равнялись. Видимое соответствие одного другому никак не заслуга де-
нежного рыночного механизма, а результат недовложения ценностей, произошедшего по его вине. (Культурные прейскуранты напоминают
лотки столетней давности, где любая вещь обменивалась на монету в
пять или десять центов. Само собой разумеется, там мог очутиться да-
леко не любой товар.) В итоге сложившееся положение дел предстает
как естественное и лишенное противоречий17. Но это лишь видимость.
Социальная реакция подогнана под правила.
Ортодоксальный экономический взгляд на культуру – это не просто
безобидное теоретизирование, а опасный самосбывающийся прогноз.
Социум восприимчив к подобной аргументации. Будь человек тысячу
раз не таким, как его рисуют экономисты, но, напитавшись искажен-
ными сведениями о себе, он уподобляется карикатуре на самого себя.
Если человеку, имеющему тысячекратно отличные представления о по-
лезности, со всех сторон вдалбливают, как следует понимать свои инте-
ресы, – его взгляды в конце концов станут нормативными (такими, как
их навязал рынок).
По мере того как ресурсный подход въедается в кровь, он становит-
ся универсальным. Людям удобно разделять базовые установки друг
друга так же, как выгодно почитать одних и тех же кумиров. Ресурсный
подход не плох сам по себе, но он неполноценен, когда значимые ресур-
сы выпадают из учета. А происходит это лишь потому, что деньги не
учитывают личностных ресурсов. Экономисты не вещают на площади.
Они сеют зерна в умы тех, кто по типу личности предрасположен к их
взращиванию – в умы рыночных игроков. В итоге теоретические посту-
латы обретают статус правил рынка и переносятся на культуру, где они
неадекватны и вредны.
17 В этом убежден и Б. Гройс, один из немногих теоретиков, тонко понимающих
роль денег в искусстве. Но Гройс анализирует процессы в живописи, где цены бо-
лее-менее информативны. См.: Гройс Б. Язык денег // Художественный журнал.
2002. № 47. С. 11–15; Долгин А. Заплетающийся язык денег: Открытое письмо Бо-
рису Гройсу // Художественный журнал. 2003. № 51/52. С. 78–82.
340
ГЛАВА 4.1. РЫНОЧНОЕ ИЗМЕРЕНИЕ КУЛЬТУРНОЙ ЦЕННОСТИ
4.1.4. Потребление как коллекционирование:
парадокс неубывающей полезности
Недавно в дискуссии о соотношении цен и ценностей прозвучал
один нетривиальный аргумент, расставляющий все точки над «i». Мы
видели, что на рынке оцифрованных продуктов культуры цены не яв-
ляются индикатором ценностей. Следом за дигитальным сектором в
ценовую сумятицу неотвратимо погружается и сфера материальной
эстетики (индустрии роскоши и вкуса). Марина Бьянки с изысканной
простотой объясняет, почему все складывается так, а не иначе, для чего
предлагает взглянуть на потребление как на коллекционирование18.
Все дело, по ее мнению, в том, что для собирателя пополнение кол-
лекции обычно имеет нарастающую ценность, хотя в экономической
теории утверждается обратное: по мере потребления блага интенсив-
ность человеческой потребности в дополнительных «единицах» этого
блага (так называемая предельная полезность19) монотонно убывает
до нуля. Речь идет о законе насыщения потребностей Госсена, который
гласит, что «предельная полезность какой-либо вещи для всякого чело-
