можно верить…'. Мое внутреннее отталкивание от всех этих только . Противоречие: если каждому свойственно жить только своим, то не за что бранить Запад в его равнодушии к русской трагедии… Говорят (Никита): 'Да, но он – С. – почвенен, народен …' Что же, тем хуже для него, ибо от 'почвы' и от 'народа' как таковых – свету не воссиять…
Последняя неделя семинарии – начинаю ее, как страшное усилие и бремя…
Вторник, 20 мая 1975
Вот она – тяжелая, сырая нью-йоркская жара. Почти весь день за чтением кандидатских сочинений, часовая запись на ленту – для греческого священника – мыслей о 'духовном возрождении', диктовка Ане и т.д. Но хотя бы чувство такое, что 'взял быка за рога', начал ликвидацию бременем на совести лежавшей кипы дел.
Сегодня рано утром моя последняя утреня этого учебного года: двадцать четвертого в семинарии! Еще год, и будет четверть столетия в Америке… Думал вчера по пути из Патерсона – не пора ли подводить итоги, уступать место молодым (как этого 'требует' Солженицын)?
Вся культура и все в культуре – в конце концов – о Царствии Божием, за или против . Ибо культура состоит из 'реализаций' сокровищ сердца ('где сокровище ваше…'). Только 'секулярист' выпадает из культуры, и с секуляризма начинается ее распад. И еще неизвестно – что хуже и страшнее: секуляризм религиозный или безбожный… Один приводит к другому, порождает другой. Религиозный секуляризм – это отрицание мира как таинства, это превращение Бога в идола. Но идолопоклонство всегда политеистично. Если Бог – идол, то и все остальное постепенно становится идолопоклонством. В том-то и все дело, однако, что Бог не 'идол', а полнота наполняющего все во всем, жизни Податель и Сокровище благих, что 'трансцендентное' – не нечто 'в себе', а метафизическая основа, корень и цель всего сущего. Секуляризм состоит в отрицании не Бога (напротив, он целиком идолопоклоннический), а твари . И борьба с ним состоит не в проповеди 'религии' (которая при секуляризме сама становится идолопоклонством, даже когда она облечена в христианские одежды), а в раскрытии 'твари' как творения. Современная 'апокалиптика', современная 'духовность' – лучшая услуга секуляризму… 'Всю тварь хочу радости исполнити'.
1 Из стихотворения А.Блока 'Скифы'.
Среда, 21 мая 1975
Чудовищное количество книг, прочитанных мною либо более или менее случайно, или по необходимости (в школе, для лекций, для книг как 'материал' и т.д.), или же просто для развлечения и 'баланса'.
В русской литературе: 1) Толстой , причем читал и перечитывал всегда с наслаждением, во-первых, 'Анну Каренину' и, во-вторых, 'Войну и мир'. Остальное не перечитывал. 2) Достоевского прочел, но за исключением 'Братьев Карамазовых' не перечитывал, не тянуло никогда. 3) Чехова могу и хочется перечитывать почти всегда. 4) Тургенева – кое-что перечитал, но с ленцой и случайно. 5) Пушкина – перечитывал, особенно 'Капитанскую дочку' и 'Повести Белкина'. 6) Гоголя – перечитываю всегда с новым наслаждением. 7) Набокова тоже (ради именно почти физического наслаждения). 8) Бунина и т.д. Лермонтов, Розанов, поэты – почти все (не люблю Гумилева и всех 'народников', все отдающее 'люли, люли…').
Во французской литературе: Мориак, Жюльен Грин, Жид, Пруст.
Английскую и немецкую не знаю совсем.
Ужасно люблю биографии, дневники (Paul Leautaud).
Вот и весь мой 'багаж', в сущности.
'Психоанализируя' себя в этой плоскости, прихожу к следующим выводам:
Я не люблю 'идейной' литературы: философии, богословия и т.д. Не люблю потому, думаю, что ощущаю ее ненужной мне, моему видению жизни и религиозному опыту. Идеям и идеологиям предпочитаю конкретное, живое, единичное. Так, всю жизнь читал о французских модернистах, но интересуют меня они как люди, а не их идеи. Что означало для Loisy, с его идеями, служение мессы? Ношение сутаны? Убеждение, что никакие 'общие идеи' не объясняют реальности и потому, в сущности, не нужны…
Воскресенье, 25 мая 1975
Вчера: commencement1 , окончание учебного года (двадцать четвертого в семинарии, тридцатого, считая шесть лет в Богословском институте!). Все эти дни – суматоха, без передышки и, наконец… все прошло хорошо. Очень радостная Литургия вчера, с владыкой] Cильвестром. Посвящение в диаконы одного студента]. Жара. Солнце. Церемонии сошли благополучно… Еще три недели и – в Labelle! Страстное желание не столько отдыха, сколько – именно работы (мечта закончить летом книгу о Евхаристии).
Вторник, 27 мая 1975
В Тихоновском монастыре вчера на Memorial Day2 . Поездка рано утром, в одиночестве, по очень любимой мной дороге. В монастыре обычная толпа. Проповедовал о патриархе Тихоне. На обратном пути – страшные заторы на дорогах.
1 выпускной акт (англ.).
2 День поминовения, день памяти погибших в войнах.
Письмо сегодня от Н.икиты] Струве. 'А.И. нужен Европе, и ему нужна Европа… где идет духовная борьба'. Насчет последнего пункта – не знаю (где там борьба?). А насчет того, что Н.икита] называет 'реставрационно-пасторальными' планами, согласен.
Семинария кончилась, но все тот же 'завал дел'. Солнце, жара, желание отдыха и безработности.
Среда, 28 мая 1975
Преполовение. Ранняя Литургия. Чудный солнечный день.
Ровно год тому назад я сегодня вечером улетал в Цюрих на 'горную встречу' с А.И.
Пишу это перед уходом на заседание Orthodox Theological Society1 . С тоской и скукой. Все очевиднее становится тщета такого рода обществ и деятельности. Если у человека есть что сказать, он скажет это лучше без всяких 'обсуждений'. Если нет – то все равно ничего нужного и важного не скажет. Творчество возможно только в одиночестве, а мы живем в эпоху ужасающей болтовни, в том числе и религиозной. Как хорошо сказано, 'молчание – тайна будущего века…'.
Четверг, 29 мая 1975
Опять день, который страшно начинать из-за наполняющих его забот – богословское общество, потом лекция, потом финансовые заседания с В. и снова общество, и так – до вечера. Счастливы люди, умеющие 'себя поставить'. Что до меня, то я живу в настоящей паутине – обещанных звонков, встреч, разговоров, да еще окруженный безостановочными обидами. Все это где-то камнем лежит на сознании. И просыпаешься уже от всего этого с отвращением…
Вчера после такого дня – 'вырвались' с Сережей, Ваней и Машей в Нью- Йорк. В лучах заката the city is glorious2 . Ужин в уютном армянском ресторане] Dardanelles.
Пятница, 30 мая 1975
Поездка в Chappaqua, лекция группе священников]. Удовольствие, как всегда, от поездки, от одиночества, от солнца.
С утра сегодня – один за другим – студенты со своими проблемами… как у дантиста. Все это приводит в такое состояние, что, когда наконец освобождаешься, как вот сейчас, – уже не знаешь, что делать и за что браться…
