быстро улегся. Пусть думают, что пленник спит и десятый сон видит!
Дверь отворилась.
Сквозь прищуренные веки он видел, как в комнату скользнул какой-то мальчишка.
— Дар-Теен, — позвал странный гость звонким голоском Андоли, — ты меня слышишь? Проснись!
«Андоли».
Он произнес про себя ее имя, пытаясь понять — будит ли оно злость или отвращение к предателю. Но ни первого, ни второго не было, для Дар-Теена бескрылая элеана была и осталась несчастной и никому не нужной девчонкой.
— Дар-Теен, — она, крадучись, приблизилась к кровати и осторожно заглянула в лицо, — почему ты не отзываешься? Не спишь ведь…
Ийлур приподнялся на локте.
— Лучше скажи, когда ты успела предупредить Царицу. Все время ведь с нами была. Или у чужаков свои секреты?
Этого оказалось достаточно, чтобы элеана поникла и ссутулилась, отчего стала казаться еще меньше.
— Глупо оправдываться, да? — в темноте не было видно выражения ее лица, но ийлуру казалось, что Андоли улыбнулась, горько и обреченно. Как преступник, только выслушавший смертный приговор, — Я не предавала ни Шеверта, ни тебя. Я даже попыталась вас спасти, когда Царица была готова расправиться с посягнувшими на ее жизнь.
— И?
— Что — и? Дар-Теен, ты не понимаешь… Я пришла, чтобы помочь тебе бежать отсюда, здесь слишком опасно…
Он оборвал ее бормотание.
— У тебя получилось вызволить Шеверта? Он жив?
Андоли умолкла и отвернулась.
— Так… Ясно.
Дар-Теен сел на своем ложе, быстро глянул в приоткрытую дверь. Значит, Шеверт все-таки погиб, так и не осуществив свой план… Хотелось бы знать, какую роль во всем это представлении играла Андоли… На самом деле.
— Я слышал твои последние слова, — глухо сказал он, — ты знала Царицу раньше. То, что ты здесь, доказывает только то, что она тебя простила и приняла обратно. Если, конечно же, было за что прощать!
— Дар-Теен… — почти простонала элеана и всплеснула руками, — пожалуйста, перестань.
— Так зачем же ты здесь? Что еще вы задумали?
Он чувствовал, что причиняет ей боль. Но продолжал, намеренно проворачивая лезвие в незажившей еще ране. Это было стыдно и неприятно — мучить элеану только для того, чтобы окончательно ей довериться или наоборот, уличить во лжи, но Дар-Теен только стискивал кулаки.
— Что еще придумала Царица? Зачем она тебя подослала?
— Молчи, — Андоли умоляюще прижала руки к груди, — Дар-Теен, миленький, хороший Дар-Теен!
— С каких это пор я стал «миленьким»?
— Пожалуйста, иди за мной, — выдохнула элеана, — не мучь меня. Я хочу тебя спасти, потому что здесь готовят твою смерть. Я не прощу себе, если дам погибнуть еще и тебе!
— Шеверта ты точно так же хотела спасти? — усмехнулся ийлур, и тотчас же щеку обожгла злая, обидная боль от пощечины, а элеана, испуганно ойкнув, попятилась.
— Не смей… не смей так говорить! Дурак!
Ее голос дрожал и срывался от тщательно сдерживаемых слез.
— Я… я попыталась тебя спасти, а ты, ты… Ну и пропадай тут!
Дар-Теен вовремя цапнул ее за рукав и, притянув, крепко прижал к себе — как тогда, после гибели Топотуна.
— Прости. Но я должен был убедиться, что ты не врешь. Я ведь и сам не знаю, кому верить, а кому нет.
— Но я… я же…
— Молчи. Теперь я верю. Что ты сделала с охраной?
Но Андоли, увы, не могла говорить. Ее хрупкое тело содрогалось от рыданий, и Дар-Теену пришлось нащупать на окне оставленную кружку с водой.
— На, пей. И успокойся.
— Угу, — пока элеана, давясь, глотала теплую воду, ийлур мысленно себя проклинал.
«Но, Покровители, я должен был это сделать… Ведь так? Как я мог еще убедиться в ее правдивости?»
Ответа не было. Но Андоли постепенно успокаивалась, то и дело утирая слезы, и в какой-то миг ийлуру померещилось, что она улыбнулась.
— Пойдем, я знаю как отсюда бежать, — сказала она неуверенно.
— Через Лабиринт?
— Нет. Мне удалось найти пару свободных крыланов, и я их спрятала неподалеку.
Сомнение все же закралось в душу. Дар-Теен, пристально вглядываясь в опухшее от слез личико Андоли, уточнил:
— Отчего же не в Лабиринт?
— Потому что карта осталась… у Шеверта, — напряженно пояснила Андоли, — а без карты я могу заплутать, понимаешь? Идем же, не теряй время. Его и так слишком мало!
Итак, бежать.
Отправиться за ключом, не дожидаясь следующего свидания с Царицей серкт — и ускользая от бдительного жреца. Оставляя доблестного служителя богини ни с чем, он, Дар-Теен, лишался возможности когда-либо прочесть записанное на пергаменте, и потому рисковал никогда не достигнуть Врат. И все же, все же… где-то в глубине души Дар-Теен чувствовал, что поступает правильно. Жрец серкт был чужаком, и мог не знать, что за таинственные письмена оставили создатели ледяной Пирамиды — а вот жрица в храме Дракона… Коль скоро она отправила Тарнэ с сообщением, и наверняка сама же вложила за пазуху записку — тогда, когда он летел сквозь пустоту и межвременье… Наверняка она могла разъяснить что к чему!
— Пойдем, — Дар-Теен двинулся к двери, — ты припасла для меня оружие?
Подходящий меч ийлур позаимствовал у сладко посапывающего серкт. Они все спали, кто сидя, кто лежа, на полу вокруг перевернутой бочки. Дар-Теен удовлетворенно хмыкнул: когда он подслушивал за дверью, именно так и представлял себе времяпрепровождение серкт. Перевернутая бочка, кружка с выщербленными краями и пожелтевшие кости.
— Я им в еду сонного порошка добавила, — быстро пояснила элеана, — и ждала за углом, пока они не уснули.
— А сколько им спать еще?
— Смена караула через час, — Андоли обиженно надула губки, — меньше надо было меня допрашивать.
— Тогда… Куда нам идти-то?
— За мной.
Элеана тенью заскользила вперед по узкому коридору.
Здесь не было окон, источниками света служили факелы в подставках из гнутых бронзовых полос. Коридор вел прямо, а где-то через сотню шагов круто сворачивал.
— Мы во дворце, — на бегу поясняла Андоли, — на одном из нижних уровней. Еще ниже, уже под землей, есть подземелья… И там раньше серкт держали тех, над кем ставили опыты. Под храмом тоже есть подземелья, но я там никогда не была.
Дар-Теен все примерял к руке меч. Оружие серкт было легче ийлурских мечей, странно изогнутое и
