конец восемнадцатого века. Бесконечные балы и войны с турками. Крепостной крестьянин из села Мишенского Тульской губернии отправляется в поход, и его хозяин, Афанасий Бунин, в шутку просит привезти ему подарок - хорошенькую турчанку! Крепостной мужик не понял шутки, и привёз Афанасию красавицу Сальху. Как сейчас помню: волосы, как смоль, миндальные глаза с поволокой, соболиные брови вразлёт, осиная талия, высокая грудь, бёдра… - Элеонора Михайловна кашлянула. Баба Даша посмотрела на неё и опомнилась: - Ах, да… - Она снова повернулась к классу: - Короче, Сальха была красавицей, и Афоня без памяти влюбился в неё. Вскоре у них родился Васечка. - Ведьма прикрыла глаза, вспоминая новорожденного поэта: - Крепенький такой, щекастый. Взгляд осмысленный. Лежит в кружевных пелёночках, улыбается.
- Дубов! - рявкнула учительница.
- Не мешайте, Элеонора Михайловна! - не выдержала ведьма. - Дети должны знать судьбы русских поэтов! Тем более что судьба Васеньки Жуковского с рождения была не простой!
- Я знаю, - кивнула Элеонора Михайловна. - Только уйди уже от пелёнок, Дубов! Переходи к творчеству Василия Андреевича!
- Ну, хорошо, - недовольно пожала плечами баба Даша и посмотрела на шестиклассников: - В общем, от пелёнок мы уходим, хотя мне очень жаль, поскольку вы не узнаете о любовном треугольнике - Сальха, Афоня и Маша, а он сам по себе был явлением примечательным. Как они все страдали!.. Помню, Маша говорит мне: 'Я бесконечно несчастна…'
- Дубов!
- Да, что ж Вы всё время вмешиваетесь, Элеонора Михайловна! Разве Вам самой-то не интересно? Такие страсти! Такой благородный финал!
- Расскажи нам о творчестве Жуковского, Дубов!
Дарья Антоновна нахмурилась:
- Как можно говорить о творчестве поэта, не поняв, что он был за человек? Вы что думаете, достаточно сказать, что он родился 29 января (по старому стилю) 1783 года в селе Мишенском, переехал в Москву в 1797, учился в Университетском благородном пансионе, закончил его в 1801, потом писал стихи, стал знаменитым и умер в 1852 году? - Дарья Антоновна тяжело вздохнула: - Ладно, Бог с ними, с родителями. А трагическая любовь Васеньки и Машеньки Протасовой?
- Всё, Дубов! Садись! - Элеонора Михайловна раскрыла Петькин дневник. - Я ставлю тебе пять, потому что вижу, что с жизнью и творчеством Василия Андреевича ты познакомился основательно. - Она вручила дневник ученику и добавила: - Что ж, Пётр, первый шаг в сторону литературы ты сделал. Теперь тебе нужно научиться излагать мысли правильно.
- Дайте хоть 'Кубок' расскажу! - потребовала Дарья Антоновна.
- Нет уж! Пусть 'Кубок' расскажет нам Рыбников!
- Везёт же людям, - проворчала баба Даша и удалилась на 'камчатку'.
Элеонора Михайловна с тревогой посмотрела вслед Дубову, покачала головой и кивнула Денису:
- Начинай.
- А может, хватит долдонить одно и тоже? - неожиданно спросила Настасья Антоновна. - 'Кубок' да 'Кубок'! Хотите, я Вам 'Двенадцать спящих дев' расскажу, или 'Лесного царя'?! А, может, Вам 'Элевзинский праздник' нравится?
- 'Кубок', Рыбников! - едва сдерживая гнев, потребовала учительница.
Неожиданно со своего места поднялась Борисова и на весь класс заявила:
- А, правда, Элеонора Михайловна, пусть он расскажет нам другую балладу Василия Андреевича! Денис их все знает!
- Это правда, Рыбников?
- Да, - кивнула Настасья. - Я люблю поэзию. - Она сложила руки перед грудью и вдохновенно начала:
- На Посидонов пир весёлый,
Куда стекались чада Гелы
Зреть бег коней и бой певцов,
Шёл Ивик, скромный друг богов.
Ему с крылатою мечтою
Послал дар песней Аполлон;
И с лирой, с лёгкою клюкою,
Шёл, вдохновенный, к Истму он.
Уже его открыли взоры
Вдали Акрокоринф и горы,
Слиянны с синевой небес.
Он входит в Посидонов лес…
Повеяло весенней свежестью, послышались крики журавлей, и класс начал приобретать очертания лесной поляны…
- Достаточно! - воскликнула Элеонора Михайловна. - Садись, Рыбников! Пять!
Оклик учительницы нарушил сосредоточенность ведьмы, и класс стал прежним. Шестиклассники разочарованно загудели: они настроились слушать 'Ивиковых журавлей' в исполнении Рыбникова.
- Увы и ах, ребята! - кисло скривилась Настасья Антоновна и посмотрела на сестру. Баба Даша понимающе кивнула и развела руками.
- Продолжим урок! - нервно сказала Элеонора Михайловна. - Сегодня мы приступаем к изучению новой темы… - Она не договорила. Раздался стук в дверь, и в класс заглянула Анна Павловна, секретарша директора:
- Извините, Элеонора Михайловна, но Иван Карлович срочно требует к себе Рыбникова и Дубова!
- Идите, - почти радостно сказала учительница литературы.
Ведьмы опасливо переглянулись, собрали портфели и вышли из класса.
- Что ты тут вчера натворила? - сердитым шепотом спросила баба Даша.
- Ничего, - с заминкой ответила Настасья.
- Тогда почему нас вызывают на ковёр?
- Да тише ты! - шикнула на сестру баба Настя и посмотрела в спину Анны Павловны: она сама не знала, что понадобилось от них Ивану Карловичу.
Секретарша заглянула в кабинет директора:
- Я привела их, Иван Карлович!
- Так пусть скорее заходят! - раздался жизнерадостный голос директора, и ведьмы вошли в кабинет.
За столом сидел Иван Карлович, а напротив него в кресле вальяжно развалился крупный мужчина в строгом костюме и галстуке с золотой булавкой. Его чуть вьющиеся, с едва заметной сединой волосы были зачёсаны назад, а на полных губах сияла добродушная улыбка.
- А вот и мои архаровцы! - вскочив со стула, воскликнул Иван Карлович. Он подбежал к мальчишкам, приобнял их за плечи и подвёл к столу. - Знакомьтесь, мой одноклассник и лучший друг - Коля Малинкин, член-корреспондент Академии наук!
- Привет, братья-проказники! - произнёс Малинкин густым басом, выудил из кармана рогатку, увесистый камень и прицелился в люстру. - Как думаете, попаду? - игриво спросил он и выстрелил. В люстру камень не попал, зато с потолка, прямо на деловой костюм Малинкина, посыпалась штукатурка. Иван Карлович задорно расхохотался.
- Очень приятно, - запоздало выдавила Дарья Антоновна и испепеляюще посмотрела на сестру.
- Да вы садитесь, ребята, не стесняйтесь! - продолжал ликовать Иван Карлович. - Сейчас чайку с коньячком попьём!
Опешившие ведьмы послушно сели за стол и уставились на огромный торт, украшенный кремовыми розочками и шоколадными фигурками.
- Сейчас, сейчас! - ухмыльнулся Коля Малинкин, отрезал два больших куска и водрузил их на тарелки. - Ешьте, ребята, а потом пойдём, по школе прогуляемся! Эх, давно мечтал тряхнуть стариной! Слышь,
