— Ну, как его дела?
— По-моему, обошлось.
Дон не видел говоривших, но голоса были знакомы. Когда до него, наконец, дошло, что речь идет именно о нем, он заставил себя открыть глаза. Это далось ему нелегко.
Он лежал в кислородной камере, над ним склонились Хольц и Рама Кусум. Их лица выдавали сильное беспокойство.
— Что, Рама, наконец-то заполучил собственного пациента? — произнес Дон и удивился слабости своего голоса. Как он оказался в лазарете?
Внезапно Дон все вспомнил. Он попытался сесть на постели.
— Что произошло?.. Я, наверное, потерял сознание…
— Не волнуйтесь, сэр, — сказал Рама, мягко укладывая его на подушку. — Все в порядке. У нас в двигательном отсеке был радиационный счетчик. Мы надели костюмы радиационной защиты и подались к вам, как только упал уровень радиации. Чтобы до вас добраться, нам пришлось пуститься вплавь. К тому времени уже можно было вытащить вас из скафандра. Поначалу вы выглядели неважно, но теперь, насколько я могу судить, молодцом.
— А почему вы направились ко мне? — спросил Дон, мысли его еще, путались. — Как вы узнали, что мне туго?
— На экран двигательного отсека транслировалась картинка с носовой телекамеры. Когда нам показалось, что вы не справляетесь с управлением, мы поначалу испытали несколько неприятных минут. Но вы оказались на высоте. Когда буря пошла на убыль и Солнце стало смещаться от центра к самому краю экрана, мы направились к вам, — Рама улыбнулся. — Теперь, как видите, все в порядке.
И тут, словно в насмешку над его словами, замигала аварийная лампочка и раздался вой сирены.
— ВНИМАНИЕ! — голос компьютера звучал совершенно бесстрастно. — В ОТСЕКЕ 64-А — ПОЖАР!
Дон снова попытался подняться, но ему не хватило сил. Чтобы поддержать авторитет капитанского звания, он приказал:
— Хольц, разберитесь и доложите мне. Рама, отправляйся с Первым инженером. На случай, если будут раненые, захвати комплект первой помощи. По всей вероятности, это авария двигательной установки…
— Нет, — фыркнул Хольц, уже стоя в дверях. — Отсек 64-А в пассажирском блоке.
Дон был еще слишком слаб, чтобы хоть как-то участвовать в ликвидации пожара. Он собрал все силы, сел в кровати и отключил подачу кислорода. Несколько мгновений он сидел без движения. Пожар! Запасы кислорода и так на исходе, к тому же следовало помнить об орбите Большого Джо. О ней забыли, пока бушевала буря, но в ближайшее время ее необходимо выправить, иначе будет поздно.
Зазвонил видеофон. Морщась от непрекращающейся боли, Дон поднял трубку.
— Капитан слушает, — ответил он, уже не смущаясь узурпированным званием.
Капитан, Хольц у вас? — на экране появился Курикка. — Была пожарная тревога…
— Знаю, знаю. Хольц уже принял меры. Вы где сейчас?
— В ходовой рубке. Я временно принял управление кораблем, сэр. Дело в том, что поступают донесения, что дым проникает на палубу «А», но откуда он, мы определить не можем. Может быть, кроме отсека 64-А есть и другие очаги возгорания? Прошу разрешения перекрыть вентиляцию на палубе «А».
— Разрешаю. Если будут новости, дайте мне знать.
Дон положил трубку, медленно встал, преодолевая тошноту, и пошел к двери. Изолятор примыкал к его кабинету, где в стену был вмонтирован аптечный шкаф. Добравшись до него, Дон приложил к пластине опознавателя большой палец и открыл дверцу. В шкафу были лекарства, способные вернуть ему силы. Пользоваться ими он не любил: за возбуждением следовала сокрушительная реакция, но другого выхода не было. Дон набрал в шприц жидкость из ампулы и сделал себе укол. Закрывая аптечку, он услышал звонок видеофона. Это опять был Курикка, еще более мрачный, чем раньше.
