ихъ постели; для другихъ — всякая дорога была слишкомъ далека, всякая услуга слишкомъ тяжела и никакая ошибочная надбавка не довольно велика.
Свенъ, проживъ у нея восемь дней, въ особенности запалъ ей въ сердце. На представленный хозяйкою нед?льный счетъ онъ не только не удостоилъ взглянуть, но попросилъ ее впередъ не безпокоить его такими пустяками, кром? того выдалъ ей на руки значительную сумму съ просьбою самой распоряжаться и расплачиваться за издержки, и только предупредить его, когда деньги будутъ приходить къ концу.
Госпожа Шмицъ боготворила Свена и потому не на шутку огорчилась, когда на кухню снесли почти нетронутымъ его завтракъ, тогда какъ она сама съ особеннымъ усердіемъ приготовляла его. Свенъ совершенно успокоилъ ее по этому предмету, и обм?нявшись съ нею в?жливыми фразами, незам?тно свернулъ разговоръ на англичанъ вообще и на почтившихъ въ настоящее время университетъ своимъ присутствіемъ въ особенности. Именно по этому предмету госпожа Шмицъ была неистощима. Она и англичанъ, по свойственной ей привычк?, разделяла на два класса: на такихъ, которые у нея жили, и на такихъ, которые у нея не жили. Въ-теченіе ея десятил?тняго гостепріимства въ числ? состоятельныхъ жильцовъ въ ея рукахъ перебывали ц?лыя толпы мистеровъ, мастеровъ, мистрисъ и мисъ. Она и теперь могла хоть по пальцамъ перечесть наружность каждой личности, ихъ особенности, преимущества и слабости. Въ настоящую минуту подъ ея кровлею находятся два сына Альбіона, молодой джентльмэнъ и его воспитатель, прі?хавшіе въ Германію для изученія н?мецкаго языка; вотъ уже два года прошло, какъ они проживаютъ зд?сь, а по-н?мецки не могли больше двухъ словъ сказать въ связи. Вообще говоря, въ настоящее время очень мало англійскихъ семействъ въ город?, да и между этими немногими мало найдется почтенныхъ людей; это ясно выходитъ изъ того обстоятельства, что никто изъ нихъ не живетъ въ ея дом?. Вотъ, наприм?ръ, мистеръ и мистрисъ Смитъ съ четырьмя дочерями. Господи Боже мой! какъ посмотришь на нихъ, какъ они попарно расхаживаютъ по улицамъ, отецъ и мать подъ-ручку впереди, а дочки позади — все попарно, и вс? длинные носы ровно вздернуты наверхъ, а нижнія губы равно отвисли внизъ — ну такъ и подумаешь, что мистеръ Смитъ по-крайней-м?р? англійскій лордъ.
— Ну попробуйте отгадать, господинъ баронъ, ч?мъ могъ быть этотъ челов?къ въ своемъ отечеств?? Онъ былъ — неприлично даже выговорить въ порядочномъ обществ? — онъ былъ палачомъ и на своемъ в?ку по-крайней-м?р? пятьдесятъ душъ спровадилъ на тотъ св?тъ. А теперь онъ говоритъ, что мой домъ не довольно хорошъ для него! Словно павлинъ распускаетъ хвостъ и важничаетъ, а весь св?тъ считаетъ за честь и счастъе вид?ть его у себя въ дом?. В?дь не достойно ли это см?ха и презр?нія! воскликнула госпожа Шмицъ, и въ порыв? негодованія отбросила длинную ленту своего чепчика на плечо.
— Стало быть, въ город? н?тъ ни одного семейства англичанъ, съ которыми пріятно бы познакомиться?
— Ни одного, за исключеніемъ семейства Дургамовъ, которые съ своей стороны ни съ к?мъ не желаютъ познакомиться.
— Какъ вы сказали? спросилъ Свенъ.
— Кром? мистера и мистрисъ Дургамъ. Разв? вы ничего не слыхали о прекрасной англичанк??
— Ни одного слова, сказалъ Свенъ.
— Они живутъ какъ-разъ по сос?дству съ нами, сказала Шмицъ, подходя къ отворенному балкону и указывая на противоположную дачу съ терасой: — вотъ въ этомъ дом? госпожи Бартельманъ. Вотъ ужъ, я думаю, радехонька она, что наконецъ залучила къ себ? въ домъ порядочныхъ жильцовъ, да и къ тому же мн? принадлежащихъ по законному праву.
Свенъ сд?лалъ усиліе, чтобъ скрыть свое зам?шательство отъ зоркихъ глазъ госпожи Шмицъ. Итакъ, онъ долженъ наконецъ вступить въ домъ, домъ исполненный таинственности, куда неудержимо и безпрерывно неслись его мысли и чувства. Итакъ, картина — не фантазія художника; оригиналъ тутъ же живетъ, а иначе кто же можетъ быть эта прекрасная англичанка? И сегодня же вечеромъ онъ увидитъ ее!
— Почему же по законному праву? переспросилъ онъ, уловивъ посл?днія слова изъ разсказа хозяйки Шмицъ.
