Гарри Поттер и Дары Смерти (перевод В. Сорокина)

Гарри оглянулся на друзей, сейчас — просто два силуэта во тьме. Он увидел, как Эрмиона нацелила палочку ему в лицо, полагая, что целит в дверь; звонко грохнуло, полыхнуло белым огнём, и Гарри согнулся от боли, неспособный что-либо видеть. Он почувствовал, как лицо быстро опухает у него под пальцами, и как вокруг тяжело затопали.

— Подымайся, глиста.

Неизвестно чьи руки грубо подняли Гарри с земли; прежде чем он успел пошевелиться, кто-то обшарил его карманы и вытащил терновую палочку. Гарри вцепился в своё невыносимо горящее лицо, казавшееся на ощупь неузнаваемым, раздутым, опухшим, с натянутой кожей, словно у него была жуткая аллергия на что-то. Его глаза сжало в щёлочки, которыми он еле видел; когда его вышвырнули из палатки, его очки свалились, и всё, что он мог различить, это размытые очертания четверых или пятерых человек, выволакивающих Рона и Эрмиону.

— Не — трожь — её! — заорал Рон. Послышались — их ни с чем не спутаешь — звуки ударов кулаком о тело; Рон застонал от боли, а Эрмиона завизжала: — Нет! Оставьте его, оставьте!

— Твоему ухажёру ещё не так достанется, если он в моём списке, — сказал до ужаса знакомый, хриплый и отрывистый голос. — Славная девчонка… лакомый кусочек… шкурка гладкая, просто прелесть…

У Гарри в животе всё перевернулось. Он узнал его, Фенрира Бирюка, оборотня, нанятого ради его свирепости, за дозволение носить одежду Пожирателя Смерти.

— Обыскать палатку! — сказал кто-то.

Гарри швырнули лицом на землю. Глухой удар рассказал ему, что Рона уложили рядом. Были слышны шаги и треск: обыскивавшие палатку расшвыривали стулья.

— Ну, а теперь посмотрим, кто нам попался, — послышался над головой злорадный голос Бирюка, и Гарри перевернули на спину. В лицо ему ударил луч света от палочки, и Бирюк рассмеялся.

— Этого отмыть — масляного эля надо. Что это с тобой, уродина?

Гарри не стал сразу отвечать.

— Я спрашиваю, — повторил Бирюк, и Гарри получил такой удар в живот, что от боли согнулся пополам, — что это с тобой?

— Ошеломили, — пробормотал Гарри, — меня Ошеломили.

— Да, похоже, — сказал второй голос.

— Как фамилия? — рыкнул Бирюк.

— Дадли, — сказал Гарри.

— А имя?

— Э… Вернон. Вернон Дадли.

— Поищи в списке, Скабиор, — сказал Бирюк, и Гарри услышал, как он шагнул в сторону, поглядеть на Рона. — А ты, рыжий, что скажешь?

— Стэн Шанпайк, — сказал Рон.

— Чёрта лысого ты Шанпайк, — сказал тот, кого назвали Скабиором. — Мы знаем Стэна, он как-то на нас работал.

Опять послышался звук удара.

— Я Б-барди, — сказал Рон, и Гарри понял, что у него рот полон крови. — Барди Висли.

— Висли? — прохрипел Бирюк. — Значит, если ты и не грязнокровка, всё равно родня предателям крови. Ну и, наконец, твоя симпатичная подруженька… — от его смакующего тона Гарри пробрала дрожь.

— Полегче, Бирюк, — сказал Скабиор сквозь ржание своих спутников.

— О, я не собираюсь кусать её прямо счас. Посмотрим, не вспомнит ли она своё имя побыстрее этого Барни. Кто ты, девица?

— Пенелопа Клируотер, — ответила Эрмиона испуганным, но уверенным голосом.

— Твой статус крови?

— Полукровка, — сказала Эрмиона.

