– Как знаешь. Привет, Тоня! – Вяльцев, наверное, кое-что рассказал Чекину.
– Чекину салют, – слабо отозвалась дзяпичка и прижалась к Акимову.
– Давай хоть рюкзак.
– Ты, Слава, лети. Лети.
– Как знаешь.
Чекин поднял глайдер и застрекотал кинокамерой. Дзяпичка чуть отодвинулась от Акимова и вздохнула свободнее.
– Хорошо. А я еще ни разу не была в командировке.
Могучий Дуб оказался прекрасным собеседником. Он говорил без передышки, ни разу не сбившись и не повторившись. Каждый кустик и каждый бугорок вызывал в нем воспоминания, так и рвавшиеся из него наружу. А каждый рассказ вызывал из памяти целую серию других. Акимов даже подумал о том, как, наверное, страдает этот дзяпик, что представляет собой одноканальную информационную систему. Ведь в принципе он мог бы вешать по нескольким каналам!
Им пришлось преодолевать водные преграды. Могучий Дуб был прекрасно знаком с этой местностью и всегда находил в кустах или небольшой плотик, или маленькую долбленую лодку. Эти технические средства были весьма кстати, потому что речки кишели крокодилами и прочими омерзительными гадами, от одного вида которых по спине Акимова бежали противные мурашки.
Из сухопутных хищников им только один раз встретился саблезубый тигр, на боку которого красовалась полуметровая концентрическая мишень. Дзяпичка тут же выхватила из колчана стрелу и всадила ее в десятку. Тигр покачнулся, но продолжал приближаться к людям. Дзяпичка снова натянула лук. Десятка! Еще раз. Снова десятка! И еще! И еще! Тигр каждый раз немного оседал на задние лапы, но все- таки бесшумно, по-кошачьи, приближался к командированным. И уже лишь один прыжок отделял его от людей.
Чекин целился в тигра из винтовки, но кончик ствола судорожно вздрагивал, а попасть нужно было обязательно в сердце, потому что убойная сила винтовки была невелика. Акимов пожалел, что не взял с собой пистолет, и шагнул вперед, заслоняя дзяпичку, глаза которой горели спортивным азартом.
В это время Могучий Дуб, воздев руки к небу, громким голосом и страшно фальшивя запел производственный гимн дзяпиков. И тигр позорно бежал, в ужасе лупцуя себя хвостом по бокам. Десяток стрел мерно покачивались на удаляющейся мишени. Чекин все еще вибрировал винтовкой. Акимов вытирал пот, выступивший на лице.
– В судейскую коллегию побежал, – сказала Тоня. – Может, мне это зачтут как мастерский балл.
А Могучий Дуб доверительно сообщил, что будь тигр чуть послабее духом, он бы тут же и издох от пения. Так, обычно, дзяпики и охотятся на хищников.
Возможно, для дзяпиков такая встреча и не представляла собой ничего особенного, но Акимова и Чекина она здорово встряхнула. Впрочем, взять винтовку с оптическим прицелом Анатолий и сейчас отказался. И снова они тронулись в путь.
– Приближаемся! – через некоторое время крикнул Чекин. – Видишь вон то дерево? Тропа кончается.
Акимов уже и сам видел место, где Вяльцев с разбегу пытался пробиться в невидимую дверь. Только… только на этот раз тропа не обрывалась, а спокойно тянулась дальше. Могучий Дуб продолжал рассказывать охотничьи истории. Дзяпичка с радостной улыбкой шла рядом, снова положив руку Акимову на плечо.
– Внимание! – крикнул Чекин.
Акимов оглянулся. Глайдер Чекина, не двигаясь, висел в нескольких метрах над землей.
– Второй Главному. Акимов совершил переход. Все трое исчезли в конце тропы.
– Главный Второму. Какими эффектами это сопровождалось?
– Никаких внешних эффектов не было замечено.
