'Я тебя знаю?' — нахмурилась Джахейра. — 'У тебя есть причины обращаться ко мне столь грубо? У меня нет лишних денег, если тебе это нужно'.
'Очаровательна, как мне и сказали. Нет, Джахейра, кроме твоего внимания от тебя ничего не требуется. Я предлагаю тебе следовать за мной. Пошли, скорее'.
'Я не собираюсь следовать приказам незнакомки. Кто ты такая?'
'О, ты знаешь меня, также как себя. Мы одинаковы, у меня есть шпилька, на которой написано наше имя. Пусть твои глаза тебя не подведут, когда ты будешь смотреть на эту 'безделушку''.
'Я… Да, понятно. Если ты дашь мне время, я сделаю все необходимое'.
'Побыстрей прощайся, ты не надолго уходишь'.
'Что происходит, Джахейра? Ты нужна нам здесь', — молвила Роланна.
'У меня есть кое-какие обязательства, которые я должна выполнить. У меня есть кое-какие обязательства. Не волнуйся, я скоро вернусь. Ты справишься без меня'.
Роланна решила подождать возвращения Джахейры в ближайшей гостинице. Действительно, вскоре та вернулась.
'Я же говорила, что вернусь, и вот она я', — молвила Джахейра. — 'Прошу прощения, если заставила ждать, но у меня были кое-какие дела. Теперь, когда мы снова встретились я должна у тебя кое-что попросить. Мы должны… мы должны пойти к Арфистам в Аткатлу. Мне велели привести тебя, посему нам следует выступить как можно скорее. Они позволят нам миновать защитные барьеры, наложенные на двери, но я должна оставаться с тобой и быть в сознании'.
'Если это необходимо, я последую за тобой. Кстати, добро пожаловать обратно в отряд', — произнесла Роланна.
'Я рада вновь разделить вашу компанию. Хотела бы я встретиться с вами при других обстоятельствах. Пойдемте же. Когда придет время, я все объясню'.
Джахейра, Роланна и остальные вернулись в оплот Арфистов в доках.
Здесь их ожидали пятеро Арфистов. Один из них произнес: 'Джахейра, дорогая, я так рад видеть тебя!' При виде его Джахейра нахмурилась; Роланна гадала, что происходит.
'Слова твои неискренни, Гальварей', — молвила Джахейра, — 'и ты знаешь, что я здесь по просьбе Герольда. Почему же ты приветствуешь меня лично; это слишком важно, чтобы тратить время на тебя'.
'Да, я прекрасно сознаю важного этого. Это я призвал тебя', — молвил Гальварей.
'Ты! Но ты не Герольд! Что здесь происходит?' — вне себя от гнева вопросила Джахейра.
'В этих землях в настоящее время нет Герольда, и я хочу назначить оного. Ты поможешь мне, сделав то, что должно. Ты ведь понимаешь, что нужно сделать?'
'Я знаю, что ты — амбициозный глупец. Тебе не позволят этого сделать. Даже этот твой оплот не столь скрытен, как должен быть по нашим правилам. Должность Герольда требует…'
'Герольду требуется воля и силы, чтобы занять эту должность. Великие Герольды решат, достоин ли он ее. Право, Джахейра, это уже следующий вопрос. Ты же знаешь'.
'Ладно, задавай свои вопросы, чтобы я смогла наконец исполнить то, что от меня требуется'.
'Хорошо. Ты случишь куда более великому начинанию, как и все мы. Роланна, ты знаешь, почему ты здесь?'
'Ни малейшего представления, но очень хочу об этом узнать', — отвечала Роланна.
'Тогда не буду тебя мучить ожиданием, и уверен, что ты хочешь знать, почему мы так печемся о тебе. Позволь мне кое о чем спросить тебя, Роланна. Ничего слишком личного, уверяю. Какие твои самые ранние воспоминания? Счастливые?'
'Я помню, как мы бежали, хоть и не ведаю, от чего именно. Мой приемный отец Горион вел меня за собою'.