— Это легко проверить, — сказал Скабиор. — Но все они по годам вроде школьники…

— Бхосили хколу, — сказал Рон.

— Бросили, значит, рыжий? — сказал Скабиор. — И отправились на прогулку с ночёвкой? И решили, просто для смеха, назвать Тёмного Лорда по имени?

— Не для хмеха, — сказал Рон. — Хлучайно.

— Случайно? — кругом заржали ещё громче.

— Знаешь, кто зовёт Тёмного Лорда по имени, Висли? — прорычал Бирюк. — Орден Феникса. Тебе это что-нибудь говорит?

— Ыет.

— Ну, они не показывают должного уважения Тёмному Лорду, поэтому его имя и сделано Табу. Так кое-кого из Ордена вычислили. Ну, посмотрим. Свяжите их вместе с теми двумя.

Кто- то ухватил Гарри за волосы, отволок его в сторону, заставил сесть, и начал привязывать спина к спине ещё с кем-то. Гарри был по-прежнему полуслепым, еле видел своими заплывшими глазами. Когда, наконец, связывавший его человек отошёл в сторону, Гарри шёпотом спросил у других пленных:

— Ни у кого не осталось палочки?

— Нет, — ответили Рон и Эрмиона, справа и слева от него.

— Это я виноват. Назвал его имя. Простите…

— Гарри?

Это спросил сзади новый, но тоже знакомый голос, и тот, кому он принадлежал, был привязан слева от Эрмионы.

— Дин?

— Это ты? Если они обнаружат, кого поймали…! Это Ловилы, они выслеживают бродяг, за награду…

— Неплохой улов за ночку, — послышался голос Бирюка, когда рядом с Гарри протопала пара подкованных сапог, а из палатки опять донёсся треск. — Грязнокровка, беглый гоблин, и эти вот бродяги. Ты проверил их имена по списку, эй, Скабиор? — проревел Бирюк.

— Ну да. Нету там, Бирюк, Вернона Дадли.

— Интересно, — сказал Бирюк. — Интересненько.

Он присел на корточки рядом с Гарри, и тому стало видно, сквозь узенькие щёлочки между распухшими веками, лицо под грязными серыми патлами и усами, неровные тёмные зубы и болячки в уголках губ. От Бирюка воняло так же, как на вершине башни, где погиб Дамблдор: грязью, потом и кровью.

— Так, значит, ты не в розыске, а, Вернон? Или ты в списке, но под другим именем? Ты в Хогвартсе где учился?

— В Слитерине, — автоматически ответил Гарри.

— Занятно, как всем им кажется, будто именно это мы хотим услышать, — ехидно протянул Скабиор из темноты. — Но никто не смог нам сказать, где их гостиная.

— В подземелье, — отчётливо сказал Гарри. — Входят туда сквозь стену. Там полно черепов и всякого такого, и она под озером, отчёго свет там зелёный.

Последовала короткая пауза.

— Ну, ну, похоже, мы в самом деле словили маленького слитеринца, — сказал Скабиор. — Это говорит в твою пользу, Вернон, среди слитеринцев грязнокровок не густо. У тебя отец кто?

— В Министерстве работает, — соврал Гарри. Он понимал, что его выдумка не выдержит малейшей проверки, но, с другой стороны, как только его лицо вернётся к нормальному состоянию, его игра всё равно будет проиграна. — В Департамента магических происшествий и катастроф.

— Знаешь что, Бирюк, — сказал Скабиор, — вроде там точно есть Дадли.

У Гарри дыхание перехватило: неужели удача, чистая удача, поможет им всем выкарабкаться?

— Ну, ну, — произнёс Бирюк; в его грубом голосе Гарри услышал нотку неуверенности, и понял, что Бирюк гадает, не в самом ли деле его угораздило скрутить сына чиновника из Министерства. Сердце Гарри стучало о верёвки, которыми он был окручен по рёбрам, и он бы не удивился, если бы Бирюк это заметил. —