- Я схожу, посмотрю, что там и как, может, сдвину его.
- Я с тобой, я пойду с тобой!
- Сиди. А то придется тебя вылавливать где-нибудь в Иркане… Я же знаю – ты высоты боишься, а если боишься, можно упасть…
Он вернулся через полчаса. Полчаса я стояла у переправы и вглядывалась в деревья на острове. Он вернулся и сказал, что пока с мотоциклом все в порядке. И тут, глядя в его безмерно уставшие и вдруг даже постаревшие глаза, я зачем-то ему рассказала, как вчера, когда он переправлялся по этому бревну, Олег Рудин бил по нему ногой. - Знаешь, я не знаю, зачем он это сделал, может, ему казалось, что это смешно?…
Алексей взглянул на меня своими изменившимися глазами и какое-то мгновение молчал. - За что они так нас ненавидят? – горько спросил он вдруг меня, и пошел к палатке.
А мне захотелось плакать. Не надо было ему это говорить… Даже в состоянии полной физической и эмоциональной прострации Алексей не унывал, – он пилил дрова, таскал со склона валежник, нашел среди наших вещей котелок и, когда дождь закончился, поставил греться воду, чтобы мы могли помыться. Я спасала продукты, – полезла в сваленную кучу вещей за тушенкой для обеда, и вдруг обнаружила, что на нас напали мыши! Увидев, что их застали на месте преступления, они с писком бросились врассыпную, Они слопали остатки вчерашнего хлеба и даже успели добраться до макарон. Мне в первый раз за долгое время стало смешно – это надо же, подвергнуться атаке грызунов! Это, однако, пострашнее медведя будет… Мы перебрали вещи, отделили продукты и раздали по палаткам. Когда котелок вскипел, взяли бутылку с холодной водой, кружку и пошли подальше – помыться. В тот самый момент, когда я, помыв голову, вытирала волосы не совсем чистым полотенцем, Алексей вдруг взял меня за локоть и повернул лицом к дороге. По дороге кто-то шел. Мы быстро вытерлись и пошли к палаткам. - Ну, точно я говорил, есть здесь женщина! – воскликнул, увидев меня, лысоватый, худощавый мужчина лет сорока в синей спецовке и вязаной шапочке. Рядом с ним стоял высокий красный рюкзак. – Ну, точно меня нос вел, да и следы – ведь женские же следы там, на дороге! А, Серега?
Серега был пониже, покоренастей и тоже с бородой, но только в бороде было гораздо меньше седины. Он был в старом спортивном костюме, без шапки, но рюкзак у него был не меньше. Видать, ребята далеко собрались. - Кто такие? – сухо спросил Алексей.
- Общественные спасатели. Мотоциклистов ищем, пропала тут группа мотоциклистов, вы их не видели? – было непонятно, шутит он или говорит серьезно.
- Видели, как же. Нас ищите.
- А мотоциклы где?
- А мотоциклы…. Там! – Алексей махнул рукой в сторону реки.
- А кто вчера в Кумору ходил? Вы?
- Мы.
- Ну, я же говорил, женские следы на дороге! – лысоватый хлопнул себя по коленке. – А ты еще спорил! – он пригрозил пальцем Сергею.
Пока они сидели и отдыхали у костра, нам удалось выяснить, что искать нас должны были с вертолетом, и я уже стала прикидывать, а не выставят ли нам потом счет, как нас обрадовали, сказав, что погода, видите ли, с утра была нелетная, и вертолет пока остался в Северобайкальске. - Так что решено искать вас пешком. Мы отсюда идем, а другая группа идет с юга.
- С нами были журналисты, – объяснила я спасателям, – они выехали отсюда двадцать восьмого, неужели не позвонили?
- Нет, никто не звонил! – лысоватый, его звали Александром, пожал плечами. – Мы выехали из Северобайкальска сегодня утром. Ладно, – он взялся за вязочку рюкзака, – сейчас чайку попьем, и назад пойдем! Нас километрах в шести УАЗик ждет, надо вертушку отменить. А то, – он вопросительно посмотрел на Будаева, – может, помочь вам, переправу бы настроили, мотоциклы ваши сюда перетянули… А? Вижу, веревки у вас хорошие, нагрузку выдержат.
- Не-а, не надо! – Будаев беспечно махнул в ответ рукой, как
