— Что же мне теперь делать?
— Спроси у дяди Коли, — так же насмешливо посоветовала она. — Все-то он знает, дядя наш Коля.
— Дядя сегодня на смене, сидит на своем маяке. Маячит. Может, мне начать курить?
— Не стоит, — сказала она уже серьезно и оглянулась на своих. — Еще сгоришь. Спасибо за лаванду. Где ты ее нашел?
Он сделал рукой неопределенный жест, подошел к стойке и попросил пива. Вошли три какие-то подружки и расселись неподалеку от бара. Одну из них он тут же пригласил танцевать. Через несколько тактов она сняла руку с его плеча, небрежно вытянула заколку, и ворох светлых волос окатил ее плечи и защекотал его ноздри. Он забрал заколку из ее пальцев, сунул в задний карман джинсов. Привлек ее к себе, не особенно заботясь о ритме тех движений, которые положено было совершать. Несколько раз она поднимала к нему лицо, и он слышал запах перегорелого табака. Он сунул пальцы правой руки за пояс ее джинсов; она нежно, но остро укусила его в плечо.
— Ваши волосы, — прошептал он в приливе какого-то глупого раскрепощающего веселья, — пахнут дымом костра, ветром дальних дорог...
Он хотел сказать еще, что тут рядом, на мысе Тарханкут, с восемьсот шестнадцатого года горит маяк, освещая путь отважным капитанам, что в любую погоду и при любых политических режимах маяк зажигается и погасает в одно и то же время и что еще можно, пожалуй, найти любовь на краешке земли, в начале третьего тысячелетия. Но она отстранилась и, держа его корпус на вытянутых руках, довольно долго и изумленно смотрела в его лицо.
— Ты что, дурак, что ли? — произнесла наконец малолетка. — Мои волосы пахнут духами “Шанель номер пять”... — Она покачала головой, а потом помотала ею, дабы ароматы, которые таили внутри себя не до конца распущенные пряди, сделались явственней. — В вашем возрасте пора бы научиться различать запахи.
Теперь уже он поджал губы, как Вика на пляже. Танец продолжился, но без прежней обещающей страсти, в плечо его больше никто не кусал, и живота его больше не касались набухшие соски высокой бестрепетной груди.
Домой он шел один по узкой песчаной косе между лиманом и заливом, глядя на то, как маяк сухим, коротким светом равномерно указывает кому-то неведомому границы суши. “А какой у меня возраст? — мучительно соображал он. — Что это она сказала? Какой такой возраст?”
Отголоски музыки шаг от шага делались слабей. Под деревьями шелковицы сгустками крови чернели раздавленные ягоды. Около бассейна было налито, значит, только что купались, но стояла тишина и все было погружено в сон. Стекло в его двери черными блестящими квадратами возбуждало тоску по сбывшемуся и поэтому уже несбыточному. На столе лежала веточка лаванды. Он поднес ее к носу. “Нет, Горацио, правда, ведь этот запах приятнее табачного дыма?” — подумал он с грустной неуверенностью и не стал включать электричество. “Намного”, — так же неуверенно согласился Горацио.
Из-за миндальных деревьев выбрела темная фигура.
— А где все? — спросил Роман с изумлением и с внезапно возникшей надеждой.
Илья как-то невесело пожал плечами. Они уселись на краю мокрого бассейна с бутылками пива в руках. Говорил один Илья, а Роман терпеливо слушал, отпивая из бутылки. Когда поднимал голову, краем глаза захватывал Кассиопею, и блеск ее звезд казался ему насмешливой улыбкой уродливого рта.
— Здесь катание самое лучшее, — бормотал Илья, вращая головой во все стороны, словно кого- то выглядывая. — Я вообще-то много где катался. Реально поездил по миру. В Венесуэле катался. Скоро эта лужа золотой станет. Отличное здесь место. Идеально для серфа.
Илья еще много рассказывал, чем катание на этом лимане превосходит удовольствия всех других берегов, но было заметно, что на уме у него совсем не то и хочется ему говорить о другом.
— В Венесуэле девушки очень красивые, — заметил Роман. — Говорят.
Илья рассеянно кивнул:
— Да... Не знаю.
— Здесь ракеты, что ли, раньше стояли?
— Угу. Ракеты. Раньше пограничники в полседьмого всех с пляжа сметали. — Он поднял голову, поводил лицом и прислушался. — А хороший ветер. Пойду парус набью сразу.
— Удачи, — сказал Роман, нащупал в кармане ключ и подумал, глядя ему вслед: “Что, брат
