в сторону деревни. Стражники с единорогом потянулись за ним. Никита с Аней смотрели им вслед, пока туземцы не скрылись за поворотом.
— Здесь чудеса, здесь леший бродит… — произнес Никита, несколько ошарашенный визитом, — Единорога мы увидели, даже потрогали. Интересно, а драконы здесь есть?
— А почему нет? Дракон — всего лишь крупная ящерица.
— Ага, вроде динозавров.
— Динозавры не были рептилиями. Они были ближе к нашим современным птицам. Но крупного динозавра и правда можно принять за дракона. Кстати, этот единорог никакого чуда из себя не представляет. Просто крупная антилопа, у которой два рога слились в один. Своеобразно, конечно, но он не слишком далек от земных аналогов. Так что дракона мы здесь вряд ли встретим.
Исследование корзин обнаружило пол туши местной козы, большую ковригу свежего хлеба, большой кувшин молока, фрукты. Староста привез еду. Очевидно, что старику, а не отряду. Старик пришел со стороны деревни, так что имел возможность отдать приказ. Но откуда старик знал, что встретит отряд на этой дороге? Вопрос пока остался без ответа. Зато на другой вопрос нужно было ответить немедленно — Аня уже достала упаковки пищевого концентрата из рюкзака. Никита с тоской вспомнил навязчивый вкус тягучей пасты, в которую превращалось содержимое пакета, залитое водой. Вечно неразрешимая проблема: если нужно сделать рацион полноценным, легким, простым в употреблении, то его никак нельзя сделать вкусным. Для подобной экспедиционной, в сущности аварийной еды действует правило: голод — не тетка, а лучший повар.
— Ань, давай попробуем зажарить козу?
— Ее же определенно не нам принесли, а старику.
— Ну и что? А он определенно не обидится. Ему столько мяса одному не съесть. А сырое мясо с собой он не потащит. В крайнем случае, Ербол кого-нибудь застрелит для него.
Аня покачала на руке пакеты и решительно пихнула их обратно в рюкзак:
— Действуй!
На мясо и хлеб детектор ядов отреагировал вполне благосклонно, а вот от молока негодующе покраснел. Там содержался не яд, но какой-то сильный аллерген. В результате пришлось отказаться и от фруктов, поскольку детектор восстановит работоспособность лишь через несколько часов. Ну и ладно, и то хлеб, тем более с мясом.
Плывущий над землей аромат разбудил Ербола. Он сел, повел носом изучающе и рванул к речке умываться. К его возвращению Никита счел мясо готовым. Оно напоминало баранину, а скорее дикого скакового козла по количеству и резиновости жил. Хлеб тоже был не пшеничным, а скорее кукурузным, хотя и свежим, но жестковатым. Но после концентрата все это было неважно. Когда хруст, чавканье, урчанье и прочие свидетельства райского блаженства сменились тишиной сытого удовлетворения, Ербол с улыбкой посмотрел на Аню и Никиту.
— Эх вы, исследователи! Жрете как звери и не собираетесь умирать от любопытства.
— А зачем нам умирать? — отозвалась Аня — Если ты нам сейчас не расскажешь все, то лопнешь на месте. Что я, тебя не знаю?
