обнажаются, что дает возможность почувствовать истинные желания и намерения
сновидца. В сновидении смешиваются механизмы работы сознания и бессознательного,
“я” и “оно”, нормальная логика — с мифологией. Сон можно рассматривать как
активизацию ранних, детских пластов психики, которые в условиях бодрствования не
могут найти выражения. Толкование сновидений служит хорошим средством
реконструкции биографии, выявления черт характера.
Сны смотрятся легко, без усилия, с захватывающим интересом. В них не заметно
действия сопротивления. Иногда во сне можно припомнить или понять то, что днем,
наяву упорно не осознается. Все это говорит о том, что во сне активизируется
бессознательное.
Сны маленьких детей легко объяснимы. В них обычно исполняются желания, которые
днем не нашли удовлетворения. Сновидения взрослых, оказавшихся в экстремальных
условиях, также приближены к действительности. Известно много случаев, когда
голодавшие люди наслаждались во сне грандиозными пирами, курильщики, лишенные
папирос, видели горы табака. Тому, кто ел за ужином острую пищу, вызывающую
жажду, легко может присниться, что он пьет. Компенсаторное значение имеют
эротические сновидения. Они дают удовлетворение желанию и тем самым выполняют
полезную функцию — ограждают сон от нарушений. Сновидение идет навстречу
неисполнимому желанию, стремится смягчить неминуемое несчастье. Человеку,
заболевшему тяжелой болезнью, снится, что он спускается в свежевырытый раскоп,
собираясь заняться любимыми им археологическими изысканиями. В предчувствии
конца он все-таки может радоваться. Подобные сновидения легко истолковать
потому, что в них нет значительных искажений и воображение мало проявляет себя.
Но большая часть сновидений состоит из странных, фантастических образов,
изобилующих деталями, с трудом поддающимися расшифровке. Сложность и
искаженность содержания сновидений — Фрейд объясняет “цензурой”, которая хотя и
ослаблена, продолжает действовать во сне, вызывая в нем пропуски, смещения,
сгущения образов.
Сновидения трактуются Фрейдом как форма ежесуточной психотерапии. С их помощью
изживаются порождаемые жизнью напряжения и конфликты. Сон напоминает регрессию —
свободное течение ассоциаций — от последнего случайного впечатления — к ранним и
стержневым психическим комплексам. Работа сна состоит, с одной стороны, в
“обходе цензуры”, снятии сопротивления, а с другой, в выработке фантазий “на
тему” вытесненного желания. Мысли во сне переводятся в образы, а реальные
отношения выступают в виде символических. Истолкование сна состоит в расшифровке
символов на основе того “языка”, который выработался у данного конкретного
человека. К “сонникам”, раскрывающим якобы уникальную символику сновидений,
Фрейд относился отрицательно.
Психоаналитик должен рассматривать каждый элемент сновидения как
самостоятельный, пренебрегая до известной степени их последовательностью.
Сновидение напоминает ребус, составленный из иероглифов, которые можно
расшифровать с помощью специальной техники. Эта техника предполагает знание не
только психоаналитических терминов, но и родного языка пациента, его биографии,
обстоятельств жизни, культурных реалий, повлиявших на его развитие. Все это
делает толкование сновидений искусством, требующим огромного опыта, высокой
культуры и острой интуиции. Сновидение является результатом борьбы и совмещения
двух противоречивых тенденций, исходящих от сознания и бессознательного.
Бессознательное действует “по принципу удовольствия”, вырабатывая фантастические
образы, служащие удовлетворению желаний. Сознание действует “по принципу
реальности”, добиваясь соответствия продуктов психической деятельности правилам
логики и семиотики. Относительная сила двух этих тенденций отражается на
характере сновидений, придавая им более или менее реалистический характер.
Любопытно, что и сознание, и бессознательное во сне действуют с удвоенной
энергией, как бы наслаждаясь отсутствием обычно разделяющего их барьера. Во сне
реалистические картины выглядят особенно богатыми: из глубины памяти всплывают
эпизоды, казалось бы, давно забытые. Но в то же время сон поражает буйством
фантазии, образами, которые ни в каком опыте не встречались.
В сновидении можно почти в чистом виде наблюдать деятельность многих
бессознательных механизмов.
Сгущение или конденсация состоит в соединении родственных, но разнородных
образов в единое целое. Некое лицо выглядит как А, одето — как Б, делает то, что
делал В, но мы знаем при этом, что данное лицо есть Г. Происходит своего рода
“фотомонтаж”. Незнакомая женщина соединяет в себе черты матери, сестры, жены,
девушки, бывшей объектом первой влюбленности. Пожилой мужчина, похожий на отца,
имеет сходство с президентом, авторитетным ученым.
Смещение состоит в том, что какой-то признак реального лица или предмета
наделяется особенным значением. Старые, казалось бы, ничтожные факты интенсивно
переживаются. Между тем, травматические события, случившиеся недавно, в
сновидение, как правило, не включаются. Дело выглядит так, как будто старый
запас душевной энергии, расходуется на переработку текущих травматических
впечатлений. Из тревожной и уродливой действительности человек как бы “ныряет” в
умиротворяющее царство сна. Но иногда травматические переживания во сне
активизируются. Функция сна может из-за этого нарушаться у тяжело травмированных
людей, подвергшихся разбойному нападению или раненых на войне. При тяжелом
неврозе часто повторяется один и тот же сон. Течение образов развертывается
вплоть до ситуации, вызвавшей ужас. Но ресурса защитных сил не хватает, чтобы
совладать с впечатлением. Человек в страхе просыпается. Невроз прогрессирует,
сметая остатки защитных механизмов и человек уже боится самого сна. В таких
случаях требуется специальное лечение.
Сновидение обнаруживает сходство с художественным творчеством. И там, и здесь
целое заменяется частью, ясное высказывание — намеком, общая идея — конкретным
образом. Конденсация, смещение, проекция и другие бессознательные механизмы
также являются общими для творчества и сновидения. Символизация в сновидениях
вызывается стремлением заменить неприемлемые в моральном отношении объекты
желаний другими, на вызывающими протеста. В книге Фрейда содержатся примеры
некоторых широко распространенных сновидческих символов, соответствующих
“запрещенным” в европейской культуре объектам. Материнская грудь замещается
сочными вкусными плодами, экскременты — деньгами, золотом, мастурбация —
приятным скольжением по склону, женские гениталии — пустыми комнатами,
коробками, дверями, пещерами, мужские — священным словом — три, вытянутыми
кверху предметами, а также стреляющими, колющими орудиями — ножами, пистолетами.
Верховая езда, игра на рояле, танец символизируют половое удовлетворение. Вполне
понятно замещение мужского полового органа водопроводным краном, фонтаном,
лейкой, а женского — шкатулкой для украшений, ландшафтом с лесом и скалами.
Нежелание ученых исследовать сновидения Фрейд объясняет нелепым и нередко
аморальным их содержанием. Во сне свободное от этических уз “я” идет навстречу
влечениям, беспрепятственно выбирает объекты любви и ненависти, не считаясь с
нормами культуры. Инцестуозные влечения, желания мести и смерти уважаемым людям
не являются для сна чем-то необычным. Психоанализ, как и любая другая наука не
