представительства людей в стране эльфов, в сочетании с гостиницей для иностранцев.
Караванщики обрадовались, увидев знакомых, хоть и не соотечественников, но все же людей. В стране эльфов и этого достаточно чтобы ощутить близость. Приветствия, выражения приязни. Особой популярностью пользовались Никита и Аня — уже легендарные медвежеборцы. Каждый старался подойти поближе, коснуться, по плечу погладить. То есть это в отношении Никиты. С Аней они так не фамильярничали, хотя небось хотелось, а выражали восхищение лишь словесно. Никитин возчик, тот, который со страшным лицом, расчувствовался аж до слез и крепко обнял Никиту. Никита был не против — пусть его. Парень же очень простой и от добрых чувств. А вот Мага приветствовали издалека и очень сдержанно. Видать побаивались.
Потом снова бесконечные улицы города. Никита уже удивлялся, как они тут обходятся без общественного транспорта. Тут и заблудиться было бы проще простого, если бы не всегда включенный у Ербола курсограф. Солнце село, стемнело так, что пришлось надеть ноктовизоры. Появились первые, еще редкие прохожие. На землян смотрели с любопытством, но сдержанно. Никакой враждебности Никита не увидел у здешних жителей. Люди как люди, в свете уличных фонарей — светящихся грибов. Только чуждая пластика движений показывает, что это эльфы. И город как город, если отвлечься от того, что дома здесь живые с ветвями и листьями. Теплая и влажная ночь напомнила Никите первое путешествие в новом мире Земли — берег Малого моря в Испании. Как недавно это было, и как давно. Давно, потому что теперь ему было стыдно вспоминать свои тогдашние мысли. Хорошо, что Аня мысли его не читала. А ведь наверное и читала. Она же тогда его знала лучше, чем он сам. И еще одно сходство с испанским побережьем: здесь совершенно нет комаров. Комары землян донимали в этом мире всякий раз, как снимались комбинезоны. Даже внутри княжеского дворца, едва гас свет, раздавалось надоедливое зудение. А вот здесь комаров нет совсем.
— Маг, а почему ты раньше не рассказывал нам об этих сложных отношениях между племенами эльфов? — спросила вдруг Аня.
— Я рассказывал, но не все. — ответил Маг немного обиженно — Вспомни, когда мы об этом говорили: в первый день нашего знакомства. Тогда мне и разговаривать с вами было еще трудно. И все эти детали были вам не нужны.
— Ну хорошо, если ты ничего не скрываешь, то расскажи сейчас, почему племена эльфов так враждебны между собой. Ты же говорил, что между ними мир. И почему тебя здесь так принимают.
— Они не враждебны, просто не любят друг друга. Но это не значит, что между ними может быть война. И они помогут друг другу в случае нужды. Однако мелкие стычки с людьми здешние эльфы не считают такой нуждой. И вообще не понимают враждебности загорян к людям.
Вы помните, я говорил вам, что загоряне очень сильно отличаются от других эльфов. Когда-то они превосходили других эльфов в своих знаниях. Во всяком случае в некоторых областях знаний. Но сейчас все утрачено. После войны с людьми могущество этого племени стало угасать. Здешние эльфы пришли в эти места незадолго до войны с людьми. Из всех видов магии они развивали только магию работы с живым, и, как я теперь вижу, достигли в этом огромных успехов. С приморцами они были тогда в хороших отношениях и научились от них работе с металлами. Но когда приморцы решили уничтожить людей, здешние эльфы были против такого решения. С тех пор началось отчуждение между племенами. Люди же, как вы сами видите, для эльфов чужаки. А я с их точки зрения представитель и людей и загорян.
— Но ведь с людьми у здешних эльфов хорошие отношения, так почему они тебя так плохо принимали? — удивился Ербол.
— Отношения хорошие в том смысле, что нет войны, идет торговля. Но смешиваться с людьми так, как когда-то приморцы, здешние эльфы не желают. А жаль. Знаете, мне кажется, что если бы они решили создать новую расу — смесь людей и эльфов, то им, в отличие от приморцев, это бы удалось. И мы не были бы бесплодными. Однако сейчас они пускают на свою территорию людей, ну и меня тоже, но не собираются передавать людям все свои знания. И так же ведут себя в отношении загорян. Потому, когда я появляюсь здесь без дела, они не очень рады. Ну все, мы пришли.
С последним заявлением Мага исследователи вышли к подножию больших холмов. Никита давно уже чувствовал, что в лесу что-то изменилось. И лишь теперь сообразил, что это появился запах дыма. На Земле он привык, что каждый выход в лес сопровождается костром, и потому вначале не обратил на запах внимания. Но тут вспомнил, что ведь эльфы не используют огонь для приготовления пищи. А значит и костры в лесу им ни к чему. И печек в их живых домах быть не может.
