Лицо королевы потвердело.
— Досадное упущение, — слабый намек на тепло в ее голосе в мгновение улетучился.
— Свободный народ не преклоняет колено, — сказала ей Вэль.
— Значит их заставят, — отрезала королева.
— Сделайте это, Ваше Величество, и мы восстанем снова при первой же возможности, — пообещала Вэль. — Восстанем со сталью в руках.
Губы королевы сжались, подбородок слегка задрожал.
— Вы дерзите. Я полагаю, этого следовало ожидать от одичалой. Нам следует найти вам мужа, который научит вас любезности, — королева повернулась к Джону. — Я не одобряю этого, Лорд Командующий. Как не одобрит этого и мой лорд-муж. Я не могу предотвратить открытие ворот, как мы оба знаем, но я обещаю, вам придется за это ответить, когда король вернется с битвы. Возможно, вы захотите пересмотреть свое решение.
— Ваше Величество, — Джон снова преклонил колено. В этот раз Вэль не присоединилась к нему. — Мне очень жаль, что мои действия вызвали ваше недовольство. Я сделал, как счел лучшим. Вы позволите мне уйти?
— Уходите. Сейчас же.
Оказавшись на улице. Вэль дала волю своему гневу.
— Ты соврал про бороду. У нее на лице волос больше. чем у меня между ног. И ее дочь… ее лицо…
— Серая хворь.
— Мы называем ее серой смертью.
— Она не всегда смертельна для детей.
К северу от Стены — всегда. Яд болиголова — верное средство, впрочем, подушка или нож ничуть не хуже. Если бы её матерью была я, уже давно «оказала» ребёнку милосердие.
Это была Вэль, которую Джон не знал.
— Принцесса Ширин — единственное дитя королевы.
— Мне жаль их обеих. Дитя нечисто.
— Если Станнис выиграет войну, Ширин станет прямой наследницей Железного Трона.
— Тогда мне жаль ваши Семь Королевств.
— Мейстеры говорят, что серая хворь не…
— Мейстеры могут верить во что хотят. Чтобы узнать правду, лучше спроси лесную ведьму.
Серая смерть засыпает, только чтобы проснуться снова. Ребенок не чист!
— Но выглядит она как невинный ребёнок. Ты не можешь быть уверена…
— Я знаю. Ты ничего не знаешь, Джон Сноу, — Вэл взяла его руку в свои. — Я хочу, чтобы Чудовище забрали оттуда. Его и кормилиц. Ты не можешь оставить их в одном доме с мертвецом.
Джон стряхнул ее руку.
— Она не мертва.
— Мертва. Ее мать не видит этого, и ты, кажется, тоже. Однако это смерть.
Она пошла прочь от него, остановилась, обернулась.
— Я привела тебе Тормунда Великанью Смерть. Верни мне мое чудовище.
— Я верну, если смогу.
— Верни. Ты мне должен, Джон Сноу.
Джон смотрел, как она уходит. Она ошибается. Она определенно ошибается. Серая хворь не смертельна, чтобы она не говорила, не у детей.
Призрак снова убежал. Солнце садилось на западе. Чаша горячего вина с пряностями будет как раз кстати. Две чаши — совсем хорошо. Но это может подождать. Надо было встретиться с противниками. С самыми худшими — его братьями.
Он нашел Лезарса ожидающего его у лебедочной клети. Двое из них поднимались вместе с ним. Чем выше они поднимались, тем сильнее был ветер. Через пятьдесят шагов вверх, тяжелая клеть начала качаться при каждом порыве ветра. Время от времени она царапалась о Стену, вызывая душ из маленьких кристалликов льда, который, падая, сверкал в лучах солнца. Они поднялись выше самой высокой из башен замка. На четырехстах сотнях футов ветер кусался и рвал его черный плащ, шумно хлопая им по железными прутьями. На семистах-он прорывался прямо сквозь него. Стена моя, напомнил себе Джон, как и лебедочники раскачиваясь в клетке, еще два дня, по крайней мере.
Спрыгнув на лед, Джон поблагодарил подъемщиков и кивнул копьеносцам, стоящим на страже. Оба натянули свои шерстяные капюшоны так низко, что видны были лишь их глаза, но он узнал Тая по спутанным и скрученным прядям жирных черных волос, падающим ему на спину, а Оуэна по сосиске, засунутой в ножны у бедра. Он бы узнал их в любом случае, по тому, как они стояли. «Хороший лорд должен знать своих людей», — однажды сказал ему и Роббу отец, вернувшись в Винтерфелл.
Джон подошел к краю Стены и долго смотрел на поле боя, где погибло войско Манса Налетчика, размышляя, где Манс сейчас. «Нашел ли он тебя, сестренка? Или ты была лишь уловкой, для того чтобы я освободил его?»
Прошло так много времени с тех пор, как он в последний раз видел Арью. Как она выглядит сейчас? Смог бы он вообще узнать ее? «Арья Надоеда. С вечно чумазым лицом». Остался ли у нее тот маленький меч, который он заставил Миккена выковать для нее. «Коли острым концом», — сказал он ей. Мудрый совет для первой брачной ночи, если хотя бы половина из того, что он слышал о Рамси Болтоне — правда. «Привези ее домой, Манс. Я спас от Мелисандры твоего сына, и вот-вот спасу четыре тысячи из твоего свободного народа. Ты мне должен лишь эту маленькую девочку».
В зачарованном лесе на севере, дневные тени ползли по деревьям. Запад неба пылал красным, а на востоке выглядывали первые звезды. Джон Сноу сжимал правую руку в кулак, вспоминая всё то, что он потерял. Сэм, ты наивный толстый дурак, ты сыграл со мной жестокую шутку, когда сделал меня Лордом Командующим. У Лорда Командующего не бывает друзей.
'Лорд Сноу?' окликнул Лезерс. 'Клеть поднимается.'
— Я слышу.
Джон отошел от края.
Первыми кто поднялся был вожди кланов Флинт и Норрей, одетые в меха и железо. В Норрее было что-то от старого лиса-морщинистый и худощавого телосложения, но с живыми и хитрыми глазами. Торген Флинт был наполовину ниже, но голова его, должно быть, была в двое больше, толстый грубый человек с корявыми руками с красными прожилками, похожими на ветчину, тяжело опираясь на терновую трость, хромал по льду. Боуэн Марш пришел следующим, укутанным в медвежью шкуру. После него Отелл Ярвик. Затем наполовину пьяный Септон Селладор.
'Пойдемте со мной,' сказал им Джон. Они шли на запад вдоль стены, по успанной гравием дорожке к заходящему солнцу. Когда они отдолились на пятьдесят ярдов от теплицы, он сказал: «Вы знаете, почему я вызвал вас. Через три дня, на рассвете, ворота будут открыты, чтобы позволить Тормунду и его людям пройти через Стену. Нам многое нужно подготовить.»
Его заявление было встречено молчанием. Затем Отелл Ярвик сказал, 'Лорд Командующий, это тысячи…'
'..исхудавших одичалых, ужасно уставших, голодных и далеких от дома.' Джон указал на огни костров. 'Они там. Четыре тысячи, как утверждает Тормунд»
