'Три тысячи, я посчитал по кострам'. Боуэн Марш жил расчетами и измерениями. 'Более чем вдвое больше в Суровом доме с лесной ведьмой, как говорят. И Сир Денис пишет о больших лагерях в горах за пределами Теневой Башни…»
Джон не отрицал этого. 'Тормунд говорит что Плакальщик хочет попытаться преодолеть Мост Черепов снова.'
Старый Гранат коснулся своего шрама. Он получил его защищая Мост Черепов последний раз, когда Плакальщик пытался отрезать ему путь через ущелье. 'Конечно, Лорд Коммандующий не имеет ввиду, чтобы… чтобы пропустить этого демона, да?»
— Без всякого удовольствия. — Джон не забыл те головы, что Плакальщик послал ему, с кровавыми дырами вместо глаз. Черный Джек Бульвер, Мохнатый Хэл, Гарт Серое Перо. Я не могу отомстить за вас, но я не забуду ваших имен. — Но, милорд, и его тоже. Мы не можем выбирать среди свободного народа решая, кто подойдет, а кто нет. Мир означает мир для всех.
Норри харкнул и плюнул. — Все равно, что заключать мир с волками и воронами.
— В темницу такого миролюбца, — проворчал Старый Флинт, — Отдайте Плакальщика мне.
— Скольких рейнджеров убил Плакальщик? — спросил Ортель Ярвик. — Скольких женщин он изнасиловал, убил или похитил?
— Трех из моего рода, — сказал Старый Флинт. — И он ослепляет девушек, которых не берет.
— Когда мужчина одевает черное, его преступления забыты, — напомнил им Джон. — Если мы хотим, чтобы свободный народ сражался с нами бок о бок, мы должны простить им их прошлые преступления, как простили бы себе.
— Плакса не скажет Слова, — настаивал Ярвик. — Он не наденет плащ. Даже другие налетчики не доверяют ему.
'Не обязательно доверять человеку, которого используешь.' Как бы тогда я мог использовать всех вас?
— Нам нужен Плакальщик и другие, подобные ему. Кто знает диких лучше одичалых? Кто знает наших врагов лучше человека, который сражался с ними?
— Все, что знает Плакальщик, — это изнасилования и убийства, — сказал Ярвик.
— Перейдя за стену, одичалых окажется втрое больше нас. — сказал Воуэн Марш. — И это только толпа Тормунда. Прибавь к ним людей Плакальщик и тех, кто у Хардхоума(?), и их сил будет довольно, чтоб прикончить весь Ночной Дозор за одну ночь.
— Цифры не выигрывают войны. Ты не видиле их. Половина из них ходячие мертвецы.
— Пусть лучше гниют в земле, — сказал Ярик. — Если так будет угодно моему господину.
— Не угодно. — Голос Джона был также холоден как и ветер в складках их плащей. — В лагере дети, сотни детей, тысячи. И женщины.
— Копьеносицы.
— Не все. Среди них матери, бабушки, вдовы и девицы…предлагаете им всем умереть, милорд?
— Не дело это, когда братья пререкаются, сказал Септон Селладор. — Преклоним колени перед Старицей, и помолимся дабы освятила она путь наш мудростью.'
— Лорд Сноу, спросил Норри, где вы собираетесь расположить этих ваших одичалых? Не на моей земле, надеюсь.
— Точно, заявил Старый Флинт. — Хотите их в Даре, пеняйте на себя, но смотрите чтоб они не сорвались с места в противном случае я пришлю назад их головы. Зима близко и мне не нужны лишние рты.
— Одичалые останутся у Стены, — заверил их Джон. — Большинство будут размещены в одном из наших заброшенных замков.
У Дозора теперь были гарнизоны в Ледовом Пороге, Длинном Пригорке, Собольем Зале, Сером Страже и Глубоком Озере; все плохо укомплектованы, но десять замков все еще стояли пустые и заброшенные.
