Античная лирика

Бедный мой, бедный Антикл! Исцелил бы ты мне мое горе,
Если бы вместе с собой взял от живых и меня.

Смерть старого Горга

Перевод Л. Блуменау

«Как виноград на тычину, на этот свой посох дорожный
Я опираюсь. В Аид смерть призывает меня.
Зова послушайся, Горг! Что за счастие лишних три года
Или четыре еще солнечным греться теплом?»
Так говорил, не тщеславясь, старик, и сложил с себя бремя
Долгих годов, и ушел в пройденный многими путь.

Козел и виноград

Перевод Л. Блуменау

Козий супруг, бородатый козел, забредя в виноградник,
Все до одной ощипал нежные ветки лозы.
Вдруг из земли ему голос послышался: «Режь, окаянный,
Режь челюстями и рви мой плодоносный побег!
Корень, сидящий в земле, даст по-прежнему сладостный нектар,
Чтоб возлиянье, козел, сделать — над трупом твоим».

СИММИЙ[399]

Софоклу[400]

1

Перевод Л. Блуменау

Сын Софилла, Софокл, трагической музы в Афинах
Яркой блиставший звездой, Вакховых хоров певец,
Чьи волоса на фимелах и сценах нередко, бывало,
Плющ ахарнийский[401] венчал веткой цветущей своей,
В малом участке земли ты теперь обитаешь. Но вечно
Будешь ты жить среди нас в книгах бессмертных твоих.

2

Перевод Л. Блуменау

Тихо, о плющ, у Софокла расти на могиле и вейся,
Тихо над ним рассыпай кудри зеленых ветвей,
Пусть расцветают здесь розы повсюду, лоза винограда
Плодолюбивая пусть сочные отпрыски шлет
Ради той мудрой науки, которой служил неустанно
Он, сладкозвучный поэт, с помощью муз и харит.

Платону[402]

Перевод Л. Блуменау

Здесь Аристокл почивает, божественный муж, воздержаньем
И справедливостью всех превосходивший людей.
Больше, чем кто-либо в мире, стяжал себе громкую славу
Мудрого он, и над ним зависть бессильна сама.

ДИОСКОРИД[403]

«Сводят с ума меня губы речистые…»[404]

Перевод Л. Блуменау

Сводят с ума меня губы речистые, алые губы;
Сладостный сердцу порог дышащих нектаром уст;
Взоры бросающих искры огней под густыми бровями,
Жгучие взоры — силки, сети для наших сердец;
Мягкие, полные формы красиво изваянной груди,
Что услаждают наш глаз больше, чем почки цветов…
Но для чего мне собакам показывать кости? Наукой
Служит Мидасов камыш тем, чей несдержан язык.

«В белую грудь ударяя себя на ночном твоем бденье…»[405]

Перевод Л. Блуменау

В белую грудь ударяя себя на ночном твоем бденье,
Славный Адонис, Клео́ сердце пленила мое.
Если такую ж и мне, как умру, она сделает милость,
Без отговорок меня вместе с собой уведи.

«Мертвым внесли на щите Фрасибула в родную Питану…»