привозили навменийцы и куванцы — с Востока и Юга, из странных местных цветов. Самое необычное можно было найти у ханагов, продающих Джеллит куванцам. Но ханагов найти было не легче, чем потерянную сарматскую станцию. Даже Эльгер нечасто привечал их…
То, что продавалось на Реке, было в основном белым жиром, куда добавляли несколько капель масла. Но оно сохраняло аромат в самых малых количествах. Жители Реки охотно покупали различные масла, и навменийцы редко увозили что-нибудь дальше на Запад.
Наверное, Скенесы долго будут делить флакон. Женщин там много. Насколько Фрисс знает Сьютара, он продаст половину масла Мейнам…
Нужно выбрать состав. Фрисс пересчитал куны. Пожалуй, он пойдёт в 'Кошатник'. Ловить ханагов самому — занятие долгое и опасное. Но сначала — к Морнкхо…
— Ну как леталось, Фриссгейн?
— В основном ползалось, — ответил Фрисс, отложив в сторону рыбий скелет. — Представь себе паука размером с два таких стола…
— Это не страшно, Речник, вот разложение — ужас кромешный, — менн покачался на хвосте. — Так правители дадут тебе отдохнуть хоть немного?
— Ну, если это можно назвать отдыхом… — Фрисс в ответ покачал головой. — Морнкхо, не поможешь мне с припасами? У тебя обычно пряности есть…
— Охотно, Фриссгейн, — менн кивнул всем туловищем. — Тебе — всегда помогу. Даже в долг. Что хочешь взять?
— Где-то так… — Фрисс достал из сумки кошель для пряностей, сшитый из кожи, с костяными трубками внутри — такие кошели были у всех, кто подолгу странствовал. — Нужна одна трубка соли, одна — униви и одна — камти, а другие насыпь до половины макатой, нонкутом, куаной и хекишей. Вот такая фляга сока Кууси мне нужна и вот такой кувшин цакунвы. Ещё найди столько ирхека, чтобы хватило на месяц, и высокий кувшин хорошей хумики. Долго искать всё это?
— Какое долго — сейчас и принесу, — качнулся на хвосте Морнкхо. — Ты, случаем, не поваром надумал стать?
— Да ну, на участке просили, — покачал головой Речник. — И ещё подскажи одну вещь… Где можно за малые деньги набрать самоцветных обломков и бусин? У кого из Каменных Магов?
— Это не к магам… Это тебе в Ладин-Кем надо. Там их россыпями продают, — уверенно сказал менн. — Любые бусины и недорогие камни. Тоже для участка?
— Женюсь, подарки нужны, — коротко ответил Речник. Он не хотел ничего рассказывать заранее, особенно — менну. Легендарный поиск — дело ненадёжное. Может, Гедимин его прогонит, а он уже всем раззвонит, что в поиске… Нет, пока говорить нельзя.
Тут же Речник и отдал Морнкхо тридцать кун, и попросил столько же пряностей и сока Кууси отложить до его возвращения — это он съест зимой. Припасы, как он и рассчитывал, весили немного, хумику он оставил на Складе, чтобы не попортилась в дороге, а сам решил слетать к Ладин-Кему. Вдруг его завтра отзовут в Энергин, а он так дровами и не запасётся…
Снова Фрисс нашёл на корабле запас сухой травы на дорогу.
— Летишь в Энергин? — спросил служитель Ир.
— Меня не отпускают в Энергин. Останусь я, видно, в резерве, — вздохнул Речник.
— Ты слышал о том отряде, загнанном в Угол Инальтеками? Никому не удалось вырваться оттуда…
На лице служителя была траурная раскраска, а на лбу — широкая красная лента — видимо, кого-то из отряда Ир хорошо знал, а может, там был его родич. Фрисс склонил голову в печали. Но сделать он ничего не мог. Да и речные маги были тут бессильны.
Корабль летел над Зелёной Рекой, и Фрисс не мог не приземлиться у Огненной Кручи. Ночь опускалась на развалины, и разбитые цериты тускло мерцали, как скопления светлячков.
Он остановился у входа и чуть не повернул обратно — кристаллы вдруг полыхнули, когда он переступил порог. Но, поразмыслив, Речник посчитал это добрым знаком.
— Мирной ночи, Аойген! Видишь, я снова к тебе пришёл. Всё спокойно?