— А потому что четыре года тому назадъ они были зд?сь и тогда жили у меня, занимая эту комнату, въ которой теперь вы, господинъ баронъ, изволите жить. Именно эту комнату занимала мистрисъ Дургамъ. Вотъ тутъ именно было ея любимое м?сто, гд? теперь стоитъ ваша качалка. Вообще вся мебель осталась та же; вотъ за вашимъ письменнымъ столомъ мистрисъ Дургамъ бывало просиживала по ц?лымъ днямъ, какъ мн? случалось это вид?ть. Кажется, она еще больше писала, ч?мъ даже вы, господинъ баронъ.
— Не угодно ли вамъ посид?ть со мною, любезн?йшая госпожа Шмицъ? сказалъ Свенъ, подвигая стулъ своей хозяйк?.
— Благодарю, благодарю покорно, господинъ баронъ. У меня столько хлопотъ, что и минуты терять нельзя. Сейчасъ вернется съ прогулки мистеръ Томлинсонъ и тогда...
— Такъ, в?роятно, это мистрисъ Дургамъ и есть та прекрасная англичанка, о которой вы говорили?
— Ну да конечно! подтвердила госпожа Шмицъ, и подобно боязливой птичк?, немедленно готовой вспорхнуть и улет?ть, она прис?ла на край стула: — хотя, собственно говоря, она не им?етъ права на такой титулъ.
— Почему, же такъ? Разв? она нехороша?
— Нехороша! Такъ хороша, что прекрасн?е ея въ ц?ломъ св?т? не найдется. Такъ, ли она и теперь прекрасна, какъ была прежде, этого я не могу вамъ сказать, потому что я ни разу еще не видала ее съ- т?хъ-поръ, какъ она во второй разъ вернулась сюда; но тогда весь городъ отъ нея съ ума сходилъ. Чуть- только бывало она покажется, сейчасъ собираются толпы людей, чтобъ любоваться на нее какъ на чудо какое.
— Для дамы это должно быть очень безпокойно.
— Нельзя сказать; въ этомъ отношеніи дамы многое могутъ выносить, сказала Шмицъ философически, захватывая изъ серебряной табакерочки маленькую понюшку табаку: — зато мистеру Дургаму было т?мъ бол?е безпокойно. Вотъ челов?къ! Ну ужъ скажу вамъ, господинъ баронъ, вотъ ужъ челов?къ! Настоящій — какъ-бишъ его зовутъ? вотъ тотъ мавръ, что мучитъ свою б?дную жену.
— Отелло.
— Да, да! настоящій Отелло. Пов?рите ли, господинъ баронъ, что за вс? восемь нед?ль, которыя онъ прожилъ у меня, я слышала отъ него только три слова? Да! ну, а кто не разговариваетъ съ своею хозяйкой, которая благопріятствуетъ ему, которая заботится о его завтрак? и всегда старается, чтобъ дверные замки, плевальницы — съ позволенія сказать — и все прочее блест?ло какъ золото, тотъ ужъ и съ женою своею не станетъ говорить; въ этомъ можете быть ув?рены, господинъ баронъ...
Госпожа Шмицъ разглаживала рукой свой черный шелковый передникъ и ожидала отв?та, не будетъ ле Свенъ противоречить ея зав?реніямъ. Но видя, что молодой жилецъ, задумчиво облокотившись головою на руку, сид?лъ съ опущенными глазами, госпожа Шмицъ опять заговорила:
— Точно такъ, господинъ баронъ, вы можзте быть ув?рены, что хозяйка — я говорю о доброй хозяйк? — иногда для своихъ жильцовъ д?лаетъ бол?е, ч?мъ иная мать для своихъ д?тей, и какая же можетъ быть ей благодарность за то? а такая, что добрую хозяйку забываютъ, лишь только изъ ея дома вы?зжаютъ, что возвращаясь года чрезъ два въ тотъ же городъ, поступаютъ кадъ-будто не знаютъ, что во всемъ город? не найдется лучшей меблированной квартиры, какъ у прежней хозяйки, и вм?сто всего, что сл?довало бы, нанимаютъ квартиру у какой-нибудь Бартельманъ собственно за т?мъ, чтобъ оскорбить добрую хозяйку!
Энергичнымъ движеніемъ руки госпожа Шмицъ отбросила назадъ об? ленты своего чепчика и чрезъ балконную дверь бросила презрительный взоръ на дачу, которая при св?т? утренняго солнца такъ радостно прив?тствовала, что для каждаго безпристрастнаго челов?ка ничего не было ужаснаго въ мысли жить въ дом? хозяйки Бартельманъ.
— Но я очень хорошо понимаю, что руководило мистеромъ Дургамомъ при такомъ см?шномъ выбор?, продолжала госпожа Кёбесъ, еще сильн?е расходившись: — у меня домъ не маленькій, такъ что кром? мистера Дургама поместились бы и другіе жильцы. Тогда могло бы случиться и, такъ, что мистрисъ Дургамъ встр?тилась бы на л?стниц? съ какимъ-нибудь красивымъ молодымъ барономъ — безъ всякаго намека, господинъ баронъ, безъ мал?йшаго намека! — и тогда могли бы выйти сцены въ томъ же род?, какъ это было и въ прежнія времена, когда мистеръ Бобъ Уисли жилъ въ одно время съ ними.
— Что же тогда случилось?
