Lost structure

психоаналитическими иносказаниями, за которыми Лакан прячет некую онтологию, в которой не

приходится сомневаться, поскольку он заговаривает о том, с чего начинаются все онтологии, — о

проблеме Бытия, его утешительном присутствии или об отсутствии и Ничтожности. Искажает ли

такое трагическое видение смысл фрейдовского учения или следует ему, не здесь решать.

Напротив, то, что оно связано с определенной, вполне узнаваемой философской онтологией, совершенно очевидно, и мы подчеркиваем это обстоятельство, стараясь сделать из него все

необходимые выводы.

VI. Лакан и Хайдеггер

VI.1.

Хотя имя Хайдеггера лишь изредка появляется на страницах трудов Лакана, именно к нему, а не к

Фрейду приходится обращаться в поисках подлинных источников доктрины Отсутствия.

Совершенно очевидно, что именно Хайдеггеру принадлежит мысль о том, что Бытие постижимо

не иначе как через посредство языка — языка, который не по власти человек, ибо не человек

мыслит себя на языке, но язык мыслит себя через человека 150.

иными словами, поверить в то, к чему всех нас, с Фрейдом во главе, подталкивает опыт, — в первородный

грех'. Ibidem, pagg. 819-820.

149 Ibidem, pagg. 415, 642, 852—857.

150 '. Nom-du-Pere — c'est a dire [le] signifiant qui dans l'Autre, en tant que heu du signifiant, est le signifiant de l'Autre en tant que lieu de la loi' (pag. 583). 'Имя Отца — иначе говоря, означающее, которое в Другом как

локусе означающего означает Другого в качестве локуса закона'.

www.koob.ru

151 Из текстов Хайдеггера, помимо Гельдерлин и сущность поэзии, см. Письмо о гуманизме, Путь к языку.

Среди работ общего характера о Хайдеггере (на нее мы и опираемся) см Gianni Vattimo, Essere storia e linguaggio in Heidegger, Torino, 1963, особенно главу IV 'Бытие и язык'

343

Именно обороты языка ухватывают особость взаимоотношений человека с бытием.

И это отношение — отношение различия и членения. Предмет мысли — это Различие как таковое

152, различие как различие. Мыслить различие как таковое это и значит философствовать, признавать зависимость человека от чего-то такого, что именно своим отсутствием его и

учреждает, позволяя, однако, постичь себя лишь на путях отрицательного богословия.

Соглашаться с тем, что, по Хайдеггеру, 'значимость мысли сообщает не то, что она говорит, но то, о чем она умалчивает, выводя это на свет способом, который нельзя назвать высказыванием' 153, значит вторить тому, что говорит на эту тему Лакан

Когда Хайдеггер напоминает нам о том, что вслушиваться в текст, видя в нем самообнаружение

бытия, вовсе не означает понимать то, что этот текст говорит, но прежде всего то, о чем он не

говорит и что все-таки призывает, он утверждает то же самое, что и Лакан, усматривающий в

языке лишь надувательство метафор и метонимий. Лакановский вопрос 'Кто говорит?' это также

и вопрос Хайдеггера, вставший перед ним в тот миг, когда понадобилось определить что это такое

— то, что мы называем 'мышлением', кто тот, кто к нам взывает, кто призывает нас к

мышлению. Однако субъект этого призыва не может быть ни исчерпан, ни охвачен какой-либо

дефиницией. Разбираясь с одним, на первый взгляд несложным, фрагментом Парменида 154, понимаемым обычно, как указывает Хайдеггер, так: 'Необходимо говорить и думать, что бытие

есть' 155, он пускает в ход весь набор этимологических ухищрений с целью добиться более

глубокого понимания, которое в итоге оказывается едва ли не противоположным общепринятому

толкованию, поскольку 'говорить' преображается в 'позволить-встать-перед', т e. 'совлечь

покровы' и 'позволить явиться', а 'мыслить' понимается как 'озаботиться' и 'преданно

152 Ср. Identitat und Differenz См Vattimo, cit., pag . 151 и всю пятую главу

153 Vattimo, cit., pag . 152