'ПОНЯТО И ПРИНЯТО. ХОРОШЕГО БАЛАНСА, СТАРШИЕ'.
– Короткого разбега и лёгкого взлёта, странница.
Ментальный грохот и тяжесть жутковатого присутствия сменился вполне обычным, доступным слуху стуком. Это кости дракона падали (а точнее, опускались) на дно кофра – одна за другой, в строгом порядке.
– Чтоб. Меня. Сожгло, – с расстановкой сказал Стилет.
Клин поднялся. Поглядел на груду костей в кофре, увенчанную шипастым черепом, перевёл взгляд на тело Эйрас. Словно ждавшая именно этого взгляда, Игла снова слабо завозилась, извиваясь недодавленным червём.
– Доброго пути вам, люди, – сказал часть Сехем-ру. Остальные части тем временем, за исключением части Олшис, уходили кто куда. Клин покачал головой: семь эйлони в одном месте! Поначалу он и не заметил, что их снова прибавилось, а ведь это, считай, огромная толпа! – Исполняйте законы Антарда, присматривайте за вашей спутницей. Всё будет хорошо. Тогда.
Договорив, часть Сехем-ру и часть Олшис тоже пошли прочь. Насколько понял Клин, обратно к границе Антарда, где эйлони держали свои дозоры.
'/*.,/.!'
Синхронно вздрогнув, некромант и вольный охотник посмотрели на шевелящуюся Эйрас, а потом друг на друга.
– Кажется, она хочет вернуться в повозку?
– Пожалуй, тебе кажется правильно, ученик. Помоги мне.
Совместными усилиями они подняли тело в насквозь промокшей одежде и положили выше границы песка, на заросший травой склон. Снова переглянулись. Клин пробормотал:
– У неё, по-моему, нет запасной одежды…
'.*./!'
– …но ей на это наплевать. Может, завернуть в одеяло?
'!*/.!!'
– Оставить, как есть? Но… ну да, простуда по сравнению с былым потопом тьмы – это не угроза, а чих кошачий.
– Похоже, ты неплохо понимаешь её… м-м… послания, – заметил Стилет.
– Сам удивляюсь. Игла, ты за то, чтобы мы закинули тебя на телегу и ехали дальше?
'.*!'
Предельно простой импульс понял и Стилет.
– Эйлони пожелали нам доброго пути, – напомнил он. – Исполним желание Старших…
'…пока не стряслось ещё что-нибудь'.
Всё было бы намного проще, если бы я могла поступить в Слоистом Сне так, как перед тем поступила с драконьим костяком. То есть воссоздать там человеческое тело и, применяя известные мне способы манипуляции временем, провести обратную адаптацию.
Увы, из-за моей опрометчивости это стало невозможно. Теперь, перемещаясь в любой из неплотных слоёв, я оказывалась в искусственном теле нежити: форме, в наибольшей мере соответствующей изменившемуся содержанию. Сделать тут что-либо представлялось мне невозможным (а снова спрашивать совета у Джинни я не стала). Хотя мой поток по-прежнему нёс достаточно памяти о прежнем истоке, чтобы эту память можно было реанимировать, но память о существовании в теле дракона была гораздо ярче, а соответствующие круги сознания – активнее.
И они без труда навязывали мне новую форму вместо старой.
Максимумом, которого я смогла достичь в Слоистом Сне после глубокой медитации, оказалась условно человекообразная форма лича. Тот же голый костяк, до предела насыщенный магией тьмы, только прямоходящий и с почти человеческими, подходящими для использования орудий руками. Но после формы дракона лич казался мне явным шагом назад. Только и радости, что можно работать с глубочайшими силами тьмы и смерти напрямую, без вреда для актуальной оболочки. Но это я могла делать и в качестве костяного дракона, причём куда успешнее. А что до орудий… работу, выполняемую человеком при помощи набора инструментов в течение часа, дракон может повторить за пару минут при помощи простого сосредоточения воли. Вернее, совсем даже не простого, но не в том суть. Суть – в том, что нужды в паре умелых рук дракон фактически лишён.
Выводы из всего этого были предельно просты. Если я хочу вспомнить, что по рождению я не нежить, не дракон, а человек, придётся мне делать это в медленном плотном мире, вернувшись в один из двух живых истоков. Пусть человек слаб, уязвим, ограничен и смертен, но в том, чтобы быть живым, есть свои неоспоримые плюсы. Даже несовершенство бывает полезным: как дракон, я уже не хотела никуда двигаться и что-либо менять. Слишком хорошо – тоже плохо. А раз так, решила я, забуду о Слоистом Сне на пару месяцев.
Если бы я ещё знала, чем мне аукнется это решение…
'Вольный' город Дериг поразил Клина. Во-первых, редкостной пестротой: создавалось чёткое ощущение, что единой моды на одежду, обувь и головные уборы здесь просто не существует, но каждый стремится выделиться, напялив что-нибудь поярче. Даже почтенные матери семейств и респектабельные лавочники норовили украсить себя чем-нибудь пёстрым, пышным, желательно с кружевами. Богатые жители богатого края. И безопасного: второй причиной удивления стало полное отсутствие городской стены. Дачные дома и виллы просто стояли всё гуще, пока незаметно для глаза не превращались в обрамлённые зеленью садов городские особняки.
– Нечего дивиться, – проворчал Стилет. – Корпус дозорных, вот их стена. А эйлони – стража на этой стене.
– Но кто собирает здесь въездную пошлину?
– Никто. Раз ты приехал в 'вольный' антардийский город, никуда не денешься: тебе придётся и зарабатывать, и тратить. Местным от этого прямая выгода. Кроме того, отсутствующая въездная пошлина, по-моему, просто встроена в цены на комнаты и прочее съёмное жильё.
Некоторое время Клин переваривал сказанное.
– Ты много путешествовал? – спросил он.
– Нет. Просто я намеревался перебраться в Антард и, как говорится, промерял глубину.
– А почему не перебрался?
– Тебе что, голову напекло? – воззрился Стилет.
– О! Извини, не подумал.
'Да, переезд в Душегубку – суровая альтернатива Антарду…'
Деригские особняки отличались точно такой же пестротой, как живущие в них люди. И разнообразием оттенков дело не ограничивалось. Фасады украшали всеми возможными способами: лепниной, узорным литьём и искусно отчеканенными вывесками, барельефами и горельефами, изразцами, памятными досками, высказываниями мудрецов и строками поэтов…
Ни одного невзрачного дома, ни одного унылого лица.
'Воздух тут заколдованный, что ли?' – подумал Клин, ощущая, как на лице помимо его желания обосновалась не то мечтательная, не то попросту глупая улыбка.
– Как считаешь, – спросил он, – здесь все кварталы такие нарядные или всё-таки трущобы тоже имеются?
– Лучше подумай о том, где достать денег, – посоветовал Стилет. – А не то вопросом о местных трущобах придётся задаться из чисто практических соображений. На предмет переселения туда, где подешевле.
Мысль о деньгах оказалась отличным лекарством. Клин вспомнил свои страдания над кошелём с золотом – и тихо вздохнул. Почти всё содержимое того кошеля осталось в Остре: Игла куда-то унесла его, а вернула (помимо двух фляг с зельями) лишь горстку 'малых златых'. Но теперь, после неизбежных последовавших трат, и от этой горстки почти ничего не осталось. Можно, конечно, снова явиться в банк, ведь на счету, номер и пароль которого Клин отлично помнил, лежало куда больше снятых полутора
