Владимир Дмитриевич Гайдук говорил мне: 'Старпом, воспитывай молодежь – зачем нам это ружье, если оно не стреляет?'.
Никакая сверхновейшая техника никому ненужна, если не откроется крышка ТА, торпеда не выйдет из него и не поразит цель.
Экипаж един, все работаем на торпеду! Торпеда-самый мстительный вид морского оружия! В нее вложена воля командира, его искусство, душа экипажа и его мастерство.
Благодаря высоким скоростным и маневренным характеристикам нашей АПЛ мы не боялись прорывать и корабельное боевое охранение.
Пока командир корабля охранения соображал, что же на него 'летит' – а в первые минуты он мог только сообразить, что мчится на него торпеда, со всеми вытекающими отсюда последствиями (надо уклоняться) – мы были уже у цели. Выходить из такого боя, конечно, было уже гораздо сложнее – наверху не дураки, но главная задача выполнялась.
Ну, а подводник, находясь в море неделями, месяцами, годами, всегда готов и к смерти, и к бессмертной славе, ибо за ним стоит вся Отчизна.
К сожалению, об этом мало кто знает, кроме самих подводников…
Уникальность АПЛ пр.705 (705К) заключалась и в системном комплексно-автоматизированном управлении кораблем. Оно действительно стало революционным в практике подводного кораблестроения. Для этого была впервые создана БИУС.
БИУС (на нашем языке он был мужского рода) работал, в общем-то, как часы. Не возмущайтесь, мои боевые товарищи, инженеры-вычислители – конечно же, только совместно с вами. Отказов хватало. Но не было случаев в моей командирской практике, чтобы с боевой службы мы приходили с красным табло 'БИУС не работает', и не помню такого, когда возвращались из обычных походов.
БИУС отрабатывал информацию всего автоматизированного электронно-навигационного, радиоэлектронного и гидроакустического вооружения, управлял стрельбой всеми видами оружия (кроме стрелкового) и мог управлять любым маневрированием ПЛ, в т.ч. и в вертикальной плоскости, с автоматической записью параметров кораблевождения и стрельбы.
Правда, управлением по курсу и глубине, кроме как на испытаниях, мы не занимались, быстрее было и надежнее – с пульта управления движением ПЛ, но, тем не менее…
В принципе (и по задумке) АПЛ можно было управлять одной боевой сменой в 5 человек (как показано на рис. в альманахе 'Тайфун'), но на практике это не получалось и из-за конструкторских и заводских недостатков некоторых систем и механизмов, а также из-за консервативного мышления отдельных моряков, в т.ч. и наших экипажей.
Достаточно сказать про такие задачи БИУС как плавание по фарватеру военных кораблей (ФВК), отдельные задачи определения места астрономическим способом, радиолокации, прорыва (уклонения) ПЛО и т.д., которые решались ручным или полуавтоматическим способом быстрее. Но в целом это направление правильное и перспективное, особенно при современной математике и элементной базе.
Недостатки же комплексно-автоматизированного управления ПЛ мы компенсировали организацией службы. Таким образом, боевую смену, где сами, а где по требованию вышестоящего командования, мы увеличили до 8 человек. Особенно важно было введение в состав вахты вахтенного техника-специалиста из мичманов БЧ-5 с задачей осмотра всех отсеков ПЛ (в первоначальном штате этих мичманов вообще не было).
Впоследствии это сыграло значительную роль в эксплуатации и предотвращении аварийности матчасти, ведущей к пожарам, поступлению воды и пара в отсеки (самых худших вариантов), о чем будет сказано ниже.
Впервые в отечественном кораблестроении на АПЛ пр.705 (705К) применили пневмогидравлические ТА и всплывающую рубку. Благодаря таким ТА стрелять можно было с любой глубины погружения и всеми видами оружия (того времени) на большой скорости. Если и были какие-то ограничения, то лишь из-за прочности отдельных видов оружия. Это было важное тактическое преимущество.
Всплывающая рубка обеспечивала спасение всего экипажа в случае крайней необходимости.
Титан (титановые сплавы), из которого была построена АПЛ, – металл века. Главное его свойство – он не поддается никаким видам коррозии, что очень важно для объектов, находящихся в морской воде, а корпус ПЛ практически не обрастает. Это хорошо с точки зрения содержания корабля. Любой механизм, крепеж из другого материала начинал ржаветь даже под толстым слоем краски, и это позволяло быстро принимать меры по восстановлению матчасти. В лодке из титана даже воздух другой, особенный, и одежда не пахнет 'железом', как на любом корабле.
Комплексная автоматизация корабля привела также к уникальному размещению ГКП и всего экипажа.
Не было необходимости личному составу нести вахту и жить в других отсеках, поскольку пульты управления техническими средствами всех БЧ находились на ГКП, а жилые каюты – 'этажом ниже'.
Впервые конструктивно-технические средства управлялись с пульта, местного поста, вручную. Впервые была создана система герметизации центрального отсека – отсека живучести – единственная до сих пор, управляемая с пульта управления общекорабельными системами (ОКС).
На практике это выглядело так. Командир (старпом) видел всю свою вахту и каждому мог что-то говорить, командовать – одним словом, управлять, с одной стороны; с другой – он мог лично убедиться в наличии любого аварийного сигнала и быстро принять решение. В борьбе за живучесть корабля это была неоценимая возможность.
Вспоминается такой случай. Лодка была 'введенной', т.е. готовой к выходу в море, но выход был отложен из-за сильного зимнего шторма, который ощущался даже в нашей губе (фьорде). Часа в два ночи решил еще раз оценить погоду, перекурить наверху, а при таком решении ГКП не обойдешь. Поднявшись на него, взглянул на пульт ОКС. На табло 'висел' красный сигнал 'Превышение температуры свыше 60°' в реакторном отсеке.
– Сигнализатор неисправен? – спокойно спрашиваю вахтенного инженер-механика, командира дивизиона живучести В.Н.Леваднюка.
– Нет, исправен.
– Так что же молчишь? Аварийная тревога! – командую вахтенному офицеру.
– Только что выпал сигнал, товарищ командир!
– У тебя выпал, а я увидел. Потом с тобой разберемся…
И в это же время идет доклад из реакторного отсека: 'Большое поступление пара в 4-й отсек!'
Перегретый пар невидим, и 'варит' человека в секунды. Сам схватился за гарнитуру связи оператора пульта движения:
– Володя, откуда докладываешь?
– Из пятого, как учили!
– Где матрос?
– Рядом со мной!
От сердца отлегло, люди невредимы. Все правильно сделал техник ПТУ мичман В.И.Бирюков, как отрабатывали на корабельных боевых учениях по борьбе за живучесть. Случилась тяжелая аварийная ситуация, пожар, большой пар – покинь отсек, загерметизируй его и жди дальнейших указаний. Главное- жизнь людей! А на ГКП разберутся в конкретной ситуации и примут меры.
Конструкция АПЛ позволяла принимать такое решение. Но сколько понадобилось труда и усилий, чтобы доказать вышестоящему командованию и штабу такую организацию борьбы за живучесть, вразрез с руководящими документами, когда мы пришли в базу после постройки.
Это тоже была революционная идеология в организации борьбы за живучесть корабля. Будучи старпомом, сколько 'шишек' и 'зуботычин' получили мы с командиром БЧ-5 Николаем Григорьевичем Якименко и, естественно, с нашим уважаемым командиром Владимиром Дмитриевичем Гайдуком, прежде чем доказали, что на 'автоматах', в необитаемых отсеках, надо действовать только тчк. Сколько жизней
