слезами, а запах безумия с каждой секундой становился крепче и острее. Олефир недовольно скривился - судьбоносная встреча неумолимо перерастала в балаган - и во всю мощь гаркнул:
- Прекратить!
Магия, вложенная в голос, хлестнула не хуже плети, и Артём, резко оборвав плач, уставился на магистра, как на возникшего из ниоткуда монстра:
- П-простите, хозяин. - Он поспешно вытер слёзы и с благоговением вымолвил: - Приказывайте! Ради Вас я готов на всё!
И снова Олефир не успел ничего сказать - на этот раз ему помешал Дима:
- Сними с меня заклинание, Тёма!
Артём вопросительно посмотрел на магистра, но тот молчал, пристально разглядывая темноволосого мага. Только сейчас, немного придя в себя от шумной импульсивной встречи, Олефир уловил в его облике что-то хорошо знакомое: пронзительные голубые глаза, тёмные волосы, тонкие упрямые губы… 'Неужели родственничек?' Повелитель Камии шагнул к гостю и напряжённо, словно готовый к броску хищник, склонился над ним:
- Кто твои родители?
- Не важно. - Дима скрипнул зубами: - Мы должны как можно быстрее уйти отсюда. Вам не нужно знать будущее! Это опасно и может привести…
- Молчать! Что мне нужно, а что нет, я решу сам. Артём! Отвечай!
- Не надо, Тёма!
Но временной маг не послушался, вытянулся по стойке смирно и отчеканил:
- Отец - высший маг-экспериментатор Фёдор, мать - Алинор, Хранительница.
- Так я и знал! Значит, запретный сын. И временной маг в придачу. И оба до сих пор живы. Интересно, куда смотрел Совет? - Олефир машинально потрепал Артёма по плечу и скомандовал: - Снимай заклятие, Тёма, поговорим.
Путы исчезли. Дима сел, повёл плечами, расслабляя сведённые от натуги мышцы, а потом поднялся на ноги и решительно заявил:
- Спасибо за помощь, магистр, но, боюсь, Ваши труды напрасны. Я обязан стать Смертью, чтобы отправиться в Лайфгарм и разобраться со своими врагами. Верни нас обратно, Тёма!
- Ни за что! Ты говорил, что не должен становиться Смертью! Что это опасно, что мы все умрём, если Смерть вырвется на свободу! Что изменилось, Дима?
- Поговорим, когда вернёмся в своё время, - строго начал Дмитрий, но Артём упрямо тряхнул головой:
- Я хочу знать сейчас! Мы будем сидеть здесь до тех пор, пока ты не соблаговолишь объясниться!
- Клёво! - нервно хихикнул Валентин. - Ну что ж, раз Тёма притащил нас в прошлое, грех вот так сразу уходить. Я бы пожил в нынешней Камии недельку-другую. Съездил бы в Брадос, Каруйскую долину…
- Валя… - устремив взгляд к потолку, простонал Дмитрий. - Ты соображаешь, что говоришь? Какой Брадос? Нам даже по этому кабинету ходить опасно! Вдруг ненароком что-нибудь в прошлом изменим и будущее потеряем? Так и будем вечно блуждать по Вселенной, разыскивая свою вероятность! Думаешь, временных магов зря не любят и стараются уничтожить чуть ли не во чреве матери? Играть со Временем опаснее, чем с огнём! Неужели Витус не объяснял?
- Да ладно тебе, Дима, пошутил я насчёт Брадоса.
- Плохие это шутки, - заметил Олефир, с интересом разглядывая Валентина. - Временные маги слишком опасны, чтобы позволять им существовать. Удивительно, что Артёму удалось выжить.
- Это Ваша заслуга, магистр! Это Вы сделали меня таким, какой я есть. Научили владеть даром, защищаться! А остальные…
Тёма всхлипнул, и Дима тотчас оказался рядом. Приобняв друга за плечи, поднял его с колен, ласково погладил по спутанным пшеничным волосам и с удивительной мягкостью проговорил:
- Всё хорошо, я с тобой.
- Это сейчас! А тогда ты тоже бросил меня! И только великий магистр отнёсся ко мне как к родному - сделал принцем Камии, Смертью и…
- Свёл с ума! Если бы я…
- Замолчи! - Артём с силой ударил друга по рукам, отпрыгнул в сторону, и в грудь Димы упёрся указательный палец. - Ты хотел, чтобы я оставался слабым и беспомощным! Ты таскал меня за собой как красивую безделушку: и девать некуда, и выбросить жаль!
