Lost structure

объекта

(реализм) или же из метода (номинализм). Вопрос этот явно эпистемологического свойства и выходит

по крайней мере за рамки нашего сообщения, если не за рамки компетенции лингвиста в принципе'57.

Ельмслев говорит, что эпистемология помогает глубже поставить эту проблему, при этом лингвистика

наравне с физикой поставляет для этого материал, но само решение проблемы лежит вне компетенции

лингвиста. Другими словами, для корректного использования структурных моделей не обязательно

быть убежденным в том, что их выбор предопределен объектом, достаточно знать, что это вопрос

метода 58. Научно обоснованный метод — это, в конечном счете, эмпирически адекватный метод Если

ученому хочется думать, что он открывает неизменные структуры, присущие всем языкам (или, добавим мы, всем феноменам), и если эта уверенность помогает ему в работе, тем лучше для него, и

даже, как говорит Бриджмен, 'удача поворачивается к тем, кто, выявляя связи между явлениями, заранее уверен, что они есть' 59.

1.2.

С другой стороны, попытка выявления однородных структур в различных явлениях (и тем более, если

речь идет о переходе от языков к системам коммуникации, а от них — ко всем возможным системам, рассматриваемым как системы коммуникации) и признания их устойчивыми, 'объективными' — это

www.koob.ru

нечто большее, чем просто попытка, это непременное соскальзывание от 'как если бы' к 'если' и от

'если' к 'следовательно'. Да и как требовать от ученого, чтобы он пускался на поиски структур и при

этом не позволять ему хотя бы на минуту допустить, что он занимается реальными вещами? В лучшем

случае, если он и начинает как законченный эмпирик, то по завершении трудов он непременно

убежден, что вывел некую константу человеческого ума.

57 L. Hjelmslev, Essais linguistiques, cit., pagg.100—101

58 «Начальная гипотеза, отметим себе это, ничего не говорит о 'природе' изучаемого объекта Она весьма

далека от философских или метафизических глубин вещи-в-себе» (ор. сit., pag. 22) 59 Bridgman, oр cit., pag. 197

291

I.3.

Опасность такого рода, впрочем вполне контролируемую, можно ощутить в работах Хомского. Как

признает сам Хомский, исходным пунктом его воззрений является картезианский рационализм 60, он

тяготеет к гумбольдтовскому идеалу языка как 'underlying competence as a system of generatives processes'*, порождающей грамматики как 'system of rules that can iterate to generate an indefinitely large number of structures'* 61 . Однако — в то время как искомые константы носят сугубо общий и формальный характер и

не участвуют в определении типов структурных моделей, соотносимых с конкретными языками 62, — он

настаивает на том, что предпочтение одной модели порождающей грамматики другой ее модели носит

условный и оперативный характер и верифицируется функционированием самой модели 63. Так, даже

выставляя себя сторонником рационализма (в классическом смысле слова, т e признавая существование

языковых универсалий, а также врожденных предрасположений человеческого ума) Хомский напоминает, что 'Общая лингвистическая теория наподобие той, что вкратце была описана выше, должна поэтому

рассматриваться в качестве специфической гипотезы (курсив наш), по существу

рационалистического толка в том, что касается природы мыслительных структур и процессов'64

60 Noam Chomsky, De quelques constantes de la theorie linguistique, in Problemes du langage, Paris, 1966 О