Присмотревшись к холмам, Никита понял, что это искусственные сооружения. Это оказались здания, построенные из огромных каменных глыб и заваленные снаружи землей. На крутых склонах среди торчащих валунов росли чахлые сосенки. Невдалеке светился вход в здание-холм, напоминающий зев пещеры. Светился? Вот это новость! Свет был красноватый, огненный, а вовсе не зеленоватый от грибных светильников.
— Ты хотел узнать, как делаются эльфийские мечи? — обратился Маг к Ерболу — Здесь ты можешь это узнать. Я все равно не смог бы рассказать, меня такие подробности не интересовали. А еще здесь работает единственный эльф этого племени, с которым у меня дружеские отношения. Были когда-то дружеские отношения. — поправился Маг после небольшой паузы — Он один из самых старых эльфов в этом городе и самый главный здесь. Вы могли бы назвать это место металлургическим комбинатом.
В звездном свете Никита увидел наконец, что над холмами встают огромные столбы дыма, как над вулканами. Но это обычный дым из труб. Металлургический завод? Интересно, хотя и не ему. А вот Ербол будет в восторге. Его тут любая технология интересует. Странно. По должности ему вроде положено больше магией интересоваться. Хотя что тут из магии изучать? Все, что умеет Маг и эти эльфы, конечно здорово. Но совершенно непонятно, как они это делают. Они и сами не понимают этого. Как ребенок не понимает механизма зрения или слуха. Могут и все тут.
Воняло в здании завода, а может лучше сказать, пещере завода здорово. Так показалось отвыкшему на Земле двадцать второго века от технических запахов Никите. Тут была и тошнотворная, вызывающая кашель сера, и раскаленный металл, и аммиак и еще какая-то дрянь. И еще ноктовизры оказались бесполезными. Конечно завод освещался не грибными светильниками, а факелами на стенах. Но в основном пламенем горнов и сиянием металлоплавильных печей. Нокотовизоры исправно меняли усиление, чтобы не слепить глаза. Сквозь них можно было бы и на вспышку атомного взрыва смотреть безбоязненно, а уж все детали кипения жидкой меди как на ладони. Но вот прочие пейзажи завода тонули в полной темноте. Что делать, хоть и совершенная техника, но не живые глаза с их удивительной адаптивностью. Инфракрасный диапазон здесь тем более помочь не мог. Глыбы раскаленного металла и шлака давали такую засветку, что хоть глаз коли. Пришлось чертыхнувшись снять и обходиться природными возможностями. Однако факелы и прочие источники света давали достаточно даже для человеческих глаз. Так что подошедшего эльфа Никита смог разглядеть пусть и не во всех подробностях, но вполне уверенно.
А вышел к ним высокий мужик, безбородый, как все тут, но с плечами такой ширины, что поверить в его родство с гибкими тонкими эльфами было просто невозможно. Из-за мышечных бугров громадные ручищи напоминали корявые дубовые колоды. И лицо его выглядело не старческим, но лицом пожилого человека. С морщинами, с мешками под глазами. Никита пока не так много эльфов и видел, но выглядящих пожилыми не видел еще. Уши прятались под длинными седыми волосами, так что на вид он от человека не отличался сейчас совершенно. С Магом эльф обнялся степенно, но Никита ощутил в этом объятии совершенно неожиданную теплоту давней дружбы. Да и сам способ приветствия для чуждого всякой фамильярности Мага выглядел совершенно нетривиально. Потом начались официальные представления, приветствия. Эльфа звали так же функционально, как и прочих обитателей этого мира: Старший Кузнец. Никита, правда, так и не понял, был он старшим по возрасту или по званию. То есть обе версии годились, поскольку эльф и там и тут оказался старшим. И слово кузнец к его профессии не очень подходило, но так перевел Маг на русский, и так же сам Старший Кузнец назвался на языке здешних людей, которым, как и Целитель, владел отменно. Свою епархию по просьбе Мага он согласился показать землянам без проблем. И при этом сам не особо интересовался земной металлургией. Разговор с Магом его явно больше занимал. Мобильник этот разговор не взял, поскольку по эльфийски говорили, но Никита понял в общих чертах, что речь шла об общих знакомых из каких-то давних пор. Стандартное кто, что, как, с кем. Кто-то уже умер, чему эльфийский кузнец вкратце огорчился.
Сама же экскурсия для Никиты была не особо интересна. Какая-то помесь политехнического и