- Неправда… - бледнея, прошептал Дмитрий.
Он закусил губу и хотел вновь обнять друга, но Артём оттолкнул его:
- Лжец! Ты предал меня! И собираешься предать снова! Будь твоя воля, ты бы уже мчался в Лайфгарм, наплевав на меня! Что там случилось? На кого ты решил променять меня в этот раз?!
Временной маг горестно всхлипнул и осел на пол. Плечи его затряслись от рыданий, пальцы вцепились в длинный ворс ковра, словно желая выдрать его с корнем.
- Тёма… едва слышно проронил Дмитрий, сделал неуверенный шаг и почти невесомо погладил друга по спине: - Не плачь, пожалуйста, я всё тебе расскажу.
Рыдания оборвались. Артём вскинул голову и торжествующе улыбнулся:
- Давно бы так! А то заладил: нет, нет… Почему ты заставляешь меня истерить? Нравится смотреть, как я плачу, да?
- Артём!
Голос магистра заставил временного мага вздрогнуть. Отведя глаза от Диминого лица, он медленно повернул голову и сжался под пристальным взглядом хозяина.
- Простите, магистр. Не наказывайте меня, я больше так не буду!
И, будто очнувшись, дёрнулся, рывком поднимаясь на колени. Плечи поникли, голова покаянно упала на грудь, пшеничные волосы завесили бледное лицо. 'Покорность и жажда услышать приказ. И ни грамма сомнения. Одно слово Олефира, и я потеряю его!' - с ужасом понял Дмитрий, сглотнул подступивший к горлу комок и прикрыл глаза: как оторвать безумного друга от его любимого магистра и уговорить вернуться в своё время, он не представлял, а смотреть, как Артём пресмыкается перед Олефиром, было невыносимо.
- Тёма… Встань, пожалуйста… - одними губами прошептал он, но временной маг не шелохнулся.
Дмитрий слышал, как, легко ступая по ковру, Олефир подошел к его другу, потом раздался резкий звонкий хлопок, отозвавшийся болью в левой щеке и груди, и тихое, словно шелест трав: 'Простите…'. Сердце обожгло огнём, руки сами собой сжались в кулаки. 'Это нужно остановить! Тёма не должен…' Мысль угасла не успев родиться: почувствовав, что дядя смотрит на него, Дима открыл глаза и наткнулся на знакомый взгляд пронзительных голубых глаз.
- Ты слишком многое позволяешь ему, мальчик, - сухим, колючим тоном заметил Олефир и скрестил руки на груди. - В нашей семье не принято потакать чужим капризам. Даже если это капризы временного мага!
- Верно, - с ехидцей поддакнул Валентин. Он уже успел пересесть в кресло перед массивным дубовым столом и сотворить бокал вина. - Капризы Тёмы слишком дорого обходятся тебе, Дима. Вчера он едва не убил тебя, да и Маруся погибла из-за него…
- Прекрати! - Артём молниеносно развернулся и уткнулся в живот бледного, как воск, Димы. - Прости! Прости, пожалуйста! Клянусь, я найду убийцу, и он пожалеет, что на свет родился! Я отомщу за Машу! Я не хотел… Я не знал… Я подумать не мог, что кто-то посмеет коснуться собственности принца Камии. Он пожалеет…
- Хватит, Тёма, хватит… - рвано прошептал Дмитрий, ощущая горечь и пустоту.
Стиснув плечи Артёма, он невидящим взглядом уткнулся в светлую макушку и до крови закусил губу. Раз за разом маг приказывал себе забыть Марусю, но перед мысленным взором безжалостно вставали картины прошлого. Они пьянили, путали мысли и навылет пронзали душу. Дмитрий видел женщину в сером костюме инмарского воина и в прозрачных одеждах камийской наложницы; всматривался в печальные серые глаза; ласкал взглядом мягкие русые волосы; наслаждался счастливой улыбкой на опухших от поцелуев губах… и всё крепче сжимал пальцы.
Временной маг слабо пискнул от боли, и воспоминания испарились, точно капли воды на раскалённом
