Но беда никогда не приходит одна… Чуть только волны успокоились, как на ослабевшее и ошалевшее от водной катастрофы воинство уже обрушились, как рои кровожадной мошкары или комаров, крылатые бестии. И тут бы ещё не очухавшимся от потопа воинам пришлось бы совсем туго – у кого утонуло вообще все оружие, у кого промокла тетива лука и лук стал бесполезным… – но тут вмешались феи. Жемчужно-Белая отважно ринулась впереди своего маленького эскадрона, полетевшего ввысь буквой V, прям как стая перелетных птиц вместе с вожаком. А за нею – добрые четыре сотни аватаров – все, что удалось сделать карличьим мастерам за то немногое время, что у них было… Черные бестии, увидев достойного себя врага, как стая черных ворон, каркая и беснуясь, полетела навстречу, и обе тучи столкнулись! Закипел беспощадный бой в воздухе! Каждый аватар, каждая фея несли на себе баллоны с розовой жидкостью и трубки с раструбами, которыми они тут же принялись поливать черных бестий. Бестии зашипели, завизжали, прямо в воздухе разлагаясь, превращаясь в липкий черный пластилин, и отпрянули в сторону. Но быстро нашлись, и рассыпались, и стали нападать поодиночке, норовя ударить сбоку, снизу, сзади, сверху, плюясь своей ядовитой слюной. Одной фее такой плевок ударил прямо в основание крылышек и бедняжка рухнула прямо в пучину морскую и скрылась на дне. Также погибли несколько десятков аватаров. Бой шел с переменным успехом… Впрочем, и внизу, когда буря морская, наконец, утихла, появилось нечто новенькое. Вода забурлила, закипела, почернела – и из неё стали вылазить самые омерзительные твари! Какие щупальцерукие гигантские спруты, какие-то чудовищные ящеры с плавниками, какие-то зубастые рыбы с человека ростом и другие самые разнообразные чудовища, каких свет не видывал, и все они ринулись из воды на полузатопленный город. Архипелаг из разрозненных башен, кусков ещё не затопленных стен, крыш высоких домов и соборов превратились в разрозненные очаги сопротивления. Гастон только плевался от досады – весь план обороны города рухнул в одночасье, ведь в такой ситуации он даже не мог возглавить единое командование! Наконец, он плюнул, и собрал под своей командой тысячу рыцарей, что оставались перед началом потопа в Королевском Замке, и бросился в атаку – тем более, что с десяток чудовищных спрутов и пара ящеров величиной с пятиэтажный дом уже поплыли в их сторону. Крыша Королевского Дворца превратилась в плавучий бастион, со всех сторон окруженный врагами. А между тем Королева, не замеченная никем, взлетела в воздух, и скрылась из виду – зачем и куда она полетела, никому не было ясно, да и некому было этого замечать… А между тем сражение распалось на несколько тысяч локальных стычек. Крупномасштабный бой был только в воздухе и на крыше и террасах Королевского Дворца, где бились тысячи воинов и воительниц. Все остальные – это сражения сотни-двух, а то и нескольких десятков солдат, окруженных на тесном пространстве башни или крыши, или нескольких крыш со всех сторон наступающими чудовищами. Не было никакой организации, никакого командования, бились каждый как мог. Наверное, и самый отчаянный трус в этом бою был храбрее льва – ведь отступать ему все равно было некуда – повсюду в буквальном смысле слова была вода и страшные обитатели, выплывавшие из неё… Крики ярости, боли, визг раненых чудовищ, стоны – все смешалось в одну сплошную какофонию, тем более страшную, что туман заполонил все – ничего не видно было и в двух шагах… В воздухе уже пятый раз летучий эскадрон Жемчужно-Белой, как рой разъяренных пчел, защищающих свой улей, отгонял черных отродий, и пятый раз отступал, существенно сократившимся. Запас розовой воды в баллонах иссякал – хорошо ещё, что станции заправки, у которых стояли верные големы, были расположены на двадцати квадратных милях крыш гигантского Королевского Дворца и потому их и не затопила стихия. Феи и аватары – в основном, розовые летучие обезьяны, голубые грифоны и красные мантикоры – после каждой атаки вынуждены были садиться на крыши и там их 'заправляли' новыми баллонами