художественную артель, некоторые члены которой, как известно, вошли впоследствии в товарищество передвижных художественных выставок'[1647].
Картина 'Праздник Рождества в Мертвом доме' хранилась долгие годы в Ленинградском музее Революции. В 1955 г. она была обнаружена Т. Г. Динесман и передана в Московский музей Ф. М. Достоевского.
III. Достоевский в документах III отделения Долгие годы после каторги и ссылки петрашевцы находились под тайным наблюдением правительства[1648]. Достоевского не спасло и офицерское звание, полученное им в Семипалатинске. В это время надзор над ним производился двумя ведомствами: военным и гражданским. Гражданский надзор особенно усилился, когда Достоевскому было разрешено 'иметь жительство в Петербурге'. В 1860-е годы III Отделением 'о литераторе Достоевском' заводились дела и тогда, когда он покидал Россию. Унизительность своего поднадзорного положения писатель более всего ощущал каждый раз при обращении в полицию с просьбой о разрешении выезда из столицы. Впервые он обратился с подобной просьбой в мае 1862 г. Переписка Достоевского по этому делу, по справкам Министерства внутренних дел, была 'утрачена во время пожара, бывшего в здании Министерства'[1649].
Но о первой поездке Достоевского за границу в архиве III Отделения сохранились документы, свидетельствующие о том, что и вдали от России он не оставался свободным от надзора. По донесениям агентов, следивших за домом Герцена в Лондоне, Достоевский 'свел там дружбу с изгнанником Герценом и Бакуниным'[1650]. На основании этих донесений имя его было внесено в список 'лиц, заподозренных в сношениях с изгнанником Герценом', причем Достоевский был отнесен шефом жандармов В. А. Долгоруковым к категории тех лиц, которые посещали Герцена не из простого любопытства, а участвовали 'более или менее в преступных его намерениях' [1651]. Как известно, Герцен, получивший через польских корреспондентов этот 'лист имен <…> которых по возвращении будут задерживать' [1652], опубликовал его в 'Колоколе'[1653]. Но об аресте Достоевского (как обычно отмечали биографы) в делах III Отделения документов не оказалось! Было 'предложено при возвращении его из-за границы осмотреть его бумаги и книги', 'в случае открытия <…> запрещенных книг, газет или подозрительных писем немедленно отобрать оные и препроводить в III Отделение'[1654] .
Достоевский еще находился за границей, когда, следуя этому приказу, разосланному всем таможням, петербургская таможня 13 июня 1862 г. перехватила пакет, адресованный неизвестным лицом в журнал 'Время' М. М. Достоевскому 'для передачи писателю Ф. М. Достоевскому'. 16 июня в III Отделение был вызван М. М. Достоевский, при котором и был вскрыт пакет с рукописью 'Дело земского ярыжки с приписью'. Он объяснил, что рукопись могла быть прислана ему для публикации в журнале 'Время' не известным ему чиновником Загребаевым, от которого он недавно получил письмо с просьбой напечатать эту рукопись, 'сколько можно судить по слогу этого письма, я не думаю, что рукопись эта могла быть напечатана'. Показать письмо чиновника М. М. Достоевский отказался, сказав, что затерял его. Рукопись (279 страниц) осталась в III Отделении[1655]. Она находится в деле 'О революционном духе народа в России и о распространении по сему случаю возмутительных воззваний, ч. 82, о литераторе Федоре Достоевском'.
Как известно, под № 230 в III Отделении были заведены дела специальной следственной комиссии, созданной в июне 1862 г. (одновременно с комиссией, выявлявшей участников пожаров) для расследования источников и путей распространения прокламаций и других революционных изданий. Братья Достоевские были известны этой комиссии еще в июне 1862 г. в связи с непропущенными цензурой статьями о пожарах (ч. 2 и 10).
Когда через год, в 1863 г., Достоевский вновь обратился в III Отделение с просьбой о выдаче ему заграничного паспорта, чиновники не могли разобраться:
'который это Достоевский? — тот ли, который был сослан по делу Петрашевского, или бывший издатель газеты 'Время'?'
При наведении справок было дано 'уточнение': 'Федор Достоевский, причастный к делу Петрашевского', и замечено, что из всех лиц, 'осужденных по делу Петрашевского, кроме Достоевского, был увольняем за границу для сопровождения больной жены прапорщик Европеус'[1656] . С просьбами о выдаче ему заграничного паспорта 'для поправления расстроенного здоровья' Достоевский должен был обращаться к петербургскому генерал-губернатору.
В 1860-е годы эту должность исполнял А. А. Суворов, известный в кругах революционно настроенной интеллигенции как человек, способствовавший облегчению судьбы М. Л. Михайлова и других участников революционного движения. 'Отстоял Суворов', — писал о нем в письмах к друзьям Герцен, рассказывая о действиях петербургского генерал-губернатора в дни студенческих волнений[1657]. Суворов же предупредил Достоевского, уверенного в возвращении ему всех гражданских прав после освобождения из острога, что он находится под надзором полиции[1658]. Доклады Суворова о просьбе Достоевского по поводу отъезда за границу написаны с сочувствием к 'самому отчаянному и безвыходному положению писателя', 'страдающего припадками падучей болезни'. И возможно, не без содействия Суворова Достоевский получал заграничные паспорта в 1862, 1863, 1864 (в то лето, имея разрешение, не выехал за границу в связи с болезнью брата) и в 1865 гг. Такое разрешение было выдано ему и в 1867 г. Петербургский градоначальник Ф. Ф. Трепов, 'испрашивая разрешение' для выезда Достоевского за границу, писал шефу жандармов Н. В. Мезенцеву: 'Достоевский, находясь в 1859 г. под секретным полицейским надзором в течение 5 лет по болезненному своему состоянию ежегодно получал заграничные паспорта по сношению бывшего военного генерал-губернатора с 111 Отделением собственной его величества канцелярии, имея в виду, что Достоевский и ныне ходатайствует о дозволении отправиться за границу по случаю одержащей его падучей болезни, удостоверенной врачами и служившей и прежде основанием к вышесказанным разрешениям, а равно и то, что во все время нахождения его под надзором полиции он оказывался поведения одобрительного, он, генерал-адъютант Трепов, не встречает со своей стороны никакого препятствия к удовлетворению сего ходатайства'.
Интересна переписка чиновников III Отделения на этом письме:
'Кто он такой?' — спрашивает адресат Трепова (очевидно Мезенцев).
'Автор 'Мертвого дома' и других литературных произведений'.
'Достоевский был уже дважды увольняем за границу по высочайшему разрешению, полагалось бы, что и в настоящем случае к увольнению его нет препятствий'[1659].
В апреле 1867 г. Достоевский с женой выехал за границу, Петербургская полиция потеряла его из виду. На запрос обер-полицеймейстера, 'куда именно и на какой срок' выехал поручик Достоевский, иностранное отделение петербургской полиции отвечало: 'В заграничных паспортах не означается, куда именно в чужие края отправляются предъявители оных'[1660].
Однако несколько месяцев спустя в Петербурге уже стало известно, где находится Достоевский.
Среди агентурных донесений, поступавших в III Отделение из-за границы, в ноябре 1867 г. появилось сообщение:
'В числе экзальтированных русских, находящихся в Женеве, агент называет Достоевского, который очень дружен с Огаревым'[1661] .