Речник положил на алтарь кусок жареной рыбы с пряностями.
— Если кто-то потревожит тебя, дай знать. Речники тоже… всякие бывают.
И тут он понял, что жар, исходящий от статуи, не мерещится ему. Языки пламени прорывались из рыжей глины, то поднимаясь, то опадая, и напоминали мех, волнующийся под ветром. Сила захлёстывала маленькое строение, волнами вытекая за дверь, и Фрисс еле мог устоять на ногах под этим потоком.
— Правильно идёшь. Не сворачивай! — не столько услышал, сколько почувствовал кожей Речник гулкий звук, от которого задрожали стены. Что-то тяжёлое и горячее коснулось его плеча… лапа огромного огненного кота!
— Я тебя не оставлю… — затихающим гулом отозвались стены, и пламя погасло, оставив Речника в кромешной тьме. Цериты разгорались медленно, будто приходили в себя от испуга.
…Всю ночь хиндикса плыла по Реке без управления, и мимо пролетавшие путники заглядывали в неё с испугом. Речник очнулся, когда солнце давно уже взошло над обрывом. Впереди сверкали купола Кема — Фрисс незаметно добрался до Острова Кеми…
Ладин-Кем посвящён был Макехсу, Богу Солнца, одному из воплощений могущественного Згена — тому, которое не испепеляет, а согревает и дарит жизнь. Макехс любил смотреть на драгоценные камни, блестящий металл, переливчатый перламутр и сверкающее стекло, дарил благосклонность тем, кто одевался ярко и празднично. А не так далеко от Ладин-Кема были и Гранитные, и Кварцевые Копи, и Стеклянный Город. И никого из Речников не удивляло, что у храма и вдоль по берегу такое множество ювелирных и камнерезных мастерских и лавок. Чуть ли не у каждой пещеры выше по течению выставлен был лоток — по большей части простые украшения, именные диски из перламутра и кости или мелкие амулеты из стекла и фрила. Фрисс во время зимнего безделья тоже вырезал костяные диски с именами героев древности… вполне почётное занятие.
Он тихо зашёл в Ладин-Кем. Внутри тихо журчала вода, блестели перламутровые стены и мерцал священный знак Макехса, украшенный драгоценными камнями — ярким сердоликом и багровым гранатом, привезёнными с Востока. Оба камня были большой редкостью и хранили в себе великую магию.
Чего попросить у Макехса? Как относится бог Солнца к Аойгену?.. Ладно, пусть мир останется светлым. Пусть сила Макехса хранит Речников, ушедших из его владений. Пусть он не даёт Инальтекам, детям подземного светила, выходить под небесные лучи…
Мельком оглядев торговые ряды, Фрисс спустился к нижним пещерам. Здесь во множестве стояли лодки и плоты, причалы были надёжны и даже украшены резьбой. Изрытый берег скрывал в себе многочисленные склады. Не очень понятно, почему именно здесь жители собирали сухую траву, но для добычи Листовиков это было удобное место. Когда они спускались по Реке, любой остров задерживал их. У Кеми останавливается около трети Листовиков Дистана.
Почти все люди ушли в степь. Каждая артель сборщиков травы оставила одного человека, с которым мог бы поговорить заказчик.
Фрисс успел забыть лицо Фиоса Хагета. Или сингел так изменился?
— Фриссгейн? Храни меня Макехс, это ты или твой призрак?
— Фиос! Что за чушь?! Это я. Конечно, я измотался со всеми этими полётами, но на призрака я не похож!
— Эти слухи, гуляющие по Реке… Я запутался в них. Садись.
— В этом году тебе везёт? — усмехнулся Фриссгейн.
— Не то чтобы очень. Всего десять Речников посетили меня. Ты хочешь стать одиннадцатым?
Фрисс кивнул.
— В месяце Каени я снова появлюсь тут. Собери мне к этому времени триста охапок прошлогодней травы. Только стеблей побольше!
— Триста охапок? Ты, как всегда, обходишься малым. Каждая охапка стоит шесть элов. Это будет…
Фрисс не успел досчитать в уме — Фиос раньше сказал ответ. Впрочем, их цифры совпали.
— Девяносто кун. Тебе везёт, Фриссгейн. В следующем месяце я буду брать не менее восьми