— Мужчины с женами и детьми, все девочки-сироты и любой мальчик-сирота в возрасте до десяти, старухи, вдовы, любая женщина, которая не хочет воевать. Копьеносиц мы отправим в Длинный Пригорок и они присоединяться к своим сестрам, одиноких мужчин — во вновь открытые крепости. Те, кто наденет черное останется здесь или будет послан в Восточный Дозор или Сумеречную Башню. Тормунд займет Дубовый Щит как свою ставку, чтобы держать его под рукой.
Боуэн Марш вздохнул:
— Даже если не их мечи, их желудки прикончат нас не хуже. Ради всего святого, как лорд командующий предполагает прокормить Тормунда и тысячи с ним?
Джон ожидал этот вопрос. — Через Восточный Дозор. Мы доставим пищу кораблями, столько, сколько потребуется. Из Речных и Штормовых Земель, из Долины Аррен, из Дорна и Предела, через Узкое море из Свободных Городов.
— И эта пища будет оплачена… чем, могу я спросить?
Золотом, Железного Банка Браавоса, мог бы ответить Джон. Вместо этого он сказал, — я согласился, что свободный народ может оставить свои меха и шкуры. Им они понадобятся, когда наступит зима. Все другие ценности они должны сдать. Золото и серебро, янтарь, драгоценные камни, резные фигурки, хоть что-то ценное. Мы отправим все это через Узкое море, чтобы продать в Свободных Городах.
— Все ценности одичалых, — сказал Норри. — Это позволит вам купить бушель ячменя. Может, два бушеля.
— Лорд Командующий, почему бы не потребовать, чтобы одичалые сдали и свое оружие? — спросил Клидас.
Кожаный рассмеялся. — Вы хотите, чтобы свободный народ дрался рядом с вами против общего врага. И как мы должны сделать это без оружия? Желаете, чтобы мы забросали его снежками? Или нам побить его палками?
Оружие, которое носят большинство одичалых, ненамного лучше чем палки, подумал Джон. Деревянные дубины, каменные топоры, молоты, копья с обожженными наконечниками, ножи из кости, камня и драконова стекла, плетеные щиты, костяные доспехи, вареная кожа. Тенны работали с бронзой, да мародеры типа Плакальщика носили краденые стальные и железные мечи, отнятые у какого-нибудь трупа…, но даже они часто были древними, с отпечатком годов тяжелого использования и со следами ржавчины.
— Тормунд Великанья Смерть никогда добровольно не разоружит своих людей, — сказал Джон. — Он не Плакальщик, но он также и не трус. Если бы я попросил его об этом — пролилась бы кровь.
Норри потеребил свою бороду. — Вы можете поместить своих одичалых в эти разрушенные замки, Лорд Сноу, но как Вы заставите их остаться? Что остановит их двинуться на юг к более лучшим, более теплым землям?
— Нашим землям, — сказал Старый Флинт.
— Тормунд дал мне клятву. Он будет служить с нами до весны. Плакальщик и другие их капитаны дадут такую же клятву, или мы не позволим им пройти.
Старый Флинт покачал головой. — Они предадут нас.
— Слово Плакальщика ничего не стоит, — сказал Отелл Ярвик.
— Они — безбожные дикари, — сказал Септон Селладор. — Даже на юге известно вероломство одичалых.
Кожаный скрестил свои руки. — То сражение в внизу, под Стеной? Я был на другой стороне, помните? Теперь я ношу ваше черное и обучаю ваших мальчиков убивать. Некоторые могли бы назвать меня перевертышем. Могло бы быть так…, но я не более дикарь, чем ваши вороны. У нас тоже есть боги. Те же самые боги, которых чтут в Винтерфелле.
— Боги Севера, с тех пор, как была воздвигнута эта Стена, — сказал Джон. — Именно перед этими богами поклялся Тормунд. Он сдержит свое слово. Я знаю его, как знал Манса Налетчика. Я ходил с ними какое-то время, как вы можете вспомнить.
— Я не забыл, — сказал Лорд Стюард.
Нет, подумал Джон, я не думаю, что ты забыл.
— Манс Налетчик тоже давал клятву, — продолжил Марш. — Он поклялся не носить короны, не брать жену, не быть отцом сыну. Затем он вывернул свой плащ, сделал все то, что поклялся не делать, и повел
