Но бабка и сама умыла руки горилкой:
- Ассистировать буду! Тебе ножик, Оксан? Или у меня скальпель есть? Для кастрации?
- Давайте скальпель! - распорядилась та, щедро смывая йодом кровь вокруг раны. - И еще у меня в сумке ножницы и зажим. Мужики, держите его крепче.
Сова обмыла скальпель и прочие инструменты горилкой, после чего запалила вату и стала их прокаливать.
- Где телефон? - обрушившись жирным торсом на спину шефа, работал переводчик. - Мне надо связаться со штаб-квартирой НАТО. Требую предоставить телефон.
- Придется дать ему телефон, - засуетился Дремен-ко. - У них по закону положено. Один звонок. Тем более в НАТО… Оксана, разреши ему позвонить! Нельзя ущемлять права! С нас спросят…
- Да пусть звонит, - отмахнулась та, обрабатывая широкую, с вывернутыми краями, рану на ягодице. - Хоть Господу Богу… Странная рана… Бабушка, посмотрите.
Елизавета Трофимовна надела очки и склонилась над американцем:
- Будто ножиком тыкнуто и повернуто.
- Это не пулевое ранение…
- Скорее осколочное, - заключила бабка. - Потому и крови, как с барана… Вы что, сват, бомбы взрывали?
- Какие бомбы? - чуть не взвыл тот. - Ничего не взрывали! И никто из нас не стрелял! Партизаны!
Дед на минуту передал держать ноги Дременко, принес и сунул в руки переводчику телефонный аппарат.
- Пускай звонит! Повезло, что не в Якутии его подстрелили. Там телефонов нету…
- Ты что, ошалел? - воззрилась на деда Сова. - Это же на свинарник телефон!
- Пусть звонит! Может, как-нибудь свяжется. Они, американцы, народ дошлый, все у них через космос. Цивилизация…
Переводчика от вида крови тошнило, однако, поставив телефон на спину американца, он все же набрал какой-то номер, послушал и сунул трубку Джону. Тот что-то закричал срывающимся голосом.
- Переводи, - тихо сказал Дременко и сунул кулаком в бок переводчику. - Мы должны знать, чего ждать…
- Он требует соединить его со штаб-квартирой.
- Ножницы! - деловито потребовала Оксана. - И тихо, не мешайте мне!
Но едва она тронула рану, как американец заблажил и стал извиваться. Кровь брызгала во все стороны, старый стол угрожающе заскрипел.
- Степан Макарыч, приготовьте ему наркоз, - распорядилась Оксана.
Тот с готовностью налил стакан горилки, но рачительно отлил четверть его обратно в бутыль:
- Как раз будет доза.
- Что он говорит, переводи, - давил сквозь зубы Дре-менко, налегая на ноги.
- В Брюссель звонит, права качает.
- Конкретно!
- Я Джон Странг, - прогундосил тот, жадно взирая на горилку. - Был обстрелян и ранен русскими партизанами на территории России. Требую немедленно нанести ответный ракетный удар…
- Труба, - выдохнул Тарас Опанасович. - Что ему отвечают, слышно?
- Не слыхать, что-то хрюкает… Помехи.
- А он что говорит?!
- Передает, где находится… Граница Украины и брянский партизанский лес. Село… Братково.
- Вертолет вызывает?
- Нет, передал координаты, сейчас ракеты прилетят.
- Ракеты?! Скажи ему ! Он что? Рехнулся? Скажи… Нет, я сам!
Оставил Джона и выхватил у него трубку. Раненый засучил ногами, не давая Оксане работать.
- Тату, держи его!
Но тот не слышал и кричал в трубку:
- Не стреляйте, панове! С вами говорит голова администрации Дременко! Исполняющий обязанности! Товарищ генсек НАТО! Я сейчас все объясню! Это случайный выстрел… Случайное попадание в американского гражданина!
Сова оттолкнула его и отняла трубку:
- Не мешай, сват! Ты мне свет застишь своей фигурой.
- Сейчас ракетами накроют! Крылатыми! Я с НАТО говорил!
- Да уймись ты. Какая НАТА? По этому телефону и до
свинарника не дозвонишься… Отойди!
- Дедушка, наркоз! - скомандовала Оксана. - Надо пройти раневой канал. Кажется, там что-то есть.
Куров завернул голову американца и профессионально, стараясь не расплескивать, влил горилку в рот. Потом сунул малосольный огурец вместо затычки, но тот выпал.
- Не дамся, - констатировал переводчик. - Не доверяю… Заразите меня СПИДом…
- Чего-чего? - не понял Дременко.
- Хочет, чтоб спидом заразили, - объяснил Куров. - Да где ему спид-то взять?
- Ну, теперь держите, мужики, чтобы не брыкался, - распорядилась бабка и нежно похлопала по здоровой ягодице. - Лежи, милый, лежи, родненький. Не бойся, я сорок лет ветеринаром на свинарнике работала, ударник коммунистического труда, между прочим…
- Приготовьте тампоны, бабушка, - хладнокровно сказала Оксана. - Попробую достать инородный предмет.
- Может, ему сразу ногу-то того? - смачивая марлю йодом, прозаично спросила Сова. - В тундару тутан? Чего доброго, гангрена - рана-то грязная. И будет ему кирдык…
- Пока оставим, - проникая зажимом в рану, проговорила Оксана. - Это никогда не поздно… Рану почистим, как наркоз подействует.
- Я вам дам - ногу! - запоздало подскочил Тарас Опа-насович. - Не сметь! Ксанка! Какой еще кирдык?
- Слабый мужичок, вытерпит ли? - не замечая его угроз, проговорила бабка. - Тутан хотун.
- Дедушка, еще наркоз приготовь, - не отрываясь от дела, распорядилась Оксана. - На всякий случай…
- И мне! - взмолился переводчик. - Сейчас упаду…
- Я тебе упаду! - пригрозил Дременко. - Переводи, что он там бормочет?
- Речь уже бессвязная… Вы - русские партизаны… Русская мафия… И еще что-то про авианосец к нашим берегам…
Дед поднес ему полстакана и огурец.
- Пульс? - спросила Оксана.
Бабка подержала запястье слабеющей рукой:
- Нормальный, как у кролика… Сват, а кто его подстрелил-то?
- Не видел я, кто! - в отчаянии воскликнул Дременко. - Я же как приманка был. Думал, ко мне мутант бежит, а это сэр Джон. И уже вся задница в крови. И кричит: партизаны! Сватья, а этот телефон и правда на свинарник?
- Нет, почему? Теперь международный…
- Как - международный? Откуда?
- Свинарник-то на Украине остался.
Тарас Опанасович набрал номер, и вдруг на том конце кто-то ответил.
- Пан Кушнер! - трагично обрадовался он. - Сильвестр Маркович. Докладывает голова администрации… Кто? Президент Соединенных Штатов? Это ранчо пана Буша? Какая ферма? Ты как мне отвечаешь, свинья?!
И бросил громко хохочущую трубку.
- Не могу ухватить, в айбасы его, - проговорила Оксана. - Тыала кундал сохнут!
- Дай я… Айбасы кириккитте! Лабба тутан хатыныны!