'Бежали, хмм? Наверняка от своего прошлого. Я помню Гориона… идеалист. Я был среди тех, кто полагал, что он совершает ошибку. Ахх… позже поясню. Будучи дитем Баала… посещают ли тебя… помыслы о насилии?'
'Сложный вопрос. Насилие — неотъемлемая часть нашего мира. В какой-то мере его не избежать', — с подозрением отвечала Роланна.
'Хммм… считаешь, что насилия не избежать. Конечно, этого и стоило ожидать от подобного тебе создания'.
'Ты искажаешь ее слова, Гальварей', — возразила Джахейра. — 'Она имела в виду совсем иное'.
'Ложь — часть ее сущности, Джахейра. Ты можешь понять, как мыслит иллитид? Или бихолдер? Твоя Роланна сродни им'.
'Лишь в твоем разуме. Какой фарс!'
'Тем не менее, вопросы продолжатся. И, надеюсь, подобных вспышек с твоей стороны больше не последует. Далее, Роланна, каков твой любимый цвет?'
'А это тут причем?!' — воскликнула Джахейра.
'Джахейра! Я начинаю ставить под сомнение твою приверженность нашему делу. Суть моих вопросов в конце концов станет понятна тебе. Роланна, каков твой любимый цвет?'
'Предпочитаю зеленый', — молвила Роланна.
Гальварей поразмыслил над ее слова. 'Зеленый! Ревность или же снедаемая гангреной конечность!'
'А также трава и листья на деревьях!' — воскликнула Джахейра. — 'Ты так стремишь увидеть лишь то, что хочешь, и ответы ее не имеют для тебя никакого значения!'
'Думаю, отчасти действительно не имеют значения. Очевидно, что эта личность нарушает равновесие там, где появляется. Вопросы мои должны лишь доказать этот факт'.
'Но ты должен был увидеть Роланну таков, какова она на самом деле, а не такой, какой ты ее считаешь! Я должна была привести ее сюда, так что…' Джахейра перевела взгляд на иных Арфистов. Никому из них, похоже, тактика Гальварея не претила; Джахейра осознала, что она не пребывает среди друзей.
'Ты должна была привести их сюда для того, чтобы они оказались здесь', — произнес Гальварей, — 'и не больше. То, что нужно сделать, было ясно всегда'.
'Прости, но я все еще здесь. Что ты собираешься сделать?' — поинтересовалась Роланна.
'Действительно, Гальварей, к чему ты стремишься? Мы так не договаривались…' — начала Джахейра.
'Нет, но тебе нужно было знать лишь то, что нужно привести их сюда. Лишняя информация поставила бы под угрозу наше начинание. Будучи Арфистами, мы…'
'Будучи Арфистами, мы выказываем уважение к остальным!' — выпалила Джахейра.
'Наше величайшее начинание — поддерживать равновесие. Как можешь ты, будучи Арфисткой… будучи друидой, ратовать за свободу для этой личности? Что они содеют с равновесием?'
'А что, если они восстановят равновесие?' — молвила Джахейра. — 'Что, если стремления ее исполнены добра?'
'Это не стоит такого риска. Нет, здесь нет иного выбора. Роланна, ты будешь… содержаться в заточении'.
Роланна ощутила, как ярость разгорается в ней. Не так стремительная, ослепляющая ярость, после которой она обычно выслушивала саркастичные замечания Джахейры. Нет, то был глубокий гнев, взывающий к Роланне и приказывающий уничтожить противостоящих ей. Усилием воли она подавила его, в то время Джахейра отвечала Гальварею.
'Это означает смерть, и ты это знаешь, Гальварей!'
'Никакого подобного варварства. Заточение, дабы сдержать хаос, несомый ею, по своей воле или же несвоевольно. Это — гуманное решение'.
'И где же я буду заточена? Надеюсь, из окна откроется хороший вид?' — с иронией вопросила Роланна, успокоившись достаточно, чтобы говорить ровно, не повышая голос.
'Нет, Роланна, я имел в виду заклинание 'Заточение'. Ты окажешься в небольшом сосуде в нескольких лигах под землей. Там довольно мирно'.