— Да, психологиню не обманешь. Ну ладно, слушайте:
Как мы и предполагали, люди и эльфы — ветви одного вида. Люди были первичным видом и заселяли два материка, соединенных раньше перешейком. Несколько десятков тысяч лет назад — точной хронологии нет, прямо на перешеек упал крупный метеорит, вероятно астероид. Перешеек был не просто уничтожен, но на этом месте образовался гигантский кратер, окруженный постоянно извергающимися вулканами. Здесь его называют Морем Ужаса — так я приблизительно перевел. В нем страшные течения, водовороты, чудовищные штормы. В общем, материки оказались надолго разделенными. Восточный материк пострадал меньше. Хотя в его западной части все люди погибли, восток почти не пострадал. Так что там развитие людей продолжалось нормальным образом. А вот этот, западный материк был почти полностью уничтожен. Только на крайнем западе, в горах сохранилась жизнь. Видимо горы предохранили какие-то области от ударной волны. Но не предохранили от массовых выпаданий вулканического пепла, пыли. Выжившие люди перешли жить в пещеры, мутировали, приспособились к ночному образу жизни и превратились в эльфов. Около четырехсот лет назад, а здешние годы отличаются от наших лишь на несколько минут, по моим измерениям, люди впервые смогли пересечь Море Ужаса, и началась колонизация восточного материка. С эльфами они встретились почти сразу. Два вида очень сильно различаются по направлению развития культуры. Люди, как я понял, развивались примерно так же, как наши предки. А вот эльфы пошли в направлении биологической цивилизации и развития магии. Возможно этому способствовало существенное различие: люди живут, как и наши предки, около шестидесяти лет, а эльфы почти втрое дольше. Но при заметно более низкой рождаемости. В общем, хотя эльфы сумели оказать людям достойное сопротивление, происходит постепенное вытеснение их людьми. Хотя идет оно не так жестко, как было в нашей истории при колонизации Северной Америки. Периоды войн чередуются с периодами вооруженного мира. Контакты не часты, но культуры понемногу перетекают одна в другую. Люди и эльфы — близкие виды, так что гибридизация возможна, хотя происходит крайне редко. Метисы, полулюди-полуэльфы, бесплодны и живут очень долго. Пока ни один из них не умер от старости. Почти все они обладают выдающимися магическими способностями и в здешнем обществе занимают высокое положение. Причем их уважают как люди, так и эльфы. Наш знакомый как раз один из таких магов. Ему около трех веков, как он говорит. Это, пожалуй, все определенное. Основное время мы затратили на составление словаря. Да, еще: за этой горной грядой море, там территория людей, города. А здесь граница.
Аня задумчиво наблюдала, как вспыхивают и горят на углях прутики, освобожденные от мяса.
— Ербол, как ты думаешь, мы получили уже достаточно информации? Может пора и возвращаться?
— А зачем нам сейчас-то возвращаться? Контакт установлен, причем на самом высшем уровне. Есть общий язык. Этот маг относится к нам без малейшей вражды, с сильнейшим любопытством. Теперь мы можем с ним гулять безопасно и удовлетворять свое любопытство. Ну, и его тоже. Неужели тебе не интересна эта цивилизация?
— А ты уверен, что правильно его понимаешь?
— С точным определением понятий есть трудности. Чем, кстати, он тоже удивлен изрядно. А вот эмоции читаются совершенно четко и однозначно. Так что в его отношении к нам я не сомневаюсь. А точный перевод… так ведь ни мне, ни Сепе никогда не приходилось общаться телепатически с человеком незнакомого языка и культуры. Вот мы и узнали, что телепатия имеет свои границы, даже если общающиеся хорошо владеют ею. Потом Шурик найдет какое-нибудь теоретическое объяснение. А почему ты засомневалась, когда все пошло так хорошо? Чувствуешь какую-то опасность?
— Да так, ничего определенного, — Аня ковыряла прутиком в углях — просто мне почему-то подумалось, что все это бесполезно. Любопытно, но и только. Не опасно, а просто бесполезно. Понимаешь, все, что мы здесь получим, будет представлять очень узкий интерес. Нам их путь не годится, у нас свой есть.
— Сравнительная история цивилизаций представляется тебе не интересной?
— Как тебе сказать… Ты ведь согласен, что это скорее моя, чем твоя область? Ну, вот, здесь есть люди. Их цивилизация очень похожа на нашу в прошлом. Это любопытно, и только. И есть цивилизация эльфов. Каких бы успехов они не достигли, но наши возможности в биологии больше уже. И, что самое главное, есть только один человек, который может доставить нас сюда. А миров, подобных этому, или не похожих, бесконечное множество. Ты хочешь, чтобы Никита затратил свою жизнь на удовлетворение твоего любопытства?
Ербол надолго задумался.
— Вот последний аргумент действительно серьезный. Я согласен с тобой, что если Никите все это интересно, то мы можем пользоваться его помощью. Точнее, помогать ему исследовать этот мир, или другие. А если нет — мы не имеем права его заставлять.
Теперь настала очередь Никиты думать. Прямо так и сказать, что этот мир ему уже не интересен, не хотелось. Огорчать друзей… Он как-то упустил из виду, что Ербол — телепат без труда читающий эмоции.
— Я тебя понял. Ну что, возвращаемся домой?
