– Знаю! – почти огрызнулась рыжая. Похоже, я всё равно активно ей не нравилась. Ну да ладно, не очень-то и хотелось.
– Кажется, вы пытаетесь намекнуть на нечто предосудительное? – поинтересовался Ретлиш заметно повышенным тоном.
– Я никогда ни на что не намекаю. Я просто говорю, что думаю, а выискивать в моих словах тайный смысл предоставляю другим.
Коршун покачал головой, Тигги улыбнулся. Уголёк и замдекана дружно нахмурились.
– Поскольку с намёками, нюансами и полутонами у вас, по собственному признанию, туго, я спрошу прямо, магистр, – сказал Ретлиш. Его магический потенциал пришёл в движение, готовясь принять форму заклинания. – Кажется, вы полагаете, что объективность комиссии, оценивающей ступень овладения силой и качество магистерской работы Уголька, находится в некоторой… зависимости от её… связи со мной?
– Откуда мне знать? – ответила я довольно равнодушно, пригубляя вино. – Я той работы в глаза не видала, да и в магии огня мало что понимаю. Просто вы ведёте себя так, словно зависимость есть. С чего бы, интересно?
Коршун поперхнулся. Рыжая открыла рот… закрыла. Снова открыла…
Вино в моём стакане мгновенно превратилось в уксус. Разумеется, не без помощи Ретлиша. Алхимиком он всё-таки был отличным, я вряд ли смогла бы парировать запущенную им трансмутацию. Да, в общем, и не пыталась. Я просто молча вылила трансмутированное вино на стол, одновременно налагая на него одну из форм Оживления.
Лужа уксуса превратилась в безмозглую желеобразную тварь, которая полилась-покатилась в сторону Столпника. Явно не для рукопожатия, разумеется. Столешница на пути твари темнела, словно по дереву провели раскалённым железом.
Ответное заклинание превратило желейную тварь в кусок грязно-зелёного льда.
Я щёлкнула пальцами, и лёд рассыпался горкой кристалликов, которые зашевелились, скрипя гранями, и шустро собрались в шарик со множеством иголок. Разумеется, шарик немедленно покатился к Ретлишу.
Замдекана снова воспользовался алхимическим преобразованием, добавив к нему каскад форм Подчинения. Игольчатый шарик истаял, а там и стремительно, за пару секунд, испарился, образовав плотный сгусток едкого тумана объёмом примерно с ведро. Под действием каскада Подчинения туман стремительно отрастил десятка два коротких щупалец и поплыл ко мне, угрожающе ими шевеля.
Дожидаться, пока эта гадость доберётся до меня, явно не стоило. Да и само противостояние мне надоело. Мой ответный удар заставил капли тумана слиться в одну большую каплю. Одним резким приказом, усиленным браслетами-накопителями, я вбила непокорную каплю в свой стакан, после чего медные края стакана, скрипнув, сложились в звездообразную фигуру с девятью лучами. Мгновенный выплеск силы сплавил края в монолит, поймав таким образом хищную каплю в ловушку без входов и выходов.
– Эй! – крикнула я, обернувшись в сторону кухни. – Дайте мне новый стакан!
– И кувшин того же урожая! – добавил Тигги.
– Неплохо, магистр, – процедил Ретлиш сквозь зубы. – Неплохо. Чувствуются и фантазия, и школа, и стиль. Но неужели вы думаете, что на этом всё закончится?
– А это уже от вас зависит, – ответила я. – Если вы по-прежнему полагаете себя оскорблённой стороной, развлечение можно продолжить.
Коршун приподнял правую бровь:
– Так для вас это было просто развлечением?
– А для вас – нет?
– Дело не в отношении зрителей, а в отношении участников.
– Что вы имеете в виду?
Коршун только головой покачал. Но я знала, о чём он промолчал.
Да и все остальные, не исключая Тигги, отлично это знали.
Пусть без формальностей, обычно сопутствующих таким состязаниям, но я только что провела с многоуважаемым Столпником магическую дуэль по форме 'борьба за предмет'. И в этой дуэли держалась с ним практически на равных… пока не поставила жирную точку, воспользовавшись превосходством в объёме доступной энергии. Если оглядываться на те самые формальности, мне можно (и нужно) было засчитать проигрыш: я ведь не переподчинила туман себе, как Ретлиш поступил с моим колючим шариком, а просто втиснула 'живой' туман в подготовленную ловушку. Но дуэль-то у нас была без формальностей, вдобавок я объявила инцидент развлечением, так что…
Так что Столпник получил чувствительный щелчок по носу. Чего я, собственно говоря, и добивалась.
Месть сладка.
6
Дуэль отличается от вульгарной потасовки количеством правил. И ничем более.
Не знаю, что бы предпринял проф Ретлиш (и предпринял ли вообще что бы то ни было), но тут в двери 'Гривы льва' ворвался парень с шевелюрой того же огненного оттенка, что и у Уголька. Родственник, по всей видимости.
– Семнадцать из двадцати! – заорал он, едва увидев её. – Пляши и пой, магистр!
Здесь надо заметить, что высокая комиссия по подтверждению магистерской ступени обычно состоит из пяти магов. По традиции эта пятёрка состоит из землевика, водника, воздушника и огневика плюс специалиста в той области, к которой относится магистерская работа: алхимика, целителя, менталиста и так далее. Если соискатель – стихийный маг, пятым чаще всего становится один из мастеров светлой магии. Баллы начисляются отдельно за практическую и за теоретическую часть; при этом каждый член комиссии может сказать: 'хорошо', 'посредственно' или 'плохо'. Максимальное число баллов при такой системе, как нетрудно подсчитать, равно двадцати. Проходной балл – двенадцать, но набравший 12 баллов магистр третьей ступени имеет крайне мало шансов дорасти до второй ступени. Перспективны лишь те маги, для кого комиссия расщедрилась на 15 и более, а все 20 баллов за время существования факультета общей магии Белого университета получило не то трое, не то четверо соискателей.
Кстати, когда я подтверждала третью ступень, пятым в комиссии был не некромант. Пятым был… вот именно, светлый. И по итогам голосования я получила 13 баллов. Ещё одно (совершенно лишнее, на мой взгляд) доказательство того, насколько у нас 'любят' некромантов.
А как я подтверждала вторую, вообще вспоминать не хочется.
Тем временем рыжий парень сообразил, что на принесённую им новость реагируют малость не так, как он рассчитывал. Переводя взгляд с одной физиономии на другую и в итоге остановив его на моей персоне, он спросил:
– Где покойник?
Вместо ответа я бросила ему свой стакан – тот самый, запаянный. Рыжий машинально поймал его и вздрогнул, когда стакан в его руках завибрировал с новой силой. Заключённая внутри субстанция, пропитанная магией, не оставляла попыток освободиться.
– Ты пропустил ещё тот… аттракцион, Плюшка, – с улыбкой сообщил Коршун. – Позволь представить: Илина, магистр магии земли. То, что ты сейчас держишь, – её работа.
Тут наконец объявился половой с кувшином, заказанным Тигги, и новым стаканом для меня. Каковой
