и та старая мантия, которая пыталась задушить Рона. Регулюс мог их расставить, чтобы защитить тайник с медальоном, даже если мы тогда этого… этого…

Гарри и Рон уставились на неё. Она застыла с одной ногой в воздухе, с остолбенелым видом человека, которому только что Прочистили память, даже глаза её смотрели невесть куда.

— …не знали, — закончила она шепотом.

— Что-то не так? — спросил Рон.

— Там был медальон.

— Что? — хором сказали Рон и Гарри.

— В секретере в гостиной. Его было не открыть. И мы… мы…

У Гарри было такое чувство, словно сквозь его грудную клетку провалился кирпич и рухнул в желудок. Он вспомнил. Он даже держал эту штуку в руках, они передавали его друг другу, и каждый по очереди пытался его открыть. Его сунули в мешок для мусора, вместе с бородавочным порошком в табакерке, и с музыкальной шкатулкой, которая на всех наводила сон…

— Кричер спёр у нас кучу барахла, — сказал Гарри. Это был единственный шанс, единственная слабая надежда, остававшаяся им, и он собирался держаться за неё до последнего. — У него в буфете на кухне были его целые залежи. Пшли.

Он побежал вниз по лестнице, перепрыгивая через ступеньки, его друзья грохотали прямо за ним. Они производили столько шума, что, пробегая через прихожую, разбудили портрет матери Сириуса.

— Грязь! Грязнокровки! Отбросы! — неслось им вдогонку её верещание, пока они не влетели в полуподвальную кухню и не захлопнули за собой дверь. Гарри промчался через комнату, скользя притормозил у Кричерова буфета и рывком распахнул его дверцу. Там было гнездо из старых грязных одеял, в котором когда-то спал домовой эльф, но оно уже не сверкало от безделушек, стащенных Кричером. Всё, что осталось, это старая книга Истоки благородства: колдовская генеалогия. Не желая верить своим глазам, Гарри поднял одеяла и потряс их. Из них вывалилась дохлая мышь и уныло покатилась по полу. Рон застонал и упал на кухонный стул, Эрмиона закрыла глаза.

— Ещё не всё потеряно, — сказал Гарри и, повысив голос, позвал, — Кричер!

Громко треснуло, и домовой эльф, столь неохотно унаследованный Гарри от Сириуса, появился из ниоткуда перед холодным и пустым очагом: маленький, в половину человеческого роста, бледная кожа свисает складками, уши, похожие на уши летучей мыши, поросли белыми волосами. Он всё ещё носил ту грязную тряпку, в которой они в первый раз его встретили, и презрительный взгляд, который он бросил на Гарри, показал, что его отношение к смене хозяев изменилось не более, чем его одежда.

— Господин, — проквакал, словно лягушка-бык, Кричер и низко поклонился, бормоча в колени: — опять в старом доме моей Госпожи, и с ним Висли, изменник крови, и грязнокровка…

— Я запрещаю тебе называть кого бы то ни было предателем крови или грязнокровкой, — прорычал Гарри. Для него Кричер с его носом-пятачком и налитыми кровью глазами всё равно оставался бы особенно нелюбимым, даже если бы он не предавал Сириуса Волдеморту.

— Я задам тебе вопрос, — сказал Гарри; он смотрел сверху вниз на эльфа, и его сердце быстро билось, — и я приказываю тебе ответить на него правдиво. Понял?

— Да, Господин, — сказал Кричер, снова низко кланяясь. Гарри видел, что его губы беззвучно шевелятся, без сомнения проговаривая про себя оскорбления, которые ему было запрещено говорить вслух.

— Два года назад, — сказал Гарри, его сердце молотило в рёбра, — в гостиной наверху был большой золотой медальон. Мы его выкинули. Ты его вытаскивал обратно?

На мгновение повисла тишина, во время которой Кричер выпрямился, взглянул прямо Гарри в лицо, а затем сказал:

— Да.

— Где он сейчас? — с ликованием спросил Гарри; Рон и Эрмиона радостно переглянулись.

Кричер закрыл глаза, словно ему было невыносимо видеть, как они воспримут то, что он скажет.

— Пропал.

— Пропал? — повторил Гарри, восторг вытекал из него, — Как это — пропал?

Эльф задрожал, зашатался.

— Кричер, — яростно сказал Гарри, — я приказываю тебе…

— Мундунгус Флетчер, — проквакал эльф, по-прежнему не открывая глаз. — Мундунгус Флетчер украл всё это, фотографии мисс Беллы и мисс Цисси, перчатки моей Госпожи, Орден Мерлина первой степени, бокалы с фамильным гербом, и… и…

Кричер глотал воздух, его ввалившаяся грудь быстро поднималась и опадала; потом он открыл глаза и издал леденящий кровь вопль.

— …и медальон, медальон юного господина Регулюса. Кричер сделал всё неправильно, Кричер не выполнил приказ!

Гарри среагировал инстинктивно: как только Кричер рванулся к стоящей в камине кочерге, он бросился на эльфа, прижимая его к полу. Крик Эрмионы смешался с воплем Кричера, но громче их обоих заорал Гарри:

— Кричер, я приказываю тебе не двигаться!

Он почувствовал, что эльф застыл, и отпустил его. Кричер лежал на холодном каменном полу, слёзы текли из его опухших глаз.

— Гарри, разреши ему подняться! — прошептала Эрмиона.

— Чтобы он смог избить себя кочергой? — фыркнул Гарри, вставая на колени рядом с эльфом. — Не думаю, что стоит это делать. Ладно, Кричер, я хочу правды: откуда ты знаешь, что медальон унёс Мундугнус Флетчер?

— Кричер видел его! — задыхался эльф, а слёзы текли по его пятачку прямо в рот, полный сероватых зубов. — Кричер видел, как он вылезал из буфета, где живёт Кричер, с руками, полными сокровищ Кричера. Кричер сказал подлому вору остановиться, но Мундугнус Флетчер рассмеялся и у-убежал…

— Ты назвал его «медальоном юного господина Регулюса», — сказал Гарри. — Почему? Откуда медальон появился? Как с этим связан Регулюс? Кричер, сядь и расскажи мне всё, что ты знаешь о медальоне, и всё о том, как с ним связан Регулюс!

Эльф сел, свернулся комочком, сунул мокрое лицо между колен и начал качаться вперёд-назад. Когда он заговорил, его голос был приглушён, но вполне отчетлив в тихой, гулкой кухне.

— Молодой господин Сириус убежал, и хорошо, что мы от него избавились, потому что он был плохим мальчиком, и разбил сердце моей Госпожи своим неправедным поведением. Но юный господин Регулюс вёл себя хорошо, он знал, что пристало роду Блэков и достоинству чистой крови. Годами он говорил о Тёмном Лорде, что собирался вывести волшебников из подполья, чтобы они правили Магглами и Магглорождёнными… и когда ему исполнилось шестнадцать, юный господин Регулюс пришёл к Тёмному Лорду. Такой гордый, такой гордый, так рад служить…

И однажды, спустя год после того, юный господин Регулюс спустился в кухню, увидеть Кричера. Юный