- ...Налить? - спросил Намайо.
- Нет, - честно ответил Тарег.
Пустая чернота над головой текла в ветреном молчании. Крохотные звездочки казались мелкими- мелкими гвоздиками в головокружительно высокой крыше.
- К нам гости! - тихо сказал подкравшийся Нуаду.
- Кого несут тролли... - пробормотал нерегиль на своем языке.
- А? - откликнулся лаонец.
- Кто? - поинтересовался Тарег на ашшари.
- Тахир ибн аль-Хусайн, - улыбнулся Нуаду.
- Да ну...
Поворочавшись на попонах, Тарег все ж таки приподнялся и оперся спиной о жесткий изгиб седла.
- Мир вам от Всевышнего! - парсы выступили из ветреной темноты на свет.
В отблесках костра медно блеснул кувшин, который Тахир поднял высоко, всем на обозрение - я, мол, с миром и с выпивкой. Пришел он лишь с одним спутником - высоким жилистым парсом с длинными вислыми усами и таким же длинным воинским чубом на бритой смуглой голове. Оба без кольчуг, безоружные, в широких длинных рубашках на широкие штаны. И в туфлях на босу ногу. По-домашнему. Безобидно.
- Садись, раз пришел, Тахир, - и нерегиль махнул, чтобы гостям подтащили к костру ковер.
- Я пришел выпить за твое здоровье, - без обиняков начал парс, усевшись и выставив перед собой кувшин. - И попросить прощения за то, что сказал вечером. Да буду я жертвой за тебя, Тарик, ты спас мне жизнь и я должен тебе - отныне и до самой смерти.
Блеснув перстнями-печатками на тонких смуглых пальцах, ибн аль-Хусайн приложил руку к груди и склонил голову.
- Я принимаю твои извинения, Тахир, - так же коротко ответил нерегиль.
Парс стал разливать по пиалам.
- Набид, - усмехнулся он прозрачной светлой струйке, пускавшей веселые пузырьки на дне посудин.
- Финиковое вино, - пояснил Намайо остальным.
- Почему вы не делаете вина из винограда? - подивился Нуаду.
- Набид играет в чаше, а потом в голове, - засмеялся Тахир и залпом опрокинул пиалу.
Вино и впрямь оказалось приятным на вкус - умеренно-сладким и освежающим.
- Рассказывают, что халиф Харун ар-Рашид лишь единожды выказал опьянение набидом - когда не смог написать ответные стихи своей любимой невольнице. Та упрекнула его за невежливость, и халифу пришлось позвать Абу Нуваса, дабы тот составил ответные бейты, - покивал Тахир в свою пустую чашку.
- Это очень интересно, о Абу Сулейман, - вежливо сказал Тарег, вертя между пальцев свою пиалу. - Но ты же не дворцовые сплетни нам пришел пересказывать. Говори, что хотел сказать, я не обижусь.
Парс смущенно хмыкнул, опасливо покосившись в ответ:
- Ты и вправду читаешь мысли, о самийа!
- Читаю, - честно признался Тарег.
- Тогда скажу, как есть, - посерьезнел Тахир и отставил пиалу. - Я полагаю, что ты действуешь неверно. Ты ждешь, когда карматы предпримут действия - и отвечаешь. Ты как хвост - а с их численным преимуществом и с нашими потерями нужно быть головой.
- Навяжи врагу свою тактику - и получишь преимущество в стратегии, - пробормотал Меамори по- аураннски у нерегиля за спиной.
- Что? - переспросил Тахир.
- Но-Нейи перевел на свой язык твои слова, о Тахир, - серьезно отозвался нерегиль. - Прямо перед твоим приходом Меамори говорил то же самое - но по-аураннски. 'Не будь хвостом, будь головой' - хорошее выражение. И меткое.
- Не моё, - честно признался Тахир. - Дед написал. В трактате по военному искусству.
- Твой дед был мудрым человеком и умелым полководцем, - кивнул нерегиль. - Он знал, что говорил. Что ты предлагаешь?
- Нам нужно уничтожить тяжелую кавалерию, - четко проговорил парс. - Уже второй день она высовывается, как железная клешня, и берет нас за горло.
- Согласен, - снова кивнул Тарик. - И как же ты хочешь осуществить свое намерение, о Тахир?
В ответ парс хмыкнул:
- Как бы ни хотел - ты меня все равно не послушаешь. Потому что ты мне не веришь. Не доверяешь. И считаешь врагом.
Тарик слабо улыбнулся и взъерошил волосы.
- Так что ничего я тебе предлагать не буду, - хлопнул по коленям Тахир. - Но скажу вот что: сегодня многие погибли. Нас очень мало - по сравнению с ними. Нужно атаковать. По всему строю. Если в такую атаку пойдут карматы - перекинут наши порядки.
- Согласен, - коротко кивнул Тарег.
- Так вот, с тяжелыми лошадями управляйся, как решишь, - внятно - для всех - выговорил парс. - А пехоту я вперед двину - чтобы у врагов прибавилось работы. И убавилось времени глядеть назад - что там поделывает их конница.
- Хорошие слова, о Тахир, - тихо откликнулся нерегиль.
Парс еще раз кивнул, снова хлопнул себя по коленям - ну все, мол, что тут еще скажешь, - подхватил кувшин и встал:
- Оставайся с миром...
- Ты тоже, - уже глубоко из собственных мыслей отозвался нерегиль.
Некоторое время все сидели очень тихо. Тарег, не мигая, глядел в пламя костра. Потом встряхнул головой и обернулся к Меамори:
- Так. Ну и что за приятную неожиданность ты припас для меня?
Аураннец расплылся в совершенно кошачьей улыбке:
- Ты не поверишь, князь! У нас - перебежчик!
- Да ты что? - усмехнулся Тарег. - Давай сюда этого храбреца, Меамори.
- Не храбреца, - приглашающе помахивая рукой своим воинам, продолжил радоваться аураннец. - Истового богомольца и глубоко верующего человека.
- Я люблю таких, - покивал Тарег.
- Уверовал прямо на поле боя - вот как бывает, - пояснил Меамори. - Прям закричал: я уверовал! Ведите, ведите меня к вашему предводителю, я раскаялся в своих заблуждениях и обратился к истине, а в доказательство сослужу вам службу прям в дружбу!
И кивнул на человека, которого вытащили к костру Иэмасу и Аривара.
Бедуин - не из руала, пальцы судорожно мяли край бурой абы, под которой ничего, кроме грязной рубашки, не обнаруживалось - явно трусил. Видно, не ожидал оказаться в круге сплошь сумеречных лиц. Но все же взял себя в руки и, широким жестом откинув край плаща, поклонился:
- Да хранит тебя Всевышний, о Тарик! Мое имя - Абу Джуайль, я из племени бану кайс.
- Далеко же ты забрался от родных земель, о Абу Джуайль, - усмехнулся нерегиль.
Бедуин застрелял глазками и, видно, почуял недоброе. Ибо вдруг грохнулся на колени и воскликнул - простирая к Тарегу руки:
- О самийа! В твоей власти казнить меня или миловать! Но прежде чем ты прикажешь мне есть хлеб мертвых, знай - я могу провести вас к мосту над Вади Руккад! Я могу провести вас в Айн Дакар, за которым начинается мост!
- Мы знаем дорогу в Айн Дакар, о человек, - пожал плечами Тарег. - Зачем нам для этого ты?
- Но я также знаю, что сказать часовым и разъездам, чтобы они ничего не заподозрили, - осклабился бедуин, показывая гнилые зубы. - Я скажу, что вы - покрепления от бану кайс. Они, кстати,
