Ну, а наши дни, сегодняшняя жизнь? Учителя за-
ботились уложиться в отведенные часы с Онегиным
и Печориным, и, по-видимому, в учебном плане не бы-
ло уделено специального времени для разговора о
жизни. Словно то, каким должен быть настоящий че-
38
ловек в наши дни,— это всем ясно, нечто само собой
разумеющееся! Но возьмите Сашку и Витьку — каж-
дый из них понимает это по-своему. Люди разошлись,
еще не закончив школу, хотя оба одинаково усердно
изучали и Онегина, и Печорина, и «Поднятую це-
лину».
Директор на выпускном вечере сказал: «Теперь
вы вступаете в жизнь. Будьте достойны звания совет-
ского человека, чтобы наша школа могла гордиться
вами!»
Мы, понятно, обещали быть достойными.
Наш комсорг с комитетом решал в основном вопро-
сы о членских взносах и лыжных соревнованиях. Было
одно за всю историю собрание «О моральном облике
советского человека», но провели его преказенно, про-
чли по шпаргалкам такие нудные доклады, что это по-
ходило скорее на повинность, и вряд ли кому-нибудь
захотелось задуматься о своем моральном облике. Я не
помню, о чем говорилось в докладах; кажется, разбира-
лись примеры из книг, вспоминали молодогвардейцев,
Павла Корчагина и Маресьева.
А вот Витькин отец, как-то будучи навеселе, гово-
рил с нами о жизни:
«Жизнь, молодые люди,— это дикий лес, в котором
кишат гады. Кто кому скорее перегрызет горло,
тот и прав. Красивые идеи только в книгах, они для
внешнего пользования».
Да, мы запоем читали «Как закалялась сталь» и
«Два капитана». Это книги о других временах. Живи
мы с Павлом Корчагиным, мы бы дрались с белыми.
Ух, как бы мы дрались! Живи мы с Олегом Кошевым,
мы бы били фашистов. Но сейчас? Кто же опровергнет
Витькиного отца? Мать говорила мне:
«Все мы, пока молодые, куда-то рвемся, ищем
правду, а потом привыкаем… Самое верное: найди се-
39
бе тихий уголочек и живи скромно, мирно. Бог с ними,
с чинами и деньгами».
Теперь она считает меня пропащим, день и ночь
плачет.
Мы загорелись целиной вместе со всеми (запахло
Корчагиным, запахло бурной жизнью!). Тогда Витькин
отец «по-жизненному мудро» растолковал нам, что це-
лина и всякие новостройки это пустые «разговорчики»
и нас, дурачков, туда заманивают. Витькин отец,
смеясь, нам говорил, что деловым людям наплевать на
Корчагина. Это-де мы читаем разные книжки, волну-
емся, а у них заботы о деньгах, о пальто, о квартире;
тот, мол, кто поумнее, ездит в собственном автомобиле.
И мы перестали думать о новых землях.
Наконец Витька явился в школу разодетый в ядо-
вито-зеленый костюм, в узких брюках, туфлях с пряж-
ками и на микропоре и заявил, что прожить без бед,
без нужды, весело — вот мудрость жизни, потому что
жизнь коротка, а молодость еще короче.
Комсорг сказал ему: «Эх ты, стиляга!» А Витька
возразил и доказал, что «стиль» — это удобно и хо-
рошо.
Еще Чехов говорил, что люди должны одеваться
красиво; узкие брюки не болтаются на ногах, как юб-
ки, и не треплются, а толстые подошвы удобны в
грязь. И это было совершенно справедливо. Я бы сам
оделся стильно, если бы моя мать зарабатывала столь-
ко, сколько Витькин отец.
Но ведь для этого нужно ловчить. Я не хочу! Я не
хочу! Я не хочу, чтобы они были правы! А они правы?
Где же, где же взять учебник о жизни? Не устав, не
свод законов, а обыкновенный умный и честный раз-
говор, разговор по душам, как прожить жизнь по-на-
стоящему, как прожить честно и смело?
Наш дорогой директор школы, наши уважаемые
40
наставники! Вы сообщили нам массу полезных вещей,
вы дали нам знания, но вы не сказали о чем-то самом
большом, а накормили нас пустой розовой сказкой,
легендой и пустили в свет: «будьте достойными», то
есть выпутывайтесь сами.
А как выпутываться, я не знаю.
ДРЕВНЕЕГИПЕТСКИЙ ТРАМВАЙ
«А что, если здесь, в Сибири, я зашибу деньгу, оде-
нусь стильно, поработаю, сколько захочу, и вернусь в
Москву? Витька ахнет, а Юна… Посмотрим, что она
запоет, когда я явлюсь на толстых подошвах, с золоты-
ми часами, куплю «Победу». И вообще… жизнь корот-
ка, а молодость еще короче. Что, если это и в самом
деле самое мудрое? Самое мудрое…»
Эти мысли лезли мне в голову, когда я, оставшись
один, молча лежал на своей полке весь отрезок пути от