— Капитан, вентиляция перекрыта, палуба задраена, все пассажиры эвакуированы. Я послал на подмогу несколько человек. Сэр, не сможете ли вы сюда прийти? Нужна врачебная помощь.
— Что произошло? — Похоже на отравление угарным газом.
— Иду.
Лекарство уже действовало: Дон, мог двигаться, хотя голова болела страшно. Решив, что кислорода в медкомплекте Рама может не хватить, Дон сорвал со стены маску с баллоном и выбежал в коридор.
Двери палубы «А» пропустили его и снова наглухо закрылись.
Сплошная пелена дыма мешала дышать. Он увидел, что Рама, весь в саже, дает кислород потерпевшему. В лежащем человеке Дон узнал Первого инженера.
— Пришлось выламывать дверь… — еле выговаривал Рама между приступами кашля. — Все было в дыму, и я подумал, что там кто-нибудь остался.
— Молчи, — приказал Дон. — Кислород оставь себе, а Хольцем займусь я сам.
Дон приладил маску и пальцем нажал на глазное яблоко Хольца. Плохо. Он испугался. Одной рукой нащупывая пульс, он дотянулся до медкомплекта, нашел нужный шприц, приставил его к шее Первого инженера и сделал укол. Рама, наблюдая за Доном, снял с лица кислородную маску.
— Вы ввели сердечно-сосудистый стимулятор, — произнес он. — Неужели…
— Инфаркт. Об этом мало кто знал. Именно поэтому он и должен был списаться с корабля.
— А как он сейчас?
— Очень плохо. Это худшее из всего, что могло случиться. Был в отсеке кто-нибудь еще?
— Вроде нет. По крайней мере, мы никого не видели. К тому же этот дым…
Из дверей отсека вышел человек с еще шипящим огнетушителем в руках. — Все в порядке, сэр, огонь потушен.
Поднявшись, Дон поглядел на то, что осталось от каюты. Стены обгорели, повсюду пузырилась пена. На полу возвышались две груды обгорелого мусора.
— Как это произошло? — спросил Дон. — Я всегда думал, что на этих кораблях нет ничего горючего.
— Вы забываете о багаже, сэр. Сгорели два чемодана со всем содержимым.
— И что вы думаете о пожаре?
— Я не хочу делать никаких выводов, капитан, но на столе я нашел вот это, — в его руках лежала вскрытая пачка сигарет.
Дон молча посмотрел на него и приказал:
— Отнесите это старшине Курикке и дайте полный отчет обо всем, что здесь произошло. Только прежде пригласите его в рубку и скажите, чтобы он сейчас же прислал сюда двух человек с носилками.
— Доктор! — крикнул Рама. — Пульс слабеет. Бросив на Хольца короткий взгляд, Дон приказал космонавту-пожарному:
— Подождите! Вы поможете нам отнести больного в лазарет. Карл Хольц был немолод, да и сердце у него болело уже несколько лет. Его можно было подлечить, но аппаратура, обычная в клиниках, не входила в оборудование корабельного лазарета. Не было аппарата «сердце — легкие», не было оборудования и операционной бригады для экстренной пересадки сердца. Но все, что было в его силах, Дон уже сделал. Он даже Раму отправил в постель, несмотря на все его протесты. Теперь все койки маленького госпиталя были заняты.
Вспомнив, что он: не только врач, но и капитан корабля, Дон связался с ходовой рубкой.
— Полный порядок, сэр, — доложил Курикка. — За пределами отсека 64-А никаких следов огня.
— Кислород?
— Содержание кислорода немного уменьшилось. Расследуя причины пожара, я пришел к заключению, что виною всему была зажженная сигарета, выпавшая из пепельницы.
— На корабле есть гауптвахта? — спросил Дон после некоторого раздумья.
Курикка опешил, но ответил четко:
— Смотря что считать гауптвахтой, капитан. Можно приспособить отсек 84-В, он не открывается изнутри и временами использовался именно в этом качестве.
