региональных центров силы использовать зависимость Запада от поставок
природных ресурсов, имеющих стратегическое значение, для того чтобы
изменить складывающийся мировой порядок. В этой связи в стратегической
концепции 1991 г. говорилось о том, что интересы альянса могут быть затронуты
опасностями более широкого плана, включая распространение оружия массового
поражения, прекращение поставок жизненно важных ресурсов, а также
осуществление акций терроризма и саботажа.
В странах НАТО не могли не задумываться над перспективой использования
ценного сырья, которое имелось в постсоветском пространстве, в частности, в
Каспийском регионе, что предполагало распространение политического и
военного влияния альянса на южные районы СССР. Одновременно с этим
возникала и такая задача, как сдерживание, а в конечном итоге — ликвидация
неугодных режимов на Ближнем и Среднем Востоке, которые препятствовали
укреплению влияния Запада в этих регионах.
Таким образом, Стратегическая концепция, принятая в 1991 г., была призвана
обосновать политику альянса в отношении ослабленного, но еще окончательно не
побежденного противника, а также ряда режимов в Европе и Азии, которые
выступали в качестве объектов притязаний ведущих стран Запада в связи с
наличием у них значительных геополитических, военно-стратегических и
экономических ин-
100
тересов. Новые возможности, которыми стал обладать альянс после крушения
ОВД и СССР, а также разнообразные средства невоенного и военного характера
позволяли эффективно реализовать потенциал НАТО для достижения отнюдь не
альтруистических интересов и целей.
Ретроспективно оценивая Стратегическую концепцию 1991 г., можно
рассматривать этот документ как переходный, направленный прежде всего на
окончательную ликвидацию одного из главных полюсов биполярной системы
международных отношений и стабилизацию обстановки, которая сложилась в
результате глобального изменения соотношения сил. Задачи кризисного
регулирования предполагалось осуществлять фактически вне зоны
ответственности НАТО, хотя внимание на этом еще не акцентировалось.
Переходный характер этой концепции состоял также в том, что она должна была
вместе с другими документами создать предпосылки для приема в альянс новых
членов.
Так, в Римской декларации НАТО, принятой 8 ноября 1991 г., говорилось о
том, что НАТО предложила бывшим странам ОВД начать новую эру
сотрудничества, для чего была сформулирована обширная программа с целью
обмена взглядами по вопросам безопасности и другим важным проблемам104. В
частности, альянс предложил осуществлять контакты различного формата: ежегодные встречи с Советом НАТО на уровне министров и послов, в рамках
нового органа — Совета Североатлантического сотрудничества (ССАС); дополнительные встречи с Советом НАТО в зависимости от складывающихся
обстоятельств; регулярные встречи в комитетах альянса, включая политический и
экономический комитеты.
НАТО выразила готовность оказывать содействие в таких вопросах, как
военное планирование,
101
сотрудничество гражданских и военных структур, в регулировании воздушного
сообщения, конверсии военного производства и т.д. Принципиально новой
инициативой НАТО стало так называемое третье измерение, которое
