терпеливо ждал ответа.
— Не выношу принуждения, — резко бросила доктор Чин. Ее глаза засверкали.
— Потрясающе. А я не люблю клизму. Но в данном случае наше «нравится — не нравится» не имеет отношения к выбору, который надо сделать, — невозмутимо парировал Форман. — Ну что, остаетесь или еще подумаете? Учтите, раз начав колебаться, человек уже никогда не остановится. Он будет подыскивать новые и новые поводы для этого, отравляя себе жизнь.
Доктор Чин расстроилась и, казалось, готова была заплакать. Если бы меня не раздражала задержка в занятиях, я бы, наверное, пожалел ее.
— Ну почему я должна решать это сию минуту? — с отчаянием воскликнула она.
— Потому что выбор Дороти Чин является частью нашего курса. Мы не сможем двигаться дальше, пока каждый не решит для себя этот вопрос. Иными словами, больше нельзя уходить от ответственности — мол, я должен или должна еще раз подумать.
— Подождите. — Дороти Чин выставила вперед ладони, словно отталкивая от себя Формана. — Еще минуту.
Форман выждал несколько секунд и вежливо поинтересовался: — Ну как?
— Я хочу знать: для чего мы собрались здесь, с какой целью?
— Хороший вопрос, — одобрил Форман. — Я отвечу, но прежде хочу обратить ваше внимание на то, что это лишь иная тактика проволочек, — Он повернулся, как бы приглашая к разговору остальных. — Пожалуйста, обратите внимание, потому что это касается всех. Перед вами наглядный пример того, что мы творим вместо выбора. Дело не в одной Дороти. Повторяю, это касается всех. Дороти лишь пример. — Форман повернулся к Дороти Чин: — Сейчас я отвечу на ваш вопрос, а потом попрошу ответить на мой.
Он вернулся на помост и обратился ко всей аудитории: — Правительство Соединенных Штатов, согласовав вопрос с правительствами двадцати трех союзных государств, санкционировало данный постоянно действующий проект. Его цель — подготовить так называемую базисную группу. Это неофициальное название. Группа отнюдь не отборная и никаких привилегий не имеет. Она отличается только тем, что ее участники проявили способность добиваться результата и выразили желание усовершенствовать эту способность. В сердцевинную группу войдут люди, которые примут на себя тяжелейший груз ответственности в войне с Хторром. Чтобы стать членом группы, тренировка не обязательна. Участие в ней — отнюдь не особая честь и не принудительная обязанность. Просто такое деление удобно для широкомасштабного планирования в рамках проекта.
Тренировка должна помочь вам успешно работать в самых разных областях вашей основной деятельности. Вы — не первые слушатели и не последние. И ваши заслуги будут оцениваться не по успехам в обучении, а по дальнейшим результатам.
Хочу особо подчеркнуть, что данный курс не имеет политической ориентации. Он на это не претендует, и относиться к нему надо соответственно. Нас не интересуют ваши политические убеждения. Мы предлагаем лишь систему управления. Управления собой. В целях лучшего достижения наилучших результатов. Перед вами открывается возможность войти в круг людей, которые, я цитирую, «посвятили себя решению самой важной проблемы человечества».
— Что это за проблема?
Форман остановился и обвел взглядом аудиторию, как бы проверяя, слушают ли его. Он с грустью смотрел на нас с экранов, как отец смотрит на неразумных чад. Мы ждали продолжения.
Он сошел с помоста и направился к Дороти Чин.
— Вы спрашиваете, что это за проблема? Ответ очень прост: как нам выжить?
Форман повернулся, приглашая к беседе остальных: — Вам это кажется очевидным? В действительности это обманчивая очевидность. Проблема оставалась бы насущной, даже если бы наша планета не подверглась нападению со стороны Хторра. Хторранское заражение лишь поставило нас лицом к лицу с неизбежностью.
Форман снова повернулся к доктору Чин и посмотрел ей прямо в глаза.
— Дороти Чин, я выдвигаю аксиому. Знаете, что такое аксиома? Исходное утверждение. Оно может быть верным или ошибочным, но доказать его нельзя. Я утверждаю: то, что мы делаем как отдельные личности и как биологический вид в целом, не всегда является теми действиями, которые необходимы для обеспечения нашего выживания. Мы ведем себя так потому, что мы, каждый в отдельности и вид в целом, неправильно понимаем, принимая ложное за истинное, что такое выживание в действительности.
