Глава 9
ПОМОГИТЕ
Сын Джима не такой, как другие дети.
Он необычный. Он думает по-другому, он поступает по-другому, он не вписывается в обычные представления. Он ощущает себя отверженным, обманутым, преданным своей собственной индивидуальностью. Он ведь настоящий человек, разве нет? Великолепно выполненная симуляция, запертая в ГВР. Другие дети рядом с ним кажутся неполноценными, виртуальными, если можно так выразиться, их возможности ограничены, души их бедны. Они умеют притворяться, но он-то видит их насквозь.
Он лучше.
Так он считает.
В его мире нет стабильности. Он живет в одном городе, потом перебирается в другой, его приемные родители совершенствуются, потом их заменяют. Ничего подлинного. От одной ненастоящей семьи к другой: он – бета-тест окружения, прорубает путь для детей Блу.
– Папа, я больше не хочу, – жалуется он отцу, поддавая ногой камень.
– Знаю, сладенький, – отвечает Джим, а для мальчика слова приходят из компьютерного пространства, грохочут, словно глас божий с небес. – Знаю, что тебе это надоело, это мне не безразлично, но ты выполняешь для нас бесценную работу. Ты нам очень помогаешь.
И приключения продолжаются. Тоскливые приключения. Он выучил алфавит, а потом множество раз делал вид, что вновь учит его. Десятки раз он учит одно и то же, сложив руки на груди, сидит за первой партой, прячется на последней, лежит на подстилке в парке, сидит на коленях у фальшивого родителя. Не забывая выученное, он делит его на ячейки. Поэтому может убрать прошлое подальше и притворяться, когда Джим Полпути отправляет его назад к незнанию.
Нажатием клавиши.
– Папа, а я понравлюсь другим детям? Настоящим?
– Даже не сомневаюсь, – заверяет его Джим. – Почему бы им не полюбить тебя?
Джим напрягает мышцы живота, словно хочет выдавить правду из кишечника. Сын его предназначен на заклание. Дети Блу, встретив бета-версию, сразу же обнаружат фальшивку в ГВР-окружении, поэтому он должен лгать мальчику, как это делает Южанин, должен помогать творить видимость реальности и защищать детей от Черной напасти, которая по-прежнему свирепствует.
Как только дети войдут в ГВР, он отключит своего виртуального сына.
Избежать этого невозможно.
Маласи дорог ему, он уникален. Ничего подобного еще не создавали, он – вершина таланта Джима, результат труда всей его жизни.
И чем ближе подбирается смерть, тем сильнее хочется Джиму продлить жизнь своему сыну. Этот порыв он расценивает как предательство всех своих принципов. Очеловечивание компьютерной программы, как бы сильно она ни была похожа на человека, ошибочно. Значит, все то, что он вложил в Маласи, все его чувства, – ошибка. Но ему все равно. Он ведь может позволить программе работать где-нибудь в укромном местечке. Подальше от остальной сети. Пейс может за ним наблюдать и охранять его.
Его сломанная жизнь продолжится.
Мы находились в универмаге, точнее, в здании, которое когда-то было универмагом, давно покинутом, полуразрушенном и обветшавшем. Он был темным, загадочным, повсюду была паутина, пауки самых разных пород оплели его. Над головой висел плакат:
– Я недоволен, – сказал я.
Фантазия чувствовала то же самое. Просто замечательно, что у нас был иммунитет против Черной напасти, но уже через полчаса пребывания на настоящей земле мы поняли, что у нас аллергия буквально на
