Вдохновляясь, этот Славный Соловей выводил тончайшие мелодии, в которых воспевались прекрасные райские цветы. В такой момент все умолкали, обращались в слух, а души их трепетали под воздействием его речей.
Да, его слова были подобны морской волне, выбрасывающей на берег жемчуга, или низвергающемуся с вершин водопаду, сходны с бьющими из глубин земли родниками... И невозможно ни описать волнение моря, ни разгадать тайну водопадов, ни понять, из каких глубин бьют те родники.
Многие ученые, мастера слова, вплоть до нашего времени, пытались постичь тайну его слова. Тысячи мыслителей обращались к этому животворному источнику, посвящая свои жизни изучению его глубин. Но он все равно оставался недосягаемым, непознаваемым. Здесь было бы уместно привести стихи одного из поэтов, посвященные Корану:
Давно не девственно уж мирозданье, и суть его известна,
Но речь Посланника не тронута, еще свежа.
Как трудно судить о море по одной капле или дать представление об особенностях солнца по мельчайшей частице, так и не могут быть представлены во всей полноте те, что в сравнении с другими являют собой совершенство (авлия, улемы, праведники) и воспринимаются как частицы истины Мухаммада [5].
Посланник Аллаха был идеальным наставником. Он не закончил медресе, был свободен от влияния всякого рода образовательных и воспитательных систем. Но благодаря полученным от Всевышнего качествам (физическое совершенство, искренность, твердость убеждений), Пророк оказался готовым к восприятию Откровений Всевышнего и донес их человечеству в полной сохранности.
Его натура, благородный характер, разум, духовность, чувства были настолько связаны с пророческой миссией, что каждое из Откровений Всевышнего без малейших искажений достигало своей цели.
Божественное Откровение исходило от самого чистого источника и предназначалось также открытому и благородному сердцу. Оно было озвучено самым ясным, изящным и красноречивым языком (соответственно уровню слушателей) и явилось признаком его пророческой миссии. В то же время оно было его пищей, светом и Бураком[6] на тех трудных и сложных путях, которые ему приходилось преодолевать, привлекая людей к Исламу. Божественное Откровение служило неопровержимым доказательством его посланничества даже в глазах недругов.
Обращаясь к людям с Откровениями Аллаха, он возглашал о своей миссии Пророка и объявлял, что послан свыше. Он черпал из волшебных сокровищниц Откровений то, что ему было необходимо для убеждения людей, для решения их проблем, и в борьбе с врагами пользовался тем же алмазным мечом.
Коран был для него всем: воздухом и водой, оружием и доспехами, крепостью и башней, знаменем, развевающимся на башне... Он дышал Кораном, с ним, как облако, устремлялся к небесам. С ним, как капли дождя, устремлялся на помощь тем, кто на земле. С ним сражался против тьмы, им оберегался от всякого зла. С ним становился светом, лившимся на всех.
Этот Владыка Слова, красноречивый язык мудрости, зеркало, отражающее бесконечные знания и откровения Аллаха, средоточие Божественных вдохновений, решал очень многие вопросы, с которыми к нему обращались-духовные, общественные, экономические, политические. Он разъяснял и толковал неясное, неопределенное, что возникло с приходом Корана. Он привлекал внимание не только к принципиальной важности откровений Корана, но и своих высказываний. Да и невозможно представить, чтобы обращающийся ко всему человечеству со своей всеобъемлющей миссией пророк, проповедник, наставник был бы другим.
Во времена, когда Господин наш был удостоен чести стать Пророком, образно говоря, «самым ходовым товаром на рынке было красноречие». Позже этот остроумный и блестяще знающий литературу народ, умеющий оценить ясность рассудка, весомость слова, краткость и глубокомыслие речи, превозносил его, который был светлейшим представителем Божественного Откровения во всех проявлениях[7]. Он всегда умел заставить слушать себя, принять и никогда не был критикуем. Если бы против его слов, речей и мыслей была бы направлена малейшая критика, хоть малейшее возражение, то все его недруги прошлого и настоящего непременно воспользовались бы этим, раздули бы эту критику, оповестили бы об этом всех и вся. Они непременно затеяли бы смуту, и не одну, а тысячи смут, ибо долго не находили в нем уязвимых мест и пользовались любыми методами, даже самыми недозволенными, вплоть до постыдной клеветы, чтобы нанести ему удар, низвергнуть с высот, унизить в глазах людей. Но, хвала Аллаху, ничего подобного не произошло и не произойдет в будущем
Среди его сподвижников были сотни таких мастеров слова, как высокочтимые Лябид, Ханса, Кааб, Хассан и Ибн Раваха (р.а.); и сотни таких ораторов, как высокочтимые Абу Бакр, Омар, Али, Муавия, Амр ибн Ас и Ибн Аббас (р.а.). Сотни правоведов и мудрецов считали его учителем, наставником и духовным руководителем. В последующие же века могучие хранители и толкователи хадисов, гении проникновенного толкования Корана, не имеющие себе равных законоведы - факихи, авлия, муджаддиды и муджтахиды - всегда считали его глубокую, как море, сокровищницу слова самым благостным, самым чистым и верным источником.
Да, его сунна, наряду с Кораном, всегда была самым верным источником для муджтахидов, самым сильным крылом для тех, кто парил в небесах истинного знания, самым чистым источником знания для ученых, самым светлым источником вдохновения святых.
Он раскрыл такие глубокие темы, как сотворение человека, его путь в Рай или Ад, пробуждение человеческой души к знанию Всевышнего, даже созерцание божественной красоты, суть веры, мельчайшие тонкости богослужения... Об этом он говорил на таком безукоризненном языке, столь сообразно уровню каждого, что, за исключением Корана, невозможно представить равный ему по силе и образности язык.
С осторожностью и корректностью, которых требует тема, с чувством меры описывает Посланник Аллаха Конец Света и воскресение из мертвых, Божий Суд и Рай с Адом, оцепенение с оттенком надежды, и ужас, обращающийся в усладу, ангелов, джиннов и сатану, веру и богоугодное дело.
Представленные Посланником Аллаха величавые картины завораживают слушателя, он словно ощущает себя свидетелем того, как наполняются верой чистые сердца, как расцветают они вместе с Исламом, как превращаются они в райское дерево Туба.
Слушая его речи, понимаешь, что намаз подобен верному спутнику, сопровождающему всегда человека; другу, устраняющему его одиночество и освещающему путь. Что омовение непрерывно течет по жилам, подобно чистому ручью, протекающему рядом с его домом и смывающему любую грязь. Что азан и икамат[8], подобно врезающимся в небо кипарисам, приводят в ужас дьяволов, а в души идущих на молитву вселяют блаженство и усладу. Что закят и милостыня, подобно мосту, объединяют людей, оторвавшихся