Обращаясь ко всей аудитории, он продолжал: — Выживание разума мы путаем с выживанием индивидуума, выживание идеологии — с выживанием нации. Выживание человека как вида мы воспринимаем как выживание его мироощущения. А императивы каждого из восприятий выживания разрушают наше собственное 'я'.
Он повернулся к Дороти Чин: — В первую очередь сердцевинная группа призвана изучить возможные варианты выхода для человечества. Она будет отвечать за создание ситуационного фона, опираясь на который человечество могло бы выбирать пути, оценивать их и следовать по ним. Попутно группа должна нивелировать устремления научной, политической и военной ветвей общества. Здесь, в этом зале, вас будут готовить к тому, чтобы вы смогли взять на себя такую ответственность.
Вот какие возможности открываются перед вами. — Доктор Форман снова обращался ко всем нам. — То, для чего мы собрались здесь, не более и не менее как созидание будущего для человечества. — Он резко развернулся к доктору Чин: — Хотите играть в такие игры?
Она, нервничая., с трудом подбирая слова, проговорила: — Я нахожу затею абсурдной. Ваши речи, эта группа, ее цели — все кажется мне неудачной шуткой. Нет, диким кошмаром. Кто дал вам право принимать решения за все человечество? Кто назначил вас богом?
— Вы правы, — кивнул Форман. — Для этого я не гожусь. Как и вы. Как и любой из остальных пятисот двенадцати человек в этом зале. Ну и что? Мы уже взвалили на свои плечи этот груз. Как я уже говорил, вы сами пришли сюда и уже делаете работу, определяющую будущее человеческого рода. Чем бы вы ни занимались, ваш труд — частица будущего, которое создаем мы все. Одни из вас изучают хторран, другие пробуют установить с ними контакт, третьи пытаются их приручить или убивают, а по крайней мере один из вас даже прожил некоторое время среди червей. Как отдельная личность каждый сделал много, потрясающе много. Но этого, увы, пока недостаточно для того, чтобы остановить вторжение.
Неожиданно в словах и во внешности доктора Дэниеля Джеффри Формана почувствовалась агрессивность.
Широкими шагами он вернулся на помост, чтобы обратиться ко всем сразу, и у меня снова возникло чувство, что каждого в этом зале он видит насквозь и обращается лично к каждому.
— Но такая возможность еще не потеряна! Мы знаем: она существует! Надо только сосредоточиться на ней! А мы — каждый из нас — никак не раскачаемся! Решимость — вот залог достижения цели!
Если человечество хочет выжить, нам необходимо дать пинок под зад самим себе! — Теперь его тон достиг максимального накала. — Мы обязаны подняться на более высокий уровень ответственности и, не останавливаясь, двигаться дальше и дальше. Здесь, в этом зале, мы начнем. Для этого мы и собрали вас. А пока что вы — так называемые генераторы идей — напоминаете футбольную команду анархистов. — Для пущего эффекта Форман сделал паузу. — Вам неприятно слышать правду, разве не так? Но от этого правда не перестает быть таковой. Вы выглядите как пятьсот двенадцать истеричных придурков, бегущих каждый со своим собственным мячом к придуманным воротам и даже не задумывающихся, есть ли они вообще на поле! Прежде чем играть в футбол, необходимо создать команду, посмотреть, какие линии проведены на поле, кто в какую форму одет и на каком месте играет.
Форман внезапно остановился, шагнул к кафедре и выпил воды. Некоторое время он просматривал записи, потом продолжил уже спокойным тоном: — Хторранское вторжение поставило человечество в положение, которое иначе как сомнительным не назовешь. Наш язык не способен выразить всю тяжесть катастрофы. Мы не в силах оценить ее масштабы. Даже самые мощные и быстродействующие машины для переработки информации захлебываются в огромном потоке беспорядочных и противоречивых сообщений. У нас нет справочников по Хторру. Мы не можем осмыслить, что происходит. У нас нет возможности количественно оценить или измерить происходящее — мы не представляем размеров задачи, стоящей перед нам. И тем не менее… на этой планете нашлись люди — в их число входят некоторые из сидящих
