— Сиэтл. Были радиосигналы оттуда, из района Сиэтла. Не знаете, их еще принимают?
Питер ошеломленно покачал головой.
— Я вообще об этом не слыхал. Вы хотите сказать, что кто-то передает оттуда? Капитан пожал плечами.
— Возможно. Если да, то этот кто-то не слишком опытен. Иногда у него ладится, проскакивает какое-нибудь четкое слово, но чаще всего это просто мешанина, как будто передает ребенок.
— И это принимают все время?
— Нет, — ответил Дуайт. — Кажется, нет. Прием крайне нестабильный, хотя, насколько мне известно, эфир слушают непрерывно. Во всяком случае, до Рождества эти сигналы принимали. А что было после праздника, не знаю.
— Но ведь это доказывает, что люди там еще живы, — заметил офицер связи.
— Это только возможность. Нельзя работать на передатчике без тока, значит, там должен работать движок, и кто-то, должен за ним следить. Мощный движок, ведь эта станция передает по всему миру. Но… не знаю. Логично предположить, что человек, который может справиться с такой аппаратурой, должен знать азбуку Морзе и передавать пусть даже всего два слова в минуту, держа перед собой книгу.
— Думаете, мы туда поплывем?
— Возможно. Среди прочего нас спрашивали и об этом, когда мы возвращались в октябре прошлого года. От нас требовали всю информацию об американских передающих станциях.
— Было что-то существенное?
— Нет, — сказал Дуайт. — Только о станциях Военного Флота Соединенных Штатов, очень мало о станциях ВВС и армии и практически ничего о гражданских станциях. А ведь на западном побережье они буквально кишели.
Позднее, оставив Мэри с ребенком дома, они пошли на пляж, искупались и легли на теплый песок — Мойра между Дуайтом и Питером.
— Дуайт, — спросила девушка, — где сейчас «Меченосец»? Он приплывет сюда?
— Об этом разговора не было, — ответил Дуайт. — Недавно я слышал, что он в Монтевидео.
— Он может появиться здесь в любой день, — заметил Питер. — Такой переход в пределах его возможностей.
Американец подтвердил:
— Точно. В любой день они могут прислать его сюда с почтой или пассажирами: дипломатами или какой-нибудь делегацией.
— А где этот Монтевидео? — заинтересовалась Мойра. — Я должна бы знать, но не знаю.
— В Уругвае, на восточном побережье Южной Америки, — просветил ее Дуайт.
— Раньше ты, кажется, говорил, что «Меченосец» в Рио-де-Жанейро. То есть в Бразилии, верно?
— Говорил. В Рио-де-Жанейро он вернулся из рейда по северной Атлантике. Тогда у него была там база. Но потом он перебрался в Уругвай.
— Из-за излучения?
— Да.
— Но дошло ли оно туда, неизвестно, — добавил Питер. — Наверное, да. Об этом они по радио не говорили. Сейчас оно проходит тропик, правда?
— Точно, — подтвердил Дуайт. — Рокгемптон, например.
— Дошло уже до Рокгемптона? — воскликнула девушка.
— Я не слышал, — сказал Питер. — Сегодня утром в новостях передали, что оно дошло до Солсбери в Южной Родезии. Это, кажется, немного севернее.
— Кажется, — сказал капитан. — И к тому же, в глубине суши, и это тоже может повлиять. Эти города, о которых мы постоянно говорим… все находятся на побережье.
— Разве Алис-Спрингс не лежит почти на тропике?
— Может быть. Я в этом не ориентируюсь. Конечно, это тоже в глубине суши.
Мойра спросила:
— По побережью это распространяется быстрее, чем по земле? Дуайт покачал головой.
— Не знаю. Думаю, нет никаких доказательств ни за, ни против. Питер рассмеялся:
— Мы узнаем это, когда он придет сюда. И запишем на стекле.
— Запишем на стекле? — Мойра наморщила лоб.
— Ты об этом не слышала?
— Нет, — удивленно ответила она.
— Мне вчера рассказал Джон Осборн, — сказал Питер. — Кто-то из Организации Исследований все- таки записывает то, что происходит с нами. Этакая хроника на стеклянных листах. Они гравируют это на одной плитке, закрывают другой и сплавляют их так, что запись получается внутри.
Дуайт приподнялся на локте и с интересом смотрел на него.
— Первый раз слышу о таком. А что потом?
— Они поместят их на гору Косцюшко. Это самая высокая вершина Австралии. Если когда-нибудь люди снова заселят Землю, кто-нибудь наверняка туда поднимется… Это не такая уж высокая гора, чтобы туда нельзя было залезть.
— Вот это фантазия! Но это правда?
— Джон говорит, что да. Они строят там что-то вроде бетонного бункера. Наподобие пирамиды.
Девушка оправилась от удивления.
— Длинная эта запись?
— Не знаю. Но вряд ли. Кстати, страницы книг тоже так предохраняют: запаивают между листами толстого стекла.
— Вот только люди, которые придут после нас, — заметила Мойра, — не будут читать по-нашему. Эти люди… может, даже не люди, а звери…
— Джон говорил, что об этом подумали и готовят все очень старательно. Рисунок кота, потом слово «кот» и так далее. Букварь. — Питер помолчал. — По крайней мере, им есть, чем заняться, — сказал он наконец. — Это удерживает наших мудрецов от глупостей.
— Но ведь кот на рисунке немногое скажет этим будущим людям, — сказала Мойра. — Никаких котов не будет. Они не поймут, что это кот.
— Рисунок рыбы был бы лучше, — выразил свое мнение Дуайт. — Рыба или, скажем, рисунок чайки.
— Это уже слишком длинные слова для начала букваря. Мойра с интересом повернулась к Питеру.
— Какие книги они хотят так консервировать? Все о производстве кобальтовых бомб?
— Упаси бог! — Мужчины рассмеялись. — Я не знаю, какие. Думаю, стоило бы начать с Британской Энциклопедии, но ведь это такой объем! Нет, не знаю. Может, знает Джон Осборн… или мог бы узнать.
— Я спрашиваю из чистого любопытства, — пояснила девушка. — Для нас это не имеет значения. — Она с деланным испугом взглянула на Питера. — Только не говори, что они хотят увековечить какую-нибудь газету. Я этого не вынесу.
— Ну нет, газет в стекле не будет, — утешил он ее. — Они еще не настолько сошли с ума.
Дуайт сел на песке.
— И столько этой прекрасной теплой воды должно пропасть, — сказал он. — Думаю, нужно ее использовать.
Мойра тут же вскочила и захлопала в ладоши.
— Верно! Времени все меньше. Питер зевнул.
— Что ж, пользуйтесь водой, а я воспользуюсь солнцем. Они оставили его лежать на пляже и вдвоем заплыли довольно далеко. Мойра одобрительно заметила:
— Ты быстро плаваешь, Дуайт.
Он остановился, брызгая водой вокруг.
— Я много плавал, когда бы помоложе. Однажды даже участвовал в состязаниях нашей Академии и Вест-Пойнта.