– Главный Второму. Ожидать Анатолия в месте перехода.
– Второй Главному. Вас понял.
Глайдер Чекина превратился в точку. И по тому, что он не пытался догнать пешеходов, Акимов понял, что для Чекина они просто-напросто исчезли.
Местность вокруг неуловимо изменилась. Сначала Акимов не мог понять, в чем дело. Потом догадался. Тропическая растительность все более и более сменялась привычной. Попадались сосны и березки.
Через три часа после начала путешествия они добрались до своей конечной цели – селения Жорики, и торжественно прошествовали по центральной улице. Могучий Дуб то и дело махал знакомым рукой, вступал в разговоры, успевал за несколько секунд рассказать новый анекдот или дать совет, как охотиться на перепелов.
Так и дошли они до гостиницы «Луч света», размещавшейся в довольно большой хижине. Акимову даже показалось, что гостиница больше похожа на избу, чем на хижину. Перед входом стояла вкопанная в землю большая каменная плита, на которой, наверное, еще несколько тысяч лет назад была выбита надпись: «Местов нет». Акимов нисколько не удивился этому факту.
– Съезд пенсионеров, увлекающихся разведением саранок? – мрачно спросил Могучий Дуб.
– Нет, – вежливо ответила администраторша, даже не взглянув на них при этом. – Съезд уже закончил свою работу. С минуты на минуту ожидаем прибытия участников слета рано научившихся ползать младенцев.
– Так это же мы и есть, – радостно прошептал Могучий Дуб.
– Не мешайте работать, – попросила администраторша. – Как вам не стыдно?!
– Ничего не выйдет, – сказал Акимов. – Надо было вползти сюда на четвереньках. Прохлопали. А теперь она нас уже приметила. Пошли в следующую.
Но и в следующей гостинице им не повезло. Там ожидался заезд туристов из Лириков. В третьей размещался только что прибывший из столицы симфонический оркестр художественного свиста. В четвертой все места были забронированы на всякий случай. И тут дзяпичка не выдержала и расплакалась, заговорив на чистейшем английском языке. Их с перепугу приняли за иностранных туристов и предоставили номера.
Сбросив рюкзак в угол, Акимов с наслаждением растянулся на бамбуковой подстилке, а дзяпичка присела рядом с ним, глядя на Анатолия чистыми влюбленными глазами.
– Откуда ты знаешь английский? – спросил ее Акимов.
– Ах, Толя. Ты же знаешь, что я сдавала кандидатский экзамен по английскому языку.
– Час от часу не легче…
– Толя, ты меня не любишь?
– Люблю, только не могу понять, кто ты. Сегодня ночью вскрою тебя консервным ножом и посмотрю, что там у тебя внутри.
– Вскрой, Толя, вскрой, – с радостью согласилась дзяпичка.
Могучий Дуб на некоторое время исчез, а потом появился с двумя оплетенными бутылками «кедровки» и «березовки» в руках и сушеной воблой под мышкой.
– Жаль, «кокосовки» здесь не достать, – сказал он.
– Господи, в такую жару!
– В Жориках не бывает такой жары, как в Капиках. Вот там жара, так жара… А работа в командировках начинается вот с этого. – И Могучий Дуб многозначительно постучал по бутылкам указательным пальцем. – А ты, красотка?
– Не откажусь, – весело сказала дзяпичка.
Акимов сначала отнекивался, ссылаясь на ломоту в костях, но потом его разобрало любопытство. А к вечеру, когда солнце уже садилось за горизонт, они трое, обнявшись, ходили по паркам, распевая самые задушевные песни, какие только знали.
– Научи меня плакать, – со слезами в голосе просил Могучий Дуб. – Друг! Брат родной! Ты дзяпиков уважаешь?
– Дзяпиков, родных и милых, уважаю! – вопил Акимов. – Люблю вас. Но скажите, откуда я вас знаю? Где я вас мог видеть?