големы – а потом опять построившись буквой V эскадрон летел в атаку – магия все равно здесь не действовала, как и анализаторы, а потому розовый концентрат оставался единственным эффективным оружием небольшой армии фей. Феи сражались бесстрашно и умирали с достоинством – никто не визжал от страха, не пытался бежать или молить о пощаде… Просто подбитая ядовитой слюной или с рваной раной на шее или голове фея камнем падала в воду, не вымолвив ни звука, но поредевшая колонна вновь смыкалась и шла в очередную атаку… Впрочем, на каждую убитую фею или аватара были десятки и десятки черных тварей, плавившихся прямо в воздухе при попадании на них розового концентрата… А Гастон за это время успел сходить в десять атак. Как жалел он сейчас, что с ним нет боевого коня и длинного рыцарского копья! Его мечтой было врубиться в толпу врагов верхом на коне, во главе лихой конницы с длинным копьем на перевес, как на рыцарском турнире на главном Ипподроме Авалона в былые дни… Но нет! Пришлось биться пешим. На ходу разделив свою гвардию на 5 отрядов, он поручил каждому свою часть террасы Дворца, а пятый оставил во главе с Малышом охранять заправочные станции – ведь если феи перестанут прикрывать с воздуха – пиши пропало – без лучников они станут легкой жертвой стай крылатых хищниц! Сам же взял на себя самое опасное направление – западное. Оттуда твари лезли как одержимые и их было больше всего. Вот два огромных черных спрута с пятиэтажные дома уже вытащили свои почему-то когтистые щупальца – и с десяток воинов моментально стащили в воду. Остальные испуганно попятились, но Гастон уже успел добежать до одного из них и остервенело принялся рубить черные щупальца. Спрут заверещал от боли и ударил по Гастону одним из щупалец, а другим схватил его за ноги и потащил к себе, чтобы утопить в воде, как остальных. Но в последний момент, когда Гастон уже был у самого края, здоровенная секира перерубила щупальце, а потом метко выпущенный метательный нож попал твари в голову и спрут, дернувшись, погрузился в воду, окашивая её в черную зловонную жижу. – Малыш! Мурина тебя побери! Я ж тебе велел охранять заправки! – выругался Гастон, вставая на ноги.
– Вы забываетесь, Ваше Величество, я уже не Малыш, а Рыцарь, и я сам определяю место, где мне отличиться в бою за своего сюзерена.
– Прости, я опять забыл…
Но тут из воды вылезло ещё два спрута и какой-то зверозубый ящер, но на этот раз люди не сплоховали. Увидев, что король в опасности, они бросились в атаку. Туча стрел накрыла самого ближайшего спрута и тот забился в судорогах. А на другого бросились сам Гастон с Малышом… И бой закипел с новой силой…
Однако с каждым разом становилось все очевиднее и очевиднее, что дело плохо. Количество воинов стремительно сокращалось, а летающая эскадрилья – тем более. По существу, организованное сопротивление продолжалось только на террасе Королевского Дворца и некоторых крупных башнях и крышах восточной и северной части города – все остальные были перебиты. Даже Гастон уже едва держал меч в дрожащих от усталости руках, обливаясь потом. Несколько раз он уже промахивался и в любой момент промах мог стать роковым.
– Ну все, Малыш, – еле дыша, проговорил Гастон, отрубив очередное щупальце, – ты как-то мне говорил, что в детстве был служкой у священника?
– Угу… – мрачно сказал Малыш – он уже начинал понимать, к чему клонит король… – Было дело…
– Так вот… Малыш… – Гастон не мог говорить от прерывающегося дыхания… – Вспомни, Малыш, очень хорошо вспомни хоть какую-нибудь чудодейственную молитву Создателю – я, признаться, в детстве, да и потом, был не особенно благочестив… – думаю, это единственное, что нам с тобой осталось… – от тысячи рыцарей к тому времени в строю оставалось не больше трех сотен – и те, измотанные до крайности – ведь резервов то не было, а твари все лезли и лезли, как одержимые…
Малыш мрачно кивнул, а потом бухнулся на колени, что есть силы воткнул меч лезвием вниз в расщелину в камне, воздел возле этого импровизированного знака Создателя руки, как заправский священник, и зашептал:
