уже проживали другие люди.
— А что было в письме?
— Всего несколько фраз о том же самом, что он говорил сыну: не виновен, надеется на брата и верит в божий суд. Оригинал остался у сэра Джона.
Мы попрощались до завтра и лейтенант укатил.
Вечернее небо выглядело почти ясным, от попытавшейся было налететь три часа назад грозы сохранились лишь небольшие, высокие, темные облачка, судя по потеплевшему воздуху, будущий день намечал себя жарким.
— А знаете, mon ami, — проговорил Пэро, с удовольствием вдыхая воздух, — что если нам лечь спать пораньше, а завтра встать вместе с солнцем и на море! И много ли у нас еще такого впереди?
— Любопытно, Дастингс, очень любопытно. Значит, Каспер сказал вам, что Джеральд Холборн вчера с самого утра не выходил из замка. Однако как слуга мог знать об этом?
— Я думаю, он ориентировался на тот самый звук от открывающейся парадной двери.
Вернувшись после раннего купания и позавтракав, мы пили кофе под тенистым деревом недалеко от крыльца нашего дома. Пэро объявил это утро «утром вопросов».
— Да, но почему Джеральд не мог, например, выйти в парк вместе со Стивом Харди?
— Хм, возможно, такая мысль не пришла Касперу в голову. Я, честно говоря, сам об этом не подумал. Но, впрочем… тогда Джеральд должен был вернуться в замок каким-то иным способом. Иначе бы звук колокольчика услышали и Каспер, и Бета.
— Верно. Как верно и то, что Джеральд мог воспользоваться боковой дверью в противоположной стороне замка. Ее ведь полиция проверила позже.
— Старой дверью из библиотеки?
— Ну-да. Как слуга заранее знал, что Джеральд ей не воспользовался? И тем не менее, он сразу спешит нас заверить, что его молодой хозяин всю первую половину дня не покидал своих апартаментов.
— Вы полагаете, он намеренно его выгораживает?
— Совсем не исключено.
Пэро поставил чашку на белый плетеный столик и кончиком платка аккуратно подправил усы.
— К тому же, та потаенная дверь, Дастингс. И нет ли в замке других дверей, ей подобных? Неужели слуга ничего об этом не знает после более чем двадцатилетнего здешнего пребывания?
— Согласен с вами, очень странно. Но у меня есть еще один вопрос, Пэро, — кто тот незнакомец с резким зловещим голосом, покинувший замок через потайную дверь? Какую роль он играл в убийстве?
— И играл ли вообще?
— Что вы имеете в виду?
— Что в этом замке могут происходить независимо друг от друга два разных события.
— Слишком абстрактное допущение, Пэро.
— Как все, mon ami, о чем мы пока можем толковать. Попробуем, фантазируя дальше, обозначить потенциальных убийц, оставляя пока в стороне мотивы. Итак, Джеральд Холборн. А кто еще?
— Мэтью Уиттон, — неожиданно вырвалось у меня. — Вспомните того всадника в лесу, промчавшегося за деревьями, когда мы шли по дороге. Прискакав лесом, он мог привязать лошадь у дерева, пробежать с полсотни ярдов до шоссе Саутпорт — Престон и еще сотню ярдов по аллее, где мы с вами оказались спустя пятнадцать минут. То есть… — я посчитал в уме ярды и минуты, — совершив убийство в половине третьего, он имел еще шесть-семь минут в запасе до нашего появления. Вполне достаточно, чтобы незамеченным вернуться к лошади, а через несколько минут очутиться вновь на окраинах Саутпорта.
— Блестящая мысль, мой друг, блестящая! Мы, конечно, оставляем сейчас в стороне симпатичную личность Уиттона, его расположенность людям? С формальной точки зрения все так могло и быть.
Я поперхнулся кофе:
— Вы сами задали теоретический тон разговору. К чему же такие неуместные замечания?
— Не сердитесь, пожалуйста, mon ami. Я ведь себя проверяю не меньше, чем вас. Логика хороша, но только вместе с моралью. Доверяйся впечатлениям, хоть и не поддавайся им. Я не умею сказать яснее. Ну-ну, вы правы, гипотеза очень интересная. Однако же, лошадь не коробка спичек. Конечно, на окраинах Саутпорта держать в сарае лошадь — дело не сложное. Но это значило бы, что у Уиттона есть помощник, к которому может явиться полиция. И вы полагаете, что мистер Уиттон — историк, интеллектуал — позволил бы себе такой примитивный риск? Вряд ли, хотя гипотеза ваша, несомненно, заслуживает проверки. Это как раз во вкусе инспектора Джапа, подарим ее ему. Ну же, кто там еще на очереди?
— Доктор Бакли. Я увидел его издали, вбегавшего в дом. Помните, когда мы шли по дороге? Он, кстати, вряд ли нас тогда заметил. — Я прикинул уме время. — Это было минут через семь-восемь после убийства Стива. То есть как раз, чтобы вернуться к машине на безлюдной дороге, доехать к себе, открыть- закрыть двери гаража и впрыгнуть в дом. Вдобавок, доктор не поднимал телефонную трубку, когда ему звонила дочь, хотя трудно предположить, что за это время он мог отправиться куда-то еще.
— Верно, мой друг, верно. Личность доктора во всей этой истории почти загадочная. Вспомним, что он появился здесь совсем недавно. С немалыми деньгами, как вам рассказывали. Приехал из Буэнос- Айреса. Того самого города, где жили Майкл Холборн с сыном.
Пэро встал и, заложив руки за спину, прошелся к крыльцу и обратно.
— Знаете, mon ami, что в этой гипотезе о докторе сильнее всего?.. А то, что он имел возможность планировать свою акцию не в одноразовом, так сказать, варианте, а в удобном в смысле стечения обстоятельств. Ведь у него была исключительная возможность заезжать или заходить в замок в любое время. Как постоянный лечащий врач сэра Джона, он был всегда уместен. К тому же, его дочь проводила значительное время в замке. Внешне, замечу, очень непохожая на своего отца. Не кажется ли вам, что замышляя убийство, он мог многократно испытывать случай, пока дело не сложится наверняка?
— Что это вы сказали про их несходство? — На мгновение я представил себе отца и дочь рядом и, неожиданно для себя самого, поразился физиономическому различию этих людей.
Пэро заметил мою реакцию.
— Возможно, она унаследовала материнские черты, — неуверенно предположил я.
— Возможно, mon ami, в этой истории столько непонятных событий в прошлом и настоящем, что возможно всякое. Итак, доктор — вполне подозрительная фигура, если, опять же, пока не рассматривать мотивы. Давайте продолжим список.
— Еще незнакомец. Тот, что позавчерашним утром таинственно покинул замок.
— Несомненно. Но давайте сначала обсудим другую фигуру.
— Какую?
— Каспера. Мы ведь пока упомянули о нем, в связи с попыткой прикрыть Джеральда Холборна. Но мы не рассматривали его в качестве самостоятельного действующего лица. Со своими интересами. И своими планами. А если таковые у него были, ему ничего не стоило заранее обвязать язычок у колокольчика куском материи, далее, выскальзывая время от времени из кухни в холл, он мог дождаться появления парке Стива, а остальное, как говориться, дело техники. Уже через десять секунд после выстрела он мог продолжать насвистывать в кухне мелодии или обратиться к мисс Бакли с каким-то вопросом. То есть, продемонстрировать свое присутствие.
— В таком случае я бы позволил себе пойти дальше и предположить, что на время отсутствия его мог подменить кто-то третий, ведь свистеть и позвякивать посудой способен каждый.
— Совершенно правильно, Дастингс! А теперь, скажите, вся эта ситуация ничего вам не напоминает?
— Вы полагаете… — вчерашний рассказ лейтенанта Кагерли пронесся в моей голове за считанные секунды, — вы полагаете, если заменить мисс Бету на Джона Холборна, ситуация окажется точь-в-точь как двадцать два года назад?
— Именно. Только сейчас слуге нужно было выскользнуть в парк, а тогда — в библиотеку. Вы помните, что ответил лейтенант, на мой вопрос — о чем Каспер переговаривался тогда с сидящим на площадке Джоном Холборном? Он ответил, что слуга несколько раз обращался к тому по незначительным